По России с «Красным стулом». Как журналист Даня Туровский изучает проблемы страны
Бывший корреспондент «Медузы» и писатель Даня Туровский запустил Youtube-канал «Красный стул». Туровский путешествует по Центральной России, записывает монологи обычных людей на камеру и исследует главные проблемы страны. Журналист встретился со Strelka Mag и рассказал о том, почему ему угрожали ножом в посёлке под Читой, что Виктора Пелевина связывает с Чертановом и как меняются российские города. От текстов к документальному кино Мне надоело писать тексты, поэтому решил перепридумать свою журналистскую жизнь. К 2019 году я расставил все галочки по темам, которыми хотел заняться, а новые к этому моменту не появились. Я решил, что настало время рассказать об обычных людях, которых я встречал в командировках и которые никогда не попадали в луч прожектора. С «Красным стулом» я решил подсветить тех, кто не бывает в публичном пространстве. Мне никогда не казалось, что с простым человеком не о чем разговаривать. Наоборот, истории таких людей намного важнее, чем у селебрити, которых мы слушаем почти каждый день. Даня Туровский. Фотография: Юрий Болотов «Россия — страна нерассказанных историй» — наша любимая фраза с моим бывшим начальником Шуриком Горбачевым. Я мотаюсь по стране с 2013 года, и почти в каждом месте меня ждут интересные истории и бесконечная фактура для текстов. Сейчас я пишу вторую книгу — про смерть в России, и хочу получать новые навыки — видео, монтаж и работа со звуком. Я смотрю много документального кино, и мне бы хотелось применить что-то оттуда, поэтому я и выбрал формат видео. Несколько людей сказали, что мои видеоинтервью похожи по стилю на работы писательницы Светланы Алексиевич. Наверное, действительно похожи. О «Красном стуле» Фото: Даня Туровский Всё началось с того, что я купил стул в OBI и перекрасил его в красный. Ставлю его в каком-то проходном или фактурном месте любого города России и прошу людей сесть и рассказать что-то о своей жизни. Многие проходят мимо, но чаще всего я заранее угадываю человека, который всё же сядет. Мы немного разговариваем за кадром, он садится, и мы начинаем беседовать на камеру. Самое удивительное, что люди в большинстве своём не боятся съёмки и забывают о камере почти сразу. Я записал много тестовых интервью, которые не буду выкладывать. Вначале мне просто было интересно, сядет ли кто-то на красный стул или нет. Садятся те, кому некому рассказывать о том, что с ними происходит, ведь близким и друзьям, скорее всего, неинтересно их слушать. Я нахожу людей, которые хотят высказаться и поговорить. Наверное, их важно услышать и другим людям. Проблем с записью почти не было, кроме одного случая в бывшем закрытом городе. Я приехал, расставил аппаратуру, и через несколько минут ко мне подъехали военные и попросили не снимать секретные НИИ. Мне было интересно, как выстроены ЗАТО (закрытые административно-территориальные образования. — Strelka Mag) и в чём их отличия от обычных городов. Они маленькие, с чёткой схемой улиц, как на Манхэттене, НИИ стоят друг за другом, дом культуры посередине и парки возле каждого района. Локации для съёмок можно найти по всей России. Я выбираю места, которые помогут мне рассказать о конкретном явлении в стране. Например, первый выпуск был о феномене общежитий, в которых живут многие люди. Ещё будет выпуск о женщине, которая уже два года живёт без света, а стирать вещи ходит к соседям. В ближайшие месяцы поеду в Центральную Россию, а когда погода станет совсем омерзительной, запланировал поездку на юг — в Краснодарский край, Дагестан и Чечню. «В каждом новом городе иду до аэропорта пешком» Северное Чертаново. Источник: flickr.com/photos/bushman_k/2277740604/ ТЭЦ-26 в Бирюлёве. Источник: flickr.com/photos/sovraskin/15616687594/ Россия, к сожалению, довольно грустная в регионах. Моя цель — зафиксировать то, как всё сейчас есть. Снимки в моём Instagram такие печальные, потому что я фотографирую страну такой, какая она на самом деле. Я как-то был в командировке под Сухумом и после интервью гулял, снимал разрушенные дома в деревне неподалеку и решил дойти до города, потому что люблю ходить. У меня даже есть традиция — в каждом новом городе я иду до аэропорта пешком. Меня остановили военные, начали обыскивать и заставили показать фотографии в телефоне. Увидели снимки разрушенных домов и спросили: «Зачем эти дома фотографируешь, ты что, закладки там прятал?» То есть они подумали, что я приехал из России в Абхазию делать закладки. В общем, поплатился я за такие фотографии. Я двадцать лет жил в Чертанове — это грустный район. Бесконечные многоэтажки и люди, которые не выбираются из района почти никуда. Одноклассники мои, например, нашли себе любовь и работают там, не выезжая из этого маленького городка. То, что я в 2010 году делал для OpenSpace (общественно-политическое интернет-издание. — Strelka Mag), похоже на мои работы в «Красном стуле». Один из текстов, который я тогда написал, назывался «На районе». В нём были монологи разных людей. Я даже диплом писал на тему образа россиян. Сейчас понимаю, что возвращаюсь на десять лет назад. По сути, я уже тогда изучал эстетизацию жизни на районе, в панельках. Эта тема всегда была со мной. Конечно, люди понимают, что живут в очень плохих условиях. Когда я приезжаю в бедные места, то разговор скатывается к невыносимости жизни. Я сам не понимаю, как люди с этим справляются. За Уралом — другая Россия Фотография: Даня Туровский В регионах я наблюдал запредельную бедность, которая разъедает людей. Они