Полиция меня не победила

Бывший нейрохирург, адвокат Константин Бондаренко о том, как кардинально поменять свою жизнь: - Ситуации, когда людям приходится меня профессию в жизни не так уж редки. Особенно сейчас в наше неустойчивое время. Сегодня ты, например, служишь в МЧС, а завтра попал под сокращение. И что делать? В магазине шубы и колготки охранять? Так делают многие. Но это путь в постоянную депрессию от заниженной самооценки и неудовлетворенности от того, чем вынужден заниматься. Меня сменить профессию заставили не очень приятные обстоятельства, но теперь я точно знаю, что найти достойное занятие по душе можно в любом возрасте. Нужно только захотеть не поддаться обстоятельствам и оставаться верным себе. Я был нейрохирургом, очень любил свою работу, грезил о профессии врача с детства. Теперь я адвокат и тоже с удовольствием занимаюсь этой работой. Кардинально все поменялось, когда мне уже было за тридцать. Когда я говорю, что до адвокатской практики 15 лет работал нейрохирургом, реакция одна: как так, у врача и юриста ведь ничего общего! Наверное, – уточняют собеседники – вы просто поняли, что медицина была ошибкой? Но нет, не была. Путь врача я выбрал сознательно и по огромному желанию. Сразу после школы перебрался из родной Тынды в Благовещенск и поступил в Амурскую медицинскую академию. Закончил ее, прошел ординатуру по хирургии. И узнал, что в 301-м военном госпитале открылась вакансия хирурга. Собрался и поехал в Хабаровск. Ведущий хирург посмотрел на меня, на мои документы, и сказал: «Ладно, работай в микрохирургии кисти». Я рассчитывал не совсем на это, но кивнул. А командир подумал еще пару секунд и огорошил: – А знаешь, что? Лучше будешь нейрохирургом. Здесь я озадачился всерьез. Во-первых, квалификации не хватало. Во-вторых, нейрохирургия, как мне тогда казалось, предполагала работу, в основном, с людьми в коме – а мне-то хотелось видеть быстрые результаты. Однако через две недели я уже ехал в военно-медицинскую академию доучиваться на нейрохирурга. И понял, что заблуждался: нейрохирургия требовала ювелирной точности и оказалась очень интересной. Увлекся ей не на шутку, готов был работать сутками напролет. Помню, мы регулярно встречались с командиром. Шесть утра, в госпитале из врачей только мы. – Что это ты делаешь в такую рань? – каждый раз удивлялся он. – Так осмотры, обходы, – оправдывался я. Он хорошо меня запомнил. И потом, когда меня призвали на срочную службу – я должен был проходить ее в 11-й армии ВВС и ПВО, – командование военного госпиталя решило оставить меня проходить ее у себя. Но, хотя я и был на хорошем счету в госпитале, не устоял, когда открылась вакансия в нейрохирургии краевой клинической больницы №2. Я перешел туда – посчитал новым этапом развития. Безоблачно не было, вовсе нет. Имелись и сварливые пациенты, и постоянные переработки – да и сейчас многим моим бывшим коллегам приходится работать сутками напролет на две ставки, чтобы получить в конце месяца хотя бы 40 тысяч рублей. Но работу я любил, и о смене профессии не задумывался. До тех пор, пока десять лет назад в своем дворе я не «познакомился» с сотрудниками в то время еще милиции. С них и начался мой путь в адвокаты. Они приняли меня за кого-то другого, и чем дальше, тем больше мы друг друга не понимали. Когда человек в погонах схватил меня, чтобы ударить, я стал сопротивляться. Меня обвинили в нападении на сотрудника при исполнении. Это не укладывалось в голове. Казалось бы - если кто-то и пострадал в конфликте, так именно я. Но нет. На бумаге все вышло наоборот. «Признай вину, так будет проще», – советовали знакомые. Я не стал. Более того, верил, что смогу доказать невиновность. В попытках сделать это я и начал изучать юридическую литературу. Хотел говорить с оппонентами на их языке. Но постепенно я увидел ситуацию и шире, и со стороны. Понял, что в такой ситуации не одинок. И многим товарищам по несчастью нужна помощь юриста. Я собрался и поступил в ДВЮИ, закончил, сдал экзамен и стал адвокатом. Мне тогда было 37 лет, и я начал профессиональную историю с чистого листа. Мог ли я поступить иначе? Остаться врачом, заниматься любимым делом, но жить с внутренним ощущением, что я побежденный. Нет, не мог! Может быть банально прозвучит, но бороться с несправедливостью, когда человек абсолютно ни за что может оказаться осужденным, кажется мне важнее. И не жалею. Есть кое-что, что роднит обе мои профессии – и там, и там нужна помощь. Но если в первом случае от пациента зависит немногое, то во втором на успех может рассчитывать только стойкий. Ведь заветное слово «невиновен» может прозвучать в одном случае – и я не устаю об этом напоминать – если человек остался верен себе и не признался в том, чего не делал. И это касается всего в нашей жизни. Если ты верен себе, не сдавайся, иди и делай, потому что кардинально изменить свою жизнь, и оставаться при этом счастливым человеком – это возможно. Ни возраст, ни другие обстоятельства здесь совершенно не причем. Если человек действительно чего-то хочет, найдутся и возможности, и деньги, и все остальное. Главное – не сдавайся!