Борис Эйфман: самое главное для меня – реализовать свои творческие идеи
Накануне гастролей Театра балета Бориса Эйфмана в Москве, где на исторической сцене Большого театра будет представлена балет "Эффект Пигмалиона", всемирно известный хореограф Борис Эйфман дал эксклюзивное интервью РИА Новости, в котором рассказал о только что завершившихся гастролях в Японии, о балете, который представит московской публике, о том, насколько для него и его труппы это был во многом новый опыт, о жизни Детского театра танца и о судьбе Дворца танца для своего коллектива, о планах на новый сезон и предстоящей премьере. Беседовала Наталия Курова. — Борис Яковлевич, ваш театр много гастролирует по всему миру, и вот перед выступлениями в Москве вы только что вернулись из Японии, где бывали уже не раз и всегда с неизменным успехом. Какие спектакли на этот раз ваша труппа представила японской публике? Как принял зритель ваши работы? — Мы показывали спектакли "Анна Каренина" и "Роден, ее вечный идол". Выбор неслучаен. Во-первых, это одни из наиболее популярных постановок нашего театра за два десятилетия, прошедшие с момента последнего японского тура. Во-вторых, такой репертуар дает зрителю прикоснуться как к отечественной, так и к мировой высокой культуре и, что не менее важно, к достижениям современного хореографического искусства России. В 1990-е годы публика Японии буквально обожала нас. Труппе предстояло вновь покорить ее сердца. Нам удалось справиться с этой миссией. И в Токио, и в других городах театр принимали так тепло, словно и не было двадцатилетнего перерыва. — Жизнь Театра балета Бориса Эйфмана кочевая – ваше искусство знает зритель разных стран и континентов. И это всегда новый взгляд, новые акценты, новое восприятие и новые открытия для вас и ваших артистов. Насколько для вас это важно и ценно как для хореографа? Меняет ли это в какой-то степени ваш взгляд на развитие балетного искусства и хореографического языка, меняет ли критерии оценки созданного спектакля? — Безусловно, накапливаемый в процессе гастрольной деятельности опыт очень важен. Ты подсознательно впитываешь новые эмоции и знания, они становятся частью твоего внутреннего мира и находят отражение в спектаклях. Но, с другой стороны, могу заверить вас: когда я сочиняю балет, то думаю в первую очередь не о том, как его примут в той или иной стране. Самое главное для меня как для автора – полностью реализовать свои творческие идеи. — Зарубежный зритель видит выступления вашего театра чаще, чем российский. Спасибо фестивалю "Черешневый лес", который дает возможность многочисленным поклонникам в Москве знакомиться с вашими новыми работами. Да и родная питерская публика также на удивление редко может бывать на ваших спектаклях. Я слышала, что Александринский театр все реже и реже предоставляет вам сцену для выступления… — Вы затронули больную тему. Труппа сотрудничает с Александринским театром около тридцати лет. Именно эта сценическая площадка позволяет показывать наши спектакли без потери технического и художественного качества. Здесь всегда проходили премьеры театра и встречи с петербургским зрителем. Сейчас мы получаем сцену в аренду с колоссальным трудом, притом что летом, например, там почти безостановочно идут "Лебединые болота". В результате в 2019 году родной город нас больше не увидит. Подобная ситуация оскорбительна и для труппы, и для петербуржцев. — Когда же, наконец, у всемирно известного Театра балета Бориса Эйфмана появится свой родной дом, когда построят для вас театральное здание? — Судьба Дворца танца не зависит от меня. Я вместе со своими артистами жду вхождения в эту "землю обетованную". Жду уже 24 года (первый проект собственной сцены появился еще в 1995 году). Теперь Дворец обещают построить к 2021 году. Срок переносится далеко не впервые. Однако сейчас перспектива появления нового театра реальна как никогда. Готовый архитектурный проект, финансирование, административная поддержка – все есть. Нужно лишь немного удачи и терпения. Звезды должны сойтись. — Но есть и приятные моменты, о которых хочется, чтобы вы рассказали. О том, какая жизнь начнется у ваших маленьких будущих звезд после открытия Детского театра танца при Академии танца Бориса Эйфмана, которое состоится совсем скоро? Где и какой будет презентация Детского театра? — Не перестаю удивляться: насколько непросто складывается ситуация с проектом Дворца танца, настолько же все быстро и легко происходит с академией. Открытие Детского театра танца пройдет в ноябре и станет одним из центральных событий очередного Санкт-Петербургского международного культурного форума. На торжественной церемонии воспитанники академии покажут мой спектакль "Мусагет", посвященный Джорджу Баланчину. Детский театр танца создан не только для учеников нашей балетной школы. Новая сцена примет хореографические коллективы со всей России и из зарубежья. Что очень важно – набираться исполнительского опыта на ней смогут как будущие профессиональные артисты, так и дети, занимающиеся танцами на любительском уровне. Мы построили не стандартный учебный театр, а центр эстетического воспитания юных поколений. — Какие постановки вы планируете осуществить на сцене Детского театра с воспитанниками вашей академии? — Постановочные планы очень серьезные. Обязательно