Константин Кулясов: Ощущение, что враг идет на Москву войной

В числе задержанных на митингах в столице 3 августа оказался лидер рок-группы «АнимациЯ» Константин Кулясов. Ему светит административная статья о нарушении порядка проведения массовых мероприятий. «АнимациЯ» известна аудитории, следящей за русским роком. В текстах периодически мелькают общественно значимые темы. «Я люблю свою Родину вроде бы» – самая известная их строчка. Вокруг этого «вроде бы» было в свое время сломано немало копий. Теперь музыкант оказался в центре событий, где ломаются уже не только вымышленные копья. Хватали всех без разбора – Костя, как ты попал в автозак и к следователям? – Я по жизни и в своем творчестве занимаюсь созерцанием, и всю эту историю мне интересно изучать изнутри. Поэтому 3 августа абсолютно намеренно я пошел гулять по Бульварному кольцу. Без выкриков, лозунгов, спокойным шагом. Меня поразило количество военных людей, ОМОНа, Росгвардии, которые были выставлены по периметру Бульварного кольца. Было ощущение, что враг идет на город войной и отдан приказ «Отступать некуда – позади Москва!» Летали вертолеты, из мегафонов настойчиво твердили в пустоту разреженной Пушкинской площади: «Граждане, разойдитесь, акция не согласована, вы мешаете проходу мирных граждан». Акции-то никакой и не было! Я смотрел на это и никак не мог понять, кто кому мешает: несколько сот адекватных, трезвых, опрятных, мирно гуляющих людей (в часы пик в Москве бывает и поболее) или тысячи военных, перекрывших все входы, выходы, проходы и переходы. Не было заводил или провокаторов. Видел только пару позеров, которые с плакатами сами лезли на полицию, а потом падали под ноги и вопили: мол, убивают, позор. Я успел подняться до Пушкинской площади. То, что началось получасом позже, не поддается никакому объяснению. Площадь взяли в кольцо и абсолютно всех, кто находился внутри, а это было, по моим ощущениям, человек 600–700, забрали. В том числе и меня. – Что ты делал в этот момент? Сидел? Стоял? – Сидел на скамейке. Мегафон надрывался просьбой освободить пешеходные дорожки, но никто никому и не мешал. К тому же уйти просто так фактически было нереально, поскольку, повторюсь, всё было перегорожено и любое движение человека тут же вызывало точечное задержание. Я увидел полнейшее беззаконие. Люди, у которых не было ни значков, ни опознавательных знаков, лица под масками, брали всех без разбора. Жестоко. У меня на глазах взяли двоих парней, которые просто переходили улицу по пешеходному переходу. Еще одного притащили к нам в автозак, а он оказался инвалидом, видимо, случайно сидевшим там же на скамейке. Втащили и только потом поняли, что он ходить не может. И так же безобразно оттуда вытащили. Видео гуляет в интернете, люди успели снять, пока не заглушили сети. При этом я не увидел там ничего, что могло бы вызвать такую агрессию полиции. – В фейсбуке ты написал, что следователи отобрали у тебя телефон... – Отобрали, конечно. Наверное, искали зачинщиков: впереди была еще акция 10 августа. Но телефон – это ладно: да, обидно и дорого, но пошел, восстановил симку – и ты снова на связи. Гораздо интереснее строилось общение со следователями. У меня их, кажется, было четыре. Они раздавали нам опросные листы: «А как вы попали на этот митинг?», «А сколько вам заплатили?», «А как вы связаны с организаторами?» Ты читаешь эти вопросы, разводишь руками и думаешь: «Ребята, вы о чем вообще?» Неужели люди не могут свободно выйти и высказать свое мнение? – Когда тебя отпустили домой, ты включал телевизор? – Да. Я же занимаюсь анализом и, кстати, не поддерживаю ни одну, ни другую сторону. Телеканалы рассказали, что протестующие – это какой-то маргинальный сброд, который собирается и начинает вопить за мифические деньги, призывая к революции. По той публике, которую забрали вместе со мной в отделение, такого сказать нельзя. Нас было 19 человек, мы там, конечно, познакомились, подружились, обменялись контактами. В основном это люди творческие, интеллектуальные, работают мозгами. Да, там не было людей рабочих профессий, которых я, кстати, очень ценю и уважаю. Но, исходя из экономической ситуации в стране, их и не должно там быть. Им просто некогда, они деньги зарабатывают. Это не означает, что они со всем согласны. Новое "Болотное дело": решили пересажать всех, кто выходит на прогулки? Тройной ценник от мэрии – В тот день, когда тебя взяли, в Москве наспех устроили «Шашлык-фест», и некоторые твои коллеги... – ...