«Пионер Петя не продавал». Ветеран Афганистана о воспитании тюти мужиком

«Герои живут среди нас! Но только о них никто не знает, ни один чиновник не скажет, сколько их в регионе», – говорит председатель Уральского отделения Союза десантников России, ветеран боевых действий Евгений Тетерин. Из «тюти» – в мужика Рада Боженко, «АиФ-Урал»: Евгений Павлович, глядя на молодых ребят, общаясь с ними, можно ли предположить, кто из них способен прикрыть собой товарищей в бою, взять на себя ответственность за жизни пассажиров, а кто предпочтёт залечь на дно? Евгений Тетерин: Предположить, что из молодого человека, подростка получится, можно, но, скорее, не по нему, а по его окружению. Если вокруг него достойные люди, с которых можно и нужно брать пример, за него можно быть спокойным. И я сейчас говорю не только о семье, хотя истоки воспитания, безусловно, в ней. Занимаясь с молодёжью почти тридцать лет, я пришёл к выводу, что наше внимание должно быть обращено не столько на детей, сколько на семью в целом. Папе с мамой вечно некогда, они все или в бизнесе, или вкалывают с утра до ночи, а ребёнок в лучшем случае на попечении бабушки, у которой мышление советского образца. Вот и получается, что ребёнок по большому счёту одинок. Мы ведь как раньше жили? Выходили на улицу и до темноты носились с друзьями, а сегодня подростки или домашние, «карманные», или живут в виртуальном компьютерном мире. О службе в армии они вообще имеют своеобразное представление, думают, это то же самое, как сыграть в «Контр Страйк»: в тебя попали, а ты получаешь вторую жизнь или переходишь на другой уровень. Сталкиваясь же с реальностью, они недоумевают, мол, как так, почему со мной это происходит? – То есть вы за «уличное» воспитание? – Я за то, чтобы вытаскивать их из виртуальной жизни, возвращать в жизнь реальную, а вместе с тем вырывать родителей из цейтнота и возвращать их ребёнку. Вот у нас, например, есть практика туристических выходов, или занятий «подготовка бойца», вместе с родителями. Конечно, в основном приходят мамы, но вы бы видели, с каким восторгом они проходят горную подготовку, с каким радостным визгом спускаются в снаряжении с третьего этажа, с каким удовольствием учатся разжигать костёр и ориентироваться в лесу. День-два с ними проведёшь и видишь, как меняются их глаза, их отношения с ребёнком. Они признаются, что не понимали, зачем их ребёнок шёл в лес, в чём смысл возвращаться по уши грязным. Пока на себе не испытаешь, не поймёшь, что именно на таких занятиях происходит формирование личности. К нам нередко приходят ребята-«ботаники», которых со всех сторон затюкали, неуверенные в себе, старающиеся отгородиться от окружающего мира, примкнуть к компании таких же затюканных. Всегда стараюсь на занятиях, на соревнованиях ставить их в пример, формировать в них лидерские качества. И поверьте, они из «тюти» превращаются в настоящих мужиков. И мама больше ему в рот ложечку не кладёт, и бабушка за него всё не делает. И к службе в армии он морально и физически готов. К так называемым трудным подросткам также можно найти подход и сделать из них порядочных людей. Я всегда говорю: бывает плохая семья, плохой учитель, но не бывает плохого ученика. Где справедливость? – Вы заметили, что сегодня парней служба уже не пугает? Они оканчивают учёбу и идут в военкомат. – Более того, многие прерывают учёбу и принципиально идут служить. Можно сказать, что пропасть 90-х годов и её эхо в начале двухтысячных мы преодолели. Сегодня слово «патриотизм» для многих молодых людей снова наполнено смыслом. Такие молодые люди были во все времена. В Афганистане погибло 242 уральца, в Чечне почти в три с половиной раза больше... Мы общаемся с матерями погибших, стараемся им помогать, конечно, им невероятно тяжело, но многие понимают, что правильно воспитали своего сына. Именно правильное воспитание в основе всех героических поступков. Ведь они совершаются, когда некогда посидеть, подумать, всё взвесить. Ты, как Мыльников, идёшь на таран, когда на тебя идёт больше трёх тысяч боевиков. Или, как Родобольский, принимаешь решение идти против приказа и вывозить из окружения раненых спецназовцев, а потом, раненый, доводишь до части обстрелянный, почти неуправляемый вертолёт. На таких людях страна держится. Сколько после Великой Отечественной войны у нас было боевых операций, войн, в которых принимал участие русский солдат? – Думаю, немало... – Немало – это сколько? Немало – 10, немало – 20? Сирийская компания уже сорок вторая! Но мы же об этом не говорим, мы стараемся об этом забыть. Выйди сейчас на улицу, спроси даже взрослого человека, с какого по какой год шла афганская кампания, – никто уже не ответит. У нас специально стирают память, чтобы забыть ветеранов. Больше двух лет у меня ушло на переписку с властью, чтобы нам, ветеранам боевых действий, позволили принимать официальное участие в параде Победы. В этом году мы вышли на парад в пятый раз. У меня в строю чеканит шаг 74-летний ветеран-афганец – командир погранзаставы, который много повидал в жизни. Его, как и всех остальных, никто из-под палки не заставляет, звонкой монетой не заманивает, они сами идут, невзирая на возраст, на ранения, на состояние здоровья. Ветераны боевых действий столько прошли... «Афганцы» в возрасте 52–56 лет уходят из жизни. Мне, бывает, бросают: «Ты вон какой здоровый лоб». А в душу-то никто не заглядывает... В Америке целый институт разрабатывает программы восстановления, реабилитации, а у нас уже который год госпиталь отнять пытаются. Где справедливость? У меня пацана-ампутанта (минно-взрывная травма) со второй группы инвалидности переводят на третью, а потом и вовсе снимают инвалидность. Я прихожу: «Вы что, обалдели? У него что, нога выросла?» – «Так он ведь сторожем подрабатывает!» Сколько можно глумиться и издеваться над ветеранами? Сегодня для той молодёжи, с кем не занимаются, не работают, кто герой? Покемон, черепашки-ниндзя, Дарт Вейдер и так далее. А герои-то живут среди нас! Но только о них никто не знает, ни один чиновник не скажет, сколько в регионе героев. Вот, смотрите, наше издание «Герои Советского Союза, полные кавалеры орденов Славы и Герои Российской Федерации» – 4 килограмма 250 граммов, и это только наша Свердловская область. Эта книга должна быть настольной! Её нужно читать и перечитывать. Я подарил эту книгу одному чиновнику, он потом соловьём пел, мол, какая отличная, нужная книга, какие судьбы... Прихожу как-то к нему в кабинет, а она лежит нераспакованная, в целлофане. Только и сказал ему: «Ты, оказывается, человек-рентген». А когда я попытался заявиться на грант с книгой об афганцах – Героях России и Героях Советского Союза, мне сказали, что ничего патриотического в книге нет, она ни-ко-му не нуж-на. Как нож в сердце воткнули. Подло вякают – Вам ведь не привыкать, ветераны боевых действий в своё время много чего наслушались. Да и сегодня, например, можно увидеть весьма оскорбительные комментарии в адрес геройского поступка уральских лётчиков. Откуда это низменное желание всё обесценить? – Кому-то выгодно расшатывать нас изнутри, и делают это через подонков, выродков, «власовцев», которых, к сожалению, немало. А ценности не прививаются. Посмотрите, раньше даже в фильмах пионер Петя за жвачку или шоколадку себя не продавал, а дети, увидевшие в тайге близ границы чужака, спешили сообщить об этом взрослым. – Как не вспомнить: «Коричневая пуговка валялась на дороге... » – Да-да! И буквы были нерусские на ней. И это не было стукачеством, это был патриотизм, желание защитить свою страну. А у нынешних «комментаторов» одно желание – расшатать страну. Подло, трусливо, исподтишка вякают. Выйти и сказать что-то в лицо у них кишка тонка, можно ведь и по морде получить. Подонков всегда хватало, они были, есть и, к сожалению, будут. Но если общество будет здорово, страна не будет продана за коврижки. Выстоим.