будет возрожден знаменитый балет "Пиноккио", созданный нашим театром в 1989 году. Мы также поставим свою версию "Щелкунчика", выпустим "Сильфиду" и другие классические и современные спектакли. Ученики академии – будущие универсальные балетные артисты, и танцевать им предстоит самый разнообразный репертуар. — Теперь о том, что вы представите в Москве на сцене Большого театра. Это ваша последняя премьера "Эффект Пигмалиона", работа, созданная в комедийном жанре. Расскажите, как возникла идея этой постановки и что нового она привнесла в ваше творчество, какие, может быть, неожиданные интересные моменты открыла для вас? — Миф о Пигмалионе на протяжении веков остается одним из известнейших в культуре, поэтому идея спектакля в определенном смысле лежала на поверхности. Я не следовал линии, заданной, скажем, пьесой Шоу, а стремился представить новую интерпретацию сюжета. "Эффект Пигмалиона" стал для театра не просто вызовом – целой чередой вызовов и экспериментов. Никогда ранее наша труппа не имела дела с техникой бальных танцев. Для нового спектакля артистам пришлось погрузиться в нее. Не освоить отдельные элементы, а ощутить себя звездами бального мира. "Эффект Пигмалиона" — это еще и нетипичные для нашего театра легкость и жизнерадостность. Абсолютно новая интонация. Еще год назад я не подумал бы, что поставлю такой позитивный искрометный спектакль. Не только зрители, но и я сам удивлен. — Вы неоднократно говорили, что в одних случаях вас провоцирует на создание спектакля музыка, в других – литературный источник или сами судьбы известных людей. А как было с "Эффектом Пигмалиона"? — Совпало несколько факторов. Я находился в поисках композитора, сюжетной основы, истории. И в один момент все элементы головоломки сложились в единую картину. Конечно, невероятно много мне дали произведения Штрауса. Я сочинял на них впервые и открыл для себя (и, пожалуй, для всего балетного театра) уникального мастера музыкальной драматургии. Штраус стал соавтором моего спектакля. — А что сейчас занимает мысли и чувства творца – какой сюрприз вы готовите для своих поклонников в новом сезоне? — Мы начали репетировать балет "Страсти по Мольеру" — новую версию выпущенного в 2001 году спектакля о великом комедиографе. Многие легендарные постановки театра сошли со сцены, и теперь, в преддверии появления Дворца танца, труппа должна думать о расширении репертуара. Мольер – одна из наиболее трагических и при этом близких мне фигур в мировом искусстве. Это художник, живший своим театром, отдавший ему все силы. На сцене он был счастлив, вне ее – погружен в заботы и страдания. — Когда ожидать премьеру? — Премьера должна состояться в Петербурге в июле следующего года. Надеюсь, нам предоставят сценическую площадку для ее проведения. — Московские гастроли завершают нынешний сезон театра. Как вы его оцениваете? Что получилось, как задумывали, а что, может быть, не удалось? — Какие-то планы неизбежно остаются нереализованными, это абсолютно естественно. Но говорить я предпочитаю о том, что сделано. Не имея своей сцены, мы выпустили новый полноформатный балет. Провели успешные туры по Франции, Нидерландам, США, Японии, посетили ряд других стран. Кроме того, театр открыл в Петербурге собственные декорационные мастерские. Они разместились в отреставрированном историческом здании ХIХ века. Год получился по-настоящему насыщенным. — Чем откроет Театр балета Бориса Эйфмана новый сезон? — Труппа выйдет из отпуска в конце лета и уже в начале сентября отправится в пятинедельный тур по Китаю. Повезем туда балеты "Анна Каренина", "По ту сторону греха" и "Чайковский.PRO et Contra". За последние четыре года театр приезжает в Китай в четвертый раз. Такая статистика говорит о высокой востребованности нашего искусства. — Какие кинопремьеры ваших балетов состоятся в новом сезоне? — В рамках проекта TheatreHD 27 июля в Москве на большом экране пройдут показы фильма-балета "Братья Карамазовы". Затем его увидят зрители более чем 60 городов России, а также Украины, Белоруссии и других стран ближнего зарубежья. Помимо этого, в следующем сезоне мы начнем сотрудничество с проектом Stage Russia HD, организующем показы записей российских спектаклей в кинотеатрах мира. "Братья Карамазовы" будут идти на экранах США, Канады, Австралии и Великобритании. Запланирована работа над новыми киноверсиями балетов. В январе 2020 года должны состояться съемки фильма "Русский Гамлет". Когда он будет выпущен на DVD, сказать сложно. Я всегда самостоятельно монтирую свои фильмы-балеты, тратя на это неимоверное количество сил. — В Москве ваш театр всегда очень ждут, скучают без вас. А как вы оцениваете московскую публику? Любите ли бывать в столице? — Я искренне люблю столичную публику и испытываю радость от встреч с ней. Всегда повторяю: в свое время москвичи спасли наш театр. И я не преувеличиваю. В советскую эпоху мы неоднократно находились на грани уничтожения. Партийные чиновники делали наше существование в Ленинграде невыносимым, стремились закрыть театр. Но труппа посещала с гастролями Москву и триумфально представляла здесь свои программы. В центральной прессе, в "Правде", "Известиях" появлялись положительные отзывы. Такое признание – хотя бы на некоторый срок – становилось для нас гарантией неприкосновенности.