пытаются выжить и не просто уничтожают себя физически, но и идут на сделку с совестью. Самый простой пример — учителя, которые оказываются в безвыходном положении во время выборов. Им приходится участвовать в подтасовках. Если же они откажутся — их уволят. Большинство учителей в школах — женщины, другой работы для них нет: либо в школу, либо в магазин — это и есть сделка с совестью. Бедность — вот то, что разъедает и уничтожает, это пытка над большинством жителей страны в режиме 365 дней в году. Больше всего моё представление о жизни в стране перевернула командировка в Забайкальский край. Там я писал историю про бедность, о которой мне рассказал приятель. Население нескольких посёлков в крае зарабатывает на незаконной добыче золота, рискуя жизнью и спускаясь в затопленные или заваленные шахты на две-три недели. Они берут с собой телевизоры, DVD-плееры, кровати и плитки и просто живут там. Тамбов. Источник: flickr.com/photos/_ghosty_/27426339519/ Микрорайон 1, Чита. Источник: flickr.com/photos/undugun/29856683488/ Часто говорят, что за Уралом Россия другая и что это не Россия вовсе. Я летел восемь часов в Читу, затем четыре часа ехал на маршрутке в небольшой посёлок и как-будто путешествовал во времени. Здесь не работает сотовая связь и нет интернета. Весь посёлок живёт мечтой — сорвать куш, найти золото и подняться, как уже сделали несколько парней. При этом все рискуют жизнью: кто-то лишается рук, кто-то просто погибает. У всех жителей есть огнестрельное оружие, а территория почти не контролируется правоохранительными органами. Один из входов в нелегальную шахту находится в 50 метрах от ближайшего ОВД, но они ничего не делают. Помню одно кафе, где меня пытались ножом зарезать. Мы с фотографом привлекали слишком много внимания, когда третий день подряд находились там. Какой-то местный показал нам нож, и нам пришлось быстро уехать. Почему одни люди из регионов уезжают, а другие — остаются Фотографии: Даня Туровский Десять лет назад я писал диплом о том, как в России живут люди, и путешествовал по стране. Спустя все эти годы могу сказать, что в малых городах не произошло никаких изменений. Мне кажется, что со временем в городах с населением 50–100 тысяч человек становится только хуже: больше травы из тротуара, бедности, облезлых и осевших домов. Меняются только большие города. Казань десять лет назад и сейчас — это два разных города. Сегодня в Казани отличное благоустройство и куча крутых общественных пространств. Ну и весь Татарстан в порядке, кроме Набережных Челнов — самого депрессивного места, где я бывал. Кимры — пятый город в Тверской области и родина героя одного из выпусков «Красного стула». Он находится в двух часах езды от Москвы. Каждый день в 6 часов утра на местном вокзале толпятся люди, забиты все платформы. Они едут в Москву. Это не близкий путь: они встают в 5 утра и приезжают в Москву очень уставшими. Работают целый день и возвращаются обратно в Кимры к 8–9 вечера. Идут по разрушенному городу, где нет освещения, мусор на улице и никакого благоустройства. Чем там заниматься? Пить, ложиться спать, утром снова ехать на работу. Кимры. Источник: flickr.com/photos/_ghosty_/ Люди, которые работают не в своих городах, вынуждены трудиться больше. Они всегда живут с усталостью, которая не проходит. Наверное, лучше зарабатывать меньше, но хотя бы иногда выдыхать. Такая же история в Тамбовской области, куда раньше можно было доехать за 8 часов. Теперь там ходит четырёхчасовой экспресс до Москвы. В городе есть РЖД и завод, на котором работают люди, получая по 10–12 тысяч рублей в месяц. Альтернатива — ездить в Москву. Горожане сами ездили бы чаще, если бы поезд ходил быстрее. Так и пустеют города. Что меня радует в городах — это особенности быта. В небольших городах люди больше уделяют внимания семье и комфорту дома. Все деньги, которые у них есть, они вкладывают в своё пространство. В таких местах, у кого бы ты ни был в гостях и какие бы у них ни были сложности, всегда невероятно уютно. Люди к тебе относятся открыто, всегда дадут конфет или накормят ужином. О родине Пелевина и любимых местах в Москве Фотография: Даня Туровский В целом Москва — комфортный город для жизни. При этом в ней есть странные, потерянные и оторванные районы, например Западное Бирюлёво, окружённое железной дорогой. В нём нет метро, а лишь огромная ТЭЦ. Самый важный для меня район в Москве — это Чертаново. Мне спокойно туда приезжать, ведь я там всё знаю. Это хороший спальник, в котором комфортно жить с точки зрения инфраструктуры, транспорта и безопасности. Особого внимания заслуживает футбольная команда «Чертаново», где играют только местные парни. Ещё я люблю Битцевский лес и его невероятную историю. В парке есть реки, полянки, дикий хвойный и лиственный лес, огромное поле с монументами и даже языческая поляна, где разворачивается сюжет одной из книг Виктора Пелевина. Говорят, он живёт в Чертанове, ведь его «Священная книга оборотня», по легенде, была найдена именно на опушке Битцевского леса. Возможно, скоро московские власти разрешат застраивать парки. Чертаново — активный район. Поэтому Битцевский лес будут защищать активисты. Здесь живёт много людей, готовых отстаивать район. Константин Янкаускас и Роман Юнеман, например, сделают всё, чтобы его проблемы стали главными темами на месяцы, как было с Химкинским лесом. Ещё мне нравится на «Новослободской». За последние полтора года здесь открылась куча кафе, баров и ресторанов, в которые хочется ходить постоянно. Например, здесь есть лучшее в Москве тако.
