Каменные гениталии, неравные браки и измены: главные книги недели

На русский язык перевели исследование историка, сотрудницы Стэнфордского университета Мэрилин Ялом «История жены» о роли женщины в браке с библейских времен до наших дней. Художник и этолог Десмонд Моррис изучил позы и жесты персонажей на живописных полотнах и объяснил, почему художники изобразили их так, а не иначе. Вышел путеводитель по великим памятникам архитектуры для детей, написанный от лица голубя. Книжные новинки читала обозреватель «Ленты.ру» Наталья Кочеткова. Мэрилин Ялом «История жены» (перевод Д. Панайотти, изд-во «Новое литературное обозрение») Если исторически женщина чаще всего определялась через социальный и финансовый статус супруга (она могла быть женой священника, пекаря, доктора и т.д.), и выполнение своего «естественного» предназначения (деторождение), то во второй половине ХХ века, и уж тем более в начале века XXI все больше женщин не считают обручальное кольцо мерилом гендерного успеха. Они сохраняют девичью фамилию, не считают целесообразным акцентировать внимание на своем замужнем статусе перед коллегами и начальством, а то и вовсе относятся к браку как к «отравляющему коктейлю из секса и сантиментов». Так зачем же он нужен, раз жить активной половой жизнью, рожать детей и достичь финансовой стабильности можно и без мужа? Мэрилин Ялом — историк, сотрудница института гендерных исследований в Стэнфорде — решила проследить историю изменений семейных связей между мужчиной и женщиной с библейских времен до наших дней и пришла к выводу, что кое-какие современные брачные отношения (скажем, супруги-партнеры, брак по любви или однополые союзы) пользовались общественным одобрением и в более ранние времена. В своем исследовании Ялом не только движется по временной шкале от древности к современности, но и останавливается на ключевых для брачных отношений понятиях. Например, что такое для мужчины жена? Евреи считали жену «благом», а христиане — помехой на пути к спасению. Но обе религии сходились в том, что женщина стоит ниже мужчины и нуждается в его покровительстве на протяжении всей жизни. Правда, уже в Древнем Риме женщины стали довольно эмансипированными. Вплоть до того, что римлянка могла себе позволить развестись. Еще одно важное для сегодняшнего дня понятие — гетеро- или гомосексуальность. В отличие от иудеев и христиан, древние греки не видели в любви между мужчиной и юношей ничего противоестественного или растлевающего. Платон Ксенофонт, Аристотель, Аристофан и Плутарх считали, что юноше не зазорно наслаждаться физическим контактом с мужчиной — ведь гомосексуальные союзы, как и гетеросексуальные, строятся на «чувстве привязанности, близости и любви». О любви. Брак — социальный институт. Чувства долго не играли в нем определяющей роли. Так когда в брак пришла любовь и даже стала его синонимом? Некоторые учение считают, что это произошло в раннем Средневековье, с началом культа Прекрасной Дамы. Тут есть только одна проблема: Дама обычно была чужой женой. То есть куртуазная любовь — это всегда треугольник из мужа, жены и поклонника. Один из самых известных в западной культуре треугольников такого рода: Ланселот, Артур и его жена Гвиневера. Закончилось все так себе. Поэтому Мэрилин Ялом считает, что любовь применительно к браку возникла все же позже — в XVI веке в Англии; вместе с пуританами эта идея пришла в Америку в XVII веке; к концу XVIII уже доминировала в среднем классе. Это не значит, что упоминаний о супружеской страсти нельзя найти в памятниках древнееврейской, греческой или римской цивилизаций. Просто тогда это было скорее исключением, а правилом — браки по договоренности. Впрочем, и та любовь, о которой говорится в свидетельствах после XVI века, не была похожа на современный выбор партнера, сделанный после опыта нескольких долгосрочных романов, а то и браков. Большинство жен довольствовались спокойной жизнью, в которой они обеспечивали секс, рождение и воспитание детей, ведение хозяйства, готовку, уход за огородом и скотом в сельской местности, и считали удачей, если муж относился к ним уважительно и обходился без рукоприкладства. Ялом свидетельствует, что неписаный закон, позволявший мужчине бить жену палкой не толще большого пальца, просуществовал во многих районах Англии и Америки до XIX века. Что до любви «на стороне», то в большинстве культур мужчинам позволялось заводить романы, ходить к проституткам, спать с рабынями и наложницами, а женщинам всего этого было нельзя. Но были и трудные для любовников времена: во Франции XIII века нагих любовников гнали по улицам, в Германии XIV века их хоронили живыми или сажали на кол, в Сицилийском королевстве в 1231 году мужчину ждала конфискация имущества, а женщине отрубали нос. В пуританской Новой Англии XVII века в ходу были порка и штрафы, сопровождавшиеся символической казнью: изменник в течение часа стоял перед публикой с веревкой на шее. О сексе. Не стоит думать, что удовольствие от постельных утех — завоевание последнего времени. Протестанты допускали и оправдывали радости супружеского секса. Даже пуритане, вопреки образу закомплексованных ханжей, воспринимали регулярные половые сношения как необходимую составляющую устойчивого брака. Брак, основанный не только на взаимном влечении, но и на общих интересах также известен довольно давно. Примером идеальных супругов-партнеров Мэрилин Ялом называет второго президента США Джона Адамса и его жену Абигель. Ну и если перейти к нашим временам, то историк подчеркивает, что статистика браков «на всю жизнь» резко упала, 40% детей рождается вне брака; но есть и хорошие новости: супруги стали легче прощать друг другу измены. Потому что интрижки — интрижками, а муж/жена — один/одна. Десмонд Моррис «Язык тела: позы и жесты в искусстве» (перевод Е. Курова, изд-во «Ад Маргинем») Наверное, ни в одной книге Десмонда Морриса оба его профессиональных призвания — биология и живопись — не смешиваются до такой полной неразличимости, как в книге «Язык тела: позы и жесты в искусстве». Автор «Голой обезьяны» и «Сюрреалистов в жизни» собрал основные позы, в которых представлены персонажи на живописных полотнах, разбил их по темам и категориям, а затем прокомментировал. С примерами. Скажем, как выглядят жесты приветствия, благословения, оскорбления, поза расслабленности или эротического призыва. В деталях. И почему именно так. Последняя, разумеется, не обошлась без разнообразных скандальных сюжетов. Это только кажется, что «в музее все голые». В действительности же за каждой эпохой и господствующей в это время традицией закреплены определенные конвенции изображения обнаженной натуры, нарушения которых не одобрялись. Скажем, роспись Микеланджело потолка Сикстинской капеллы в середине XVI века навела церемониймейстера Папы римского на мысль, что фреска «Страшный суд» на алтарной стене больше подходит для общественных бань и таверн, чем для капеллы. При жизни Микеланджело фрески не тронули, но после смерти художника одному из его учеников приказали записать на великом шедевре откровенные детали. Это был не единственный «порнографический» скандал, связанный с именем Микеланджело. Другую его работу — мраморную статую Давида — забросали камнями еще до того, как она была установлена во Флоренции в 1504 году. Публику смутили неприкрытые гениталии и их размеры (все же статуя 5 метров высотой). Не повезло и копии Давида — в 1857 году ее преподнесли в дар королеве Виктории, которая была настолько шокирована ее наготой, что для прикрытия «срама» пришлось срочно изготовить гипсовый фиговый лист размером в полметра. Его помещали между ног фигуры Давида всякий раз, когда королева Англии посещала лондонский Музей Виктории и Альберта, в котором демонстрировалась подаренная копия. Еще более любопытны истории, связанные с разницей между наготой персонажей и обнаженностью людей в реальной жизни. Моррис рассказывает, как в 2014 году художница-акционистка Дебора де Робертис зашла в парижский Музей Орсе, отыскала картину Гюстава Курбе «Происхождение мира», на которой крупным планом изображена женская вульва, и воссоздала скандальное произведение искусства, усевшись перед полотном с раздвинутыми ногами. Хотя Де Робертис и вызвала аплодисменты посетителей музея, художницу арестовали за непристойное поведение. Что лишний раз доказывает, что у наготы в живописной или скульптурной форме есть «что-то вроде лицензии на публичное существование». Впрочем, и лицензия не всегда срабатывает: директор Веймарского музея изящных искусств Гарри Кесслер в 1906 году был уволен за выставку рисунков Родена, а одиннадцатью годами позже в Париже полиция закрыла выставку картин Модильяни, на которых были изображены его любовницы. Причина — излишний эротизм и натурализм (волосы на лобке). Просто тогда они еще не видели работ Люсьена Фрейда. Крап Ли Пернохвост «Архитектура глазами голубя» (перевод А. Соколинской, изд-во «Ад Маргинем») 0+ Прием отстранения, то есть попытка взглянуть на привычную ситуацию или сюжет чужим свежим взглядом, — в литературе любим, а потому нередок. Одна только история плавания Ноева ковчега насчитывает изрядно интерпретаций, включая попытки изложения от лица собаки, пингвина и даже насекомого. Поэтому нет ничего удивительного в том, чтобы предложить ребенку посмотреть на знаменитые архитектурные сооружения под не вполне привычным углом. Не так, как будто он гуляет рядом с Эйфелевой башней или Тадж-Махалом, а как будто он птица, например, голубь, и имеет возможность менять оптику, то поднимаясь над памятником и рассматривая его с большого расстояния, то опускаясь на землю и прохаживаясь вокруг него пешком. Кинематографический подход к изучению объекта — не единственный интересный прием в этой книжке. Фигура рассказчика — голубя — тоже примечательна. Особенно, если вспомнить смыслы, с которыми эта птица традиционно ассоциируется в культуре. Даже если взять самые распространенные — это и Дух Святой, и птица, приносящая Ною оливковую (то есть благую) весть, и символ мира, и любви до гроба (голуби, как известно, однолюбы и выбирают себе пару до кончины одного из партнеров). И «воздушные лошади», которые буквально не могут жить, то есть погибают в клетке без движения. Поэтому владельцы голубятен «гоняют» своих питомцев, чтобы все процессы в их организме шли правильно. И «воздушные крысы», разносящие в городских условиях грязь и эпидемии. Иными словами, кому еще рассказывать ребенку о Биг-Бене и здании МГУ, Великой Китайской стене и Колизее, пирамиде Хеопса и Саграда Фамилия, как не голубю?