Многие отказались там выступать, многие согласились. Не буду давать оценку ни одним, ни вторым, это их личное дело. – Музыканту трудно делать выбор в такой ситуации? – Трудно. На нас не выходили, но мне рассказали, что предлагали тройной ценник. Можно не удержаться от соблазна. А можно не проассоциировать одно с другим, не знать контекста. А если договор уже подписан, за его разрыв попадаешь на неустойку. Артиста могут просто подставить, так нередко бывает. – 10 августа, в день следующей, уже «согласованной» акции, «АнимациЯ» открывала фестиваль «Чернозем» в Тамбове… – Если бы я оказался в этот день в Москве, я бы опять пошел. Правда, 21 августа у меня будет суд, вот что ужасно. Учитывая, как забирают людей с улицы, попасть снова можно очень легко. Некоторым, кто сидел со мной в автозаке, уже присудили по 10–15–20 тысяч рублей штрафа. Понятно, что и меня не оправдают. А если попадаешь второй раз, то это уже от 150 до 300 тысяч. То есть закон выстроен таким образом, чтобы тебе больше не хотелось идти и высказывать свое мнение, чтобы все сидели и молчали. Ты даже случайным образом не должен там оказаться, просто гуляя по Москве. Немало примеров, когда хватали случайных приезжих. Кто-то из иногородних вообще на свадьбе гулял… – Да, а потом нам рассказывают, что в акции приняли участие множество иногородних, которых выборы в Мосгордуму никак не касаются… – С их точки зрения, я тоже иногородний. У меня нет московской прописки («АнимациЯ» – группа из города Чистополь, Татарстан. – К.Б.). Но ведь де-факто я здесь нахожусь с 2012 года, полноценно живу больше года. В Москве как минимум половина приезжих. В кого ни ткни, кто из Липецка, кто из Тамбова, кто из Рязани. – В рок-среде какие сейчас настроения? – Смотря у кого. Есть радикально настроенные группы, которые записывают, скажем так, очень остросоциальные альбомы, иногда с революционной агрессией. Есть аналитики, как Юрий Юлианович (Шевчук. – К.Б.). Он же традиционно всегда высказывается на остросоциальные темы. И конечно же, как в любой сфере, есть целый пласт артистов, которые говорят: «Мы аполитичны и не имеем к этому отношения». Их винить нельзя, потому что, во-первых, это может быть правдой. А во-вторых… так жить проще. Но у меня не получается. За новые песни по голове не погладят Фото: Александр Алешкин – Вы тоже готовите альбом, и, судя по твоим намекам в соцсетях, он будет ближе к остросоциальному… – Да, это будет очень остросоциальный альбом с жесткими констатациями. По голове меня за него не погладят, это точно. Выйдет месяца через полтора-два. – За что именно не погладят? – За тексты. Там есть мои внутренние претензии к РПЦ, к существующей власти, непонимание современного общества, «украшающего» свои автомобили наклейками «Мы можем повторить»... Не хочу обо всем рассказывать. Надеюсь, публика поймет меня правильно. – В фейсбуке «расфрендживать» никого не пришлось? – Пришлось. Одну девушку с «Пятого канала». Она несла что-то несусветное про самопиар, пыталась подписать нас под проукраинские взгляды, под Крым, Донбасс. Честно говоря, меня раздражают люди, которые живут одной только мыслью «Чего там у хохлов?» Себе под нос смотреть не пробовали? – Чего ты ждешь от суда? И вообще, чего ждешь дальше? – От суда ничего не жду. А вообще... люди устали от несправедливости. Причем эта несправедливость у каждого своя. Например, воруют лес. Читинские ребята, вручая мне книгу местного криминального авторитета, сидящего на пожизненке, который, помимо прочего, занимался воровством леса и перевозом его в Китай, рассказывали, как все это происходит. Показывали, куда заехать, чтобы увидеть своими глазами. Поджигают лес, чтобы не видно было срубленных голых площадок. Это происходит ежегодно. Или вот дамбу построили, на строительстве своровали, город затопило. Или в Красноярске бурым углем топят, город задыхается, заболеваемость онкологией высоченная. Куда ни ткни, так везде, разве что Москва похорошела. Мы же об этом поем, и к нам приходят люди и начинают рассказывать каждый о своих проблемах, как родным. * * * Материал вышел в издании «Собеседник» №31-2019 под заголовком «Рок-музыкант Константин Кулясов: Ощущение, что враг идет на Москву войной». читайте также:Что делать, если вас свинтили на митинге (Даже если вы просто проходили мимо)