В стране Удэхэ. Здесь едят сырую рыбу и забывают родной язык

Хочу просто, чтобы люди знали правду, запомнили на всю жизнь и передали детям: удэгейцы - хороший добрый народ, живут здесь испокон веков. Поэтому и разговорился с местной женщиной-удэгейкой Ириной Суляндзига. Их совсем немного Так сложилось, что большинство приморцев - из пришлых, из переселенцев, а вот удэгейцы - коренные жители. Аборигены. Ирина - одна из них. - В Лучегорске я с 2005 года, а вообще родом из Красного Яра, - говорит она. Чистокровная удэгейка. И семья моя полностью удэгейская: мама Алиса Леонидовна, муж Андрей, дети - Владику 18 лет, Кириллу 12, они продолжают наш род. Окончила 11 классов, три года проучилась на воспитателя детского сада во Владивостокском педагогическом колледже. Позже - заочное отделение Уссурийского пединститута, учитель географии. Наш клан Суляндзига делится на три ветви. Леонид Батаневич, мой дедушка по маме, - охотник, в верховьях Бикина охотился. У него родилось семеро детей, один погиб. Его братья Пётр Батаневич (двоих детей имел) и Василий Батаневич (шестерых) - математики. Не удивляйтесь, род такой: преимущественно педагоги и экономисты. Но есть исключения. Степан, ещё один дядя, - охотник и строитель в одном лице. На сезон уходит в тайгу, а с весны строит людям дома. А Владимир Суляндзига - резчик по дереву... Чем дальше, тем больше продолжала удивлять Ирина. Искусные рыбаки и охотники: куда как типично для вольных таёжных людей. А когда спустилась по генеалогическому древу на одну, две ступеньки ниже, дошла до молодой поросли... Сын двоюродного деда Василия Вадим Суляндзига - врач в рабочем посёлке Сибирцево. Павел Суляндзига, внук Василия Батаневича, - оперный певец. - Он за границей сейчас живёт. Даже не знаю, где, - говорит Ирина.- Лично я остаюсь язычницей, - продолжает Ирина. - По-прежнему поклоняюсь нашим богам. По нашей вере, у каждой стихии - воздух, вода, лес - свой бог. Мы в семье и рыбу сырую едим. Только вот язык родной я потеряла. Слова некоторые знаю, которые определяют названия предметов. И мама моя не говорит по-удэгейски. Понимает, но не говорит. А учёный Владимир Арсеньев в своё время кроме обычных слов записывал в дневник и оригинальные, не свойственные русскому языку звуки речи и даже интонаций. Описал их быт, привычки, обычаи. Жаль, главный труд всей его жизни «Страна Удэхе» до сего дня остаётся утерянным. Язык удэгейцы начали терять ещё до знакомства с Арсеньевым? Им в этом помогли залётные предки наших соседей - китайцев. Они на момент экспедиций Арсеньева откровенно распоясались. Хунхузы не в счёт. Обычные, приезжие китайцы, назову их условно «командировочными». Мирных добродушных удэгейцев - цитирую Владимира Клавдиевича: «ставят ниже скотины, превратили их в рабов... насиловали женщин, приучили их курить опий, отбирали детей... а сами в сто раз хуже любого хищника... В край идут, чтобы заработать: как можно больше добыть женьшеня, соболя, трепанга, оленьих жил. Соболей берут у удэгейцев в долг, расплачиваются мукой (кулёк муки за соболя), а часто водкой». «Причину своего прихода в Уссурийский край объясняют тем, что на родине у них страшно много народу, земли мало и заработков нет никаких... Быть подданными России не желают. Дома их ждут семья, дети, старики». Волны времени - Всё у меня нормально, работаю, и муж Андрей работает. Кирюша наш перешёл в 7-й класс, - продолжает Ирина. - А Владик сделал меня бабушкой. Женился, родили внучку Галю и в армию ушёл служить. В артиллерию. - А на ком женился, на удэгейке? - Да нет, на удэгейках не хотел, на русской женился. Вот это «выстрелил» артиллерист! Арсеньев как в воду глядел. Хотел, чтобы удэгейцы сохранились в памяти других народов в своём первородном виде. «Торопитесь снимать лесных людей удэгейцев сейчас, - наставлял он режиссёра-документалиста Литвинова. - Скоро удэгейцы изменятся сами, уйдут в прошлое пережитки старины, и мы останемся в долгу перед этнографией». С точки зрения истории и этнографии одно. С душевно-человеческой - несколько иное. Они, что, будут дожидаться времени, когда вымрут все до «последнего из удэге»? Со стороны государства были какие-то поползновения то ли помочь им, то ли приспособить к новым порядкам. В 1931 году при Далькрайисполкоме создавался комитет по разработке латинизированного алфавита письменности малых народностей, работу которого якобы курировали при Совете Национальностей ЦИК СССР. А совсем недавно, в 2017 году, Конгресс народов Приморья проводил семинар-практикум по возрождению удэгейского языка. Есть и другие реалии. В паспорте отменили графу «национальность», и вот уже русских в Приморье более 90%. Участвовал в 2002 году во Всероссийской переписи населения, национальность писали со слов. Спрашиваю дома у молодого корейца его национальность, в ответ - «русский». Обидно за аборигенов, но процесс ассимиляции, кажется, неуклонно набирает обороты. И всё же исконные, коренные народы Приморского края - удэгейцы, орочи, тазы и нанайцы. Пусть их и совсем немного по сравнению с остальным населением. КСТАТИ В Приморье пять районов, где есть национальные села. Это Пожарский район - Красный Яр; Красноармейский район - Рощино, Дальний Кут, Вострецово, Новопокровка; Ольгинский район - Михайловка; Лазовский район - Гольдов-Тазов; Тернейский район - Агзу. Их жители занимаются рыбалкой и охотой, сбором дикоросов, народными ремёслами. ЦИФРЫ 793 удэгейца, 383 нанайца, 253 таза и 447 представителей других национальностей, относящихся к коренным малочисленным народам, проживают в Приморье.