Спасти еду: москвичка кормит нуждающихся излишками еды в кафе

Все продукты, которые кафе и столовым не удалось продать в течение дня, по правилам должны отправиться на помойку. Однако москвичка Анна Успенская решила, что еду, чей срок годности еще не подошел к концу, можно «спасти». У нынешнего товарного изобилия есть оборотная сторона — пригодная для питания еда отправляется в мусорки. Если они никому не нужна… Стоп, почему никому? Если эти продукты все равно окажутся на помойке, может, лучше отдать их тем, кто нуждается? Программист по профессии Анна Успенская решила исправить ситуацию благодаря наработкам зарубежных стран, где давно работает фудшеринг (от английского food — «еда» и to share — «делиться»). Это не организация, а движение. Оно координирует волонтеров, ищет спонсоров, устанавливает контакт между ними и благотворительными организациями, которые принимают неиспорченную и непросроченную пищу для тех, кто не может себя обеспечить. Анна изучила опыт Берлина, нашла единомышленников. В итоге пионерами движения в нашей стране стали координаторы в Москве и Санкт-Петербурге. В 2015 году свои силы на этом поприще объединили трое москвичей и девушка из Северной столицы. Сразу определили цели: борьба с выбрасыванием пригодных в пищу продуктов и помощь малоимущим. Прошло четыре года, планы претворяются в жизнь. Сейчас у движения по «спасению еды» порядка десяти организаций-партнеров, раздающих продукты нуждающимся, и около пятнадцати тех, кто обращается за помощью от случая к случаю. Я поехал в Центр поддержки семьи, материнства и детства «Ковчег», который базируется на территории Патриаршего подворья храма Покрова Пресвятой Богородицы в Покровском-Стрешневе. Они помогают активистам больше года. По средам к храму подъезжает машина с едой из офисной столовой. У благотворительности женское лицо, поймал я себя на мысли, едва переступив порог: не в первый раз обращаю внимание, что женщины охотнее помогают другим. Волонтеры «Ковчега» — исключительно прекрасного пола — готовятся раздавать еду, надевают стерильную одежду. — А не хотите попробовать, что мы раздаем? — предложила мне Ирина Романова, директор «Ковчега». Конечно, хочу. Я не ел борщ с мясом несколько месяцев. — Мы забираем продукты из столовой бизнес-центра, — рассказывает Ирина. — Завтра они не смогут выставить сегодняшнюю еду. У них такое правило — готовить на день. Что осталось — отдают нам. Это же свежая пища — вот суп еще теплый. Сейчас придут многодетные семьи, и мы им все раздадим. На столах теснятся ведерки с супами, салатами, лежат фрукты, хлеб. Все это, если остается к вечеру в корпоративных столовых, или утилизируется, или уходит на благотворительность. Большинство спонсоров движения — именно такой общепит. А еще кафе, рынки и магазины, но назвать точные цифры никто не берется. Все показатели очень динамичны: для коммерческого предприятия принципиально важно оптимизировать продажи. Если кафе не реализовало сто килограммов еды, которые оно пожертвовало движению, никто не обещает, что в будущем руководство будет столь же халатно относиться к своим расходам: закупят меньше продуктов, а вечером дадут скидку на остатки. И все-таки в месяц движению удается спасти около двенадцати тонн пищи. К подворью в Покровском-Стрешневе пришли десять семей. На улице моросит дождик, но все терпеливо ждут своей очереди. — Я хожу сюда около года, и для меня это большая помощь, — говорит Виктория Клепикова, одна из подопечных «Ковчега». — У меня трое детей, каждому надо уделить время, а это позволяет позаниматься с ними вместо того, чтобы стоять у плиты. — И сэкономить! — вставляет ее восьмилетняя дочь. Тем, кто приходит за едой, важнее залатать прореху в семейном бюджете, чем экологические цели борьбы с перепроизводством и перепотреблением. — Юридически очень сложно оформить передачу списанной еды, — делится проблемами Анна Успенская. — Если пища кондиционная и с неистекшим сроком, организация будет платить за нее часть налога. Поэтому жертвовать ее менее выгодно, чем списать или утилизировать. Если продукция некондиционная, но при этом безопасна, ее даже на корм животным сложно оформить. Например, когда у замороженных пельменей срок годности вышел на один день или овощи помятые. Есть различные законопроекты, которые предлагаются для того, чтобы изменить ситуацию, но пока все по-старому. — Мы еще не готовы к этому движению, — считает Константин Кривошонок, член общественного совета при столичном Управлении Роспотребнадзора. — Но предпосылки есть. Например, проект социальных столовых, хотя сейчас это разовые акции. Сейчас одна из главных целей Анны и ее единомышленников — превратить движение в благотворительную организацию, чтобы иметь возможность оформить все отношения законным порядком. Как у них Начало движению по распределению еды в странах Европы, США и Австралии было положено раньше, чем в России, и не везде оно называется «фудшеринг». В этих государствах обычно сосуществуют несколько проектов. Среди них крупные банки продовольствия, которые, как правило, занимаются распределением еды с неистекшим сроком годности, небольшие частные проекты и государственные программы. В целом в этих странах более дружественное законодательство, которое позволяет принимать и раздавать еду с истекающим, а иногда истекшим сроком годности. Главное — чтобы она не несла в себе потенциальную опасность жизни и здоровью. В Германии с 2012 года работает интернет-платформа foodsharing.de, которая позволяет познакомить тех, у кого товарный переизбыток, и тех, кто нуждается в продуктах питания или готов помочь в их передаче. Волонтеры (также их называют фудсейверы — «спасающие еду») подписывают правовое соглашение, которое освобождает от юридической ответственности предприятия и обязывает их распределять еду исключительно бесплатно. Читайте также: Большинство россиян одобрили пожертвования на благотворительность вместо подарков учителям