Анна Ахматова: почему поэтесса считала себя потомком Чингисхана

Написанные в 1966 году поэтом Ярославом Смеляковым строки в память о почившей Анне Ахматовой внесли настоящую сумятицу в умах её поклонников. Всё дело в том, что перечисляя имена тех, с кем была связана жизнь звезды Серебряного века русской поэзии, он упомянул Блока, Пушкина, Кузьмина и императора. Хотя биографы так и не обнаружили однозначных доказательств реальности романа между Ахматовой и Николаем II, над их фигурами до сих пор витает шлейф этого слуха. По утверждению исследователей Владимира и Натальи Евсевьевых, если бы факт близости с Николаем II не имел места быть, то Ахматова опровергла бы этот миф, как она это делала в отношении Александра Блока, с которым ей приписывали любовную интрижку. Однако Анна Андреевна хранила таинственное молчание, лишний раз подогревая интерес к данной странице своей жизни. Хотя исследователи творчества поэта заявляют, что ответ на этот вопрос можно найти в стихах, составляющих костяк её дебютного сборника «Вечер», вышедшего в тираж в 1912 году, когда она уже была супругой Николая Гумилёва. Согласно их мнению, все сочинения, в которых присутствует образ «сероглазого» мужчины, безусловно посвящены императору Николаю II, поскольку из воспоминаний иностранных послов достоверно известно, что у него были необычные серые глаза. В этой связи особого интереса заслуживает написанное в 1910 году стихотворение «Сероглазый король», наполненное душевными терзаниями замужней барышни, навсегда потерявшей своего настоящего венценосного возлюбленного. Другим произведением, в котором Евсевьевы усмотрели намёк на Николая II, является «Смятение» (1913 год), где снова фигурируют очи «загадочных древних ликов», способные «приручить» непокорную героиню. Мысль заострить внимание на стихотворных образах Ахматовой Евсевьевым подали представители «белой» эмиграции, с которыми они сблизились во время проживания в Провансе. Лично знакомые с Анной и многими представителями петербургского бомонда начала XX века, они настаивали на том, что между поэтом и императором в 1910-х годах существовала страстная любовная связь. Вера Булыгина, представлявшаяся юношеской подругой Ахматовой, утверждала, что последняя буквально сходила с ума по правителю, ревнуя его к прежней пассии – балерине Матильде Кшесинской. Будучи тайной фавориткой Николая II, Ахматова сожалела о своём высоком росте, с завистью мечтая о миниатюрных и женственных параметрах танцовщицы. Кроме того, масло в огонь подлила изданная в 1934 году в Берлине сатирическая книга Юрия Анненкова «Повесть о пустяках», в которой Евсевьевы обнаружили цитату: «Вся литературная публика в те годы судачила о романе Николая II и Ахматовой». Воодушевлённые этой версией, биографы начали искать косвенные подтверждения своей сенсационной гипотезы. В итоге они предположили, что знакомство пары могло произойти в Царском селе, где окна дома Ахматовой смотрели прямиком на Александровский дворец – резиденцию императорской семьи, парки которой были открыты для свободного посещения. По мнению Евсевьевых, именно связью с венценосной особой объясняется стремительный успех дореволюционного творчества Ахматовой, которая самолично называла стихи из сборников «Вечер» (1912) и «Четки»(1914) «беспомощными», в то время как официальные критики пели им дифирамбы. Вероятно, никто из них не осмеливался дать правдивую оценку литературному таланту Анны лишь из боязни прогневить её любовника Николая II. Кстати, как предполагают некоторые биографы, именно из-за романтических отношений с императором Ахматова всю жизнь испытывала магическое влечение к мужчинам с именем Николай: так звали двух её мужей – Гумилёва и Пунина, а также любовника Недоброво. Ища причину, по которой Анна Горенко выбрала в качестве псевдонима фамилию Ахматова, которая принадлежала её прабабушке, а например не Стогова (девичья фамилия матери), Мотовилова или Воронина (фамилии бабушек), Евсевьевы отмечают её царские амбиции. Согласно изысканиям самой Анны, фамилия её бабушки по материнской линии свидетельствовала о её принадлежности к известному ханскому роду борджигинов, к которому восходил своими корнями Чингисхан. Побывав в роли императорской фаворитки, Анна, вероятно, хотела продемонстрировать всем и своё высокое происхождение, поэтому и стала подписываться псевдонимом Ахматова. Кроме того, все знавшие поэта лично, непременно отмечали авантажность её манер, которые она, «простая мещанка», скорее всего, переняла от своего аристократического покровителя. Писатель Корней Чуковский, описывая образ Ахматовой, отмечал: «В ее глазах, в осанке и в ее обращении с людьми наметилась одна главнейшая особенность ее личности: величавость царственная, монументально важная поступь…», а сын – Лев Гумилёв, часто одёргивал родительницу словами: «Мама, не королевствуй!». Кстати, единственный ребёнок Анны Андреевны тоже не остался в стороне от всей этой истории, поскольку советский литературовед Эмма Герштейн в своей работе «Из записок об Анне Ахматовой» напечатала сенсационную строку: «Она ненавидела свое стихотворение «Сероглазый король» — потому что ее ребенок был от Короля, а не от мужа». Не оставив больше никаких комментариев Герштейн однозначно настаивает, на том, что ставший известным археологом, критиком, переводчиком и прозаиком Лев Гумилёв приходится внебрачным сыном императора Николая II!