Александра Маринина: "Ни одна актриса не будет моей Каменской"

МОСКВА, 21 авг — РИА Новости, Светлана Вовк. У самой известной российской детективщицы Александры Марининой вышла новая книга — "Другая правда". Там опять появляется Анастасия Каменская, уже отправленная автором в отставку, — она распутывает уголовное дело 20-летней давности. РИА Новости поговорило с писательницей о том, уважают ли в России полицию, популярна ли тема харассмента и почему ее книги запрещают в тюрьмах. Ну и, конечно, о личном: семье, кино, музыке. — Вы стали первой женщиной в России, заработавшей литературным трудом миллион долларов. Помните, как Гоша из "Москва слезам не верит" говорил: "Если жена получает больше мужа или выше по должности, это уже не семья". У вас в семье не было проблем после того, как к вам пришел успех? — Слава богу, нет. Но это заслуга исключительно моего мужа, с которым мы познакомились до того, как я начала писать. Он помогал мне всем, чем только мог. Если нужно было найти какую-то информацию — искал, если нужно было освободить меня от плиты, пылесоса, похода в магазин — делал все это сам. Я всегда ему говорю, что мой успех — это наполовину и его успех. У нас была не такая ситуация, как у Гоши, который познакомился с уже готовым директором фабрики. Все, чего добилась Катерина, она добилась без него. А я — вместе с мужем и благодаря ему. — Сейчас во всем мире много говорят и пишут о секс-скандалах. Последний, например, с Пласидо Доминго. У нас в стране эта тема не так муссируется. Как думаете, почему? — Думаю, что дело в русской ментальности. Например, из произведений Горького, написанных более ста лет назад, известно, что снохачество было абсолютной нормой. И невестке было бы стыдно признаться, что свекор ее домогается или насилует. Женщина должна молчать, потому что мужчина имеет право. Для огромного числа русских читателей нонсенсом стала "Сага о Форсайтах". Там Ирен вынуждена была уступить сексуальным домогательствам законного мужа. Считать изнасилованием настойчивость супруга, когда она не хочет, для русского менталитета — полная чушь. Потому что на Руси было принято, что женщина обязана выполнить половую функцию. — Вы считаете, с тех пор ничего не изменилось? — Сейчас харассмент не так сильно распространен. К примеру, при советской власти проституция была не очень доступным развлечением, а сейчас сексуальных утех много. Но менталитет мало изменился. Если у нас начнут бороться с харассментом, мужское население это не поддержит. — Работа в правоохранительных органах, пусть даже и не "в полях", требует мужских качеств в характере. Что в вашем понимании значит быть сильной женщиной? — Сила характера не зависит от пола. Но в любом случае для работы в правоохранительных органах нужны совершенно другие свойства. Самое главное из них — умение проигрывать, не впадая в отчаяние. Сыщик, который после неудачи уходит в запой или садится на антидепрессанты, — это уже не сыщик. — Если бы к вам обратились с предложением написать сценарий для фильма о полиции, чтобы поднять престиж МВД, вы бы согласились? — Когда я в 1997 году написала рапорт об уходе из органов правопорядка, то сказала, что больше никто никогда ни по какому поводу не будет мне указывать, что делать. Конечно, когда я пишу детектив, у меня там есть постоянные герои, они толковые, грамотные, честные ребята. Но в действительности таких очень мало. А про всех остальных писать и их прославлять при всем, что они творят, с их хамством, с их безразличием к людям — извините, нет, не возьмусь. — Я где-то читала, что ваши книги в 90-х годах были запрещены в тюрьмах, потому что в них заключенные могли найти идеальный сценарий преступления. Сейчас запрет снят? — Глупость какая! Это кто-то придумал. Я именно поэтому никогда не описывала детально технологию совершения преступления, чтобы мои книги никем не могли использоваться как пособие. — Вам пишут письма преступники? — Писали до 2000 года на адрес издательства. И я понимаю, почему, поскольку сама в тюрьмах провела много времени по долгу службы. Человеку там скучно. Вот он взял в библиотеке книгу, прочитал, подумал: "О! Вроде она меня не хает, даже пытается понять. Дай-ка попробую наврать, что я невинно осужденный. Она же известный писатель, к генпрокурору дверь ногой открывает". Так в тюрьмах развлекаются. — Вы окончили музыкальную школу. Настя Каменская неравнодушна к классической музыке. Говорят, музыка развивает аналитическое мышление. Вам музыкальное образование как-то пригодилось? — Да. Особенно сейчас. Потому что я не молодею. Может быть, конечно, вы скажете, что я хорошо выгляжу, но я-то всегда помню, сколько мне лет. И понимаю, что мозг нужно тренировать все больше. Игра на фортепиано очень помогает — это же координация правой и левой рук, обоих полушарий. Плюс тренировка памяти, концентрация внимания, когда ты читаешь с листа, например, любое произведение Баха. Можно просто слушать, но лучше — играть. — Правда, что в юности вы мечтали стать киноведом? Интерес к кино сохранился? Что посмотрели из новинок? — Правда. Интерес остался, хоть и не такой оголтелый, как в молодости. В кино я не хожу, телевизор не смотрю. Остается интернет. Предпочитаю сериалы. И чтобы это был проект, не имеющий большой прессы, чтобы ничто не давило мне на мозг. Не смотрю комедии и боевики. Мне интересны драмы, семейные, психологические сериалы, люблю исторические костюмные проекты. Очень нравится смотреть снятые сегодня сериалы о советском времени. Для меня это хорошая тренировка мозга — смотрю и ищу ошибки, а потом проверяю, хорошо ли я помню историю. — "Каменскую" смотрели? Как вообще относитесь к экранизациям ваших книг? Есть там ваш стиль? — Моего стиля там нет. Если первые три сезона более или менее близки к тому, что я написала, при всем количестве отсебятины, то начиная с четвертого — это уже совсем не похоже на мои произведения. Шестой сезон я не смотрела вообще. — А Елена Яковлева — это ваша Настя Каменская или все-таки не та, какой вы ее задумали? — Конечно не моя. Ни одна актриса не будет моей Каменской. Моя Каменская в книге. По-моему, автор имеет право приближаться к съемочной площадке только в качестве зеваки или если у него есть режиссерское образование. Он должен только проследить, чтобы не было ошибок в профессиональной среде — например, "следователя уголовного розыска". — Ваши книги издаются более чем на 30 языках. В каких странах они популярнее всего? — В Польше, Болгарии и Литве. Они продолжают покупать права на издание моих новинок. Значит, это востребовано. — Вы действительно дружите с Дарьей Донцовой и Татьяной Устиновой? Не мешает конкуренция? — Мне кажется, в написании книг конкуренции вообще не существует. Если бы все мы, пишущие женщины, делали это в темпе Агриппины Аркадьевны (Дарья Донцова. — Прим. ред.), то есть по книге в месяц, тогда была бы конкуренция, потому что покупать новинки от каждой из нас среднестатистический бюджетник ежемесячно не сможет — ему пришлось бы выбирать.