Алексей Леонов: Когда говорят, что мы святой народ, я в это верю
11 октября в Москве на 86-м году жизни скончался космонавт № 11 Алексей Леонов. Четыре года назад он нашел время встретиться с корреспондентом «Собеседника» накануне полувекового юбилея полета 18–19 марта 1965 года. Тогда я начала разговор с самого простого, а может, и самого главного: попросила его еще раз, спустя 50 лет, вспомнить те 12 минут 9 секунд над бездной, хотя догадывалась, сколько раз его об этом спрашивали и сколько раз он отвечал. А он... каждый раз рассказывал, мне показалось, как будто в первый: Алексей Леонов: Хрущев и Патриарх просили Гагарина молчать про Бога Сейчас мы приводим неопубликованные тогда отрывки той беседы, которые удивительно актуальны и сегодня: — И до сих пор у вас эта картина в голове? — Да. Много раз это рисовал: и человек над Черным морем, и над Волгой, над европейской частью России — постоянно меняющийся пейзаж. Еще увидел Солнце с кокошником. Те, кто передо мной летали, этого не видели — солнечной ауры, потому что они летали в два раза ниже и солнечная корона терялась в голубой полосе поля, которое является рукотворной деятельностью человека. Это такой серо-голубой пояс вокруг Земли, состоящий из механических примесей, и звезды через него просматриваются оранжевым цветом. Если выше — это такие яркие бело-голубые звезды, а сквозь пояс — оранжевые. Это говорит о том, что проходят длинные волны, а ультракороткие не проходят. Они задерживаются этими частицами — вот первый вывод о том, что там происходит. А вокруг Земли этот голубой пояс порядка двух градусов, и он находится там постоянно. Может, «дышит» — в зависимости от времени года толщина его меняется, — но он там постоянно. ...Незадолго до ухода из жизни Королев говорил о двух задачах, которые нужно решить: уметь работать в открытом космосе и научиться помогать друг другу, если что случится, ведь в то время только две страны летали в космос — СССР и США. Надо разработать общую систему. Систему переходов, входов. И я — человек, который решил эти две задачки. Каждый год 12 января, в день рождения Сергея Павловича, мы приходим к его дочери Наталье, а у нее есть запись пресс-конференции, на которой он говорит эти слова. И я подумал: мне ведь удалось сделать то, о чем он говорил. Я счастливый человек, потому что мне он доверил это делать. И я всегда этим горжусь. Горжусь тем, что мне это было доверено. — Вы летали туда... А как вы полагаете, оттуда к на кто-то все-таки прилетал? — Я не отвергаю, что на Земле кто-то был когда-то. Следы оставлены. Были цивилизации. В Хибинах сейчас на глубине в тысячу метров находят слой чернозема и виноградные лозы в Заполярье. Значит, климат был совершенно другой, но кто и когда там выращивал виноград? Или в Америке в угольных копях среди пластов угля находят какой-то башмак. Кто его там оставил? Возможно, фальсификация? Многое объяснимо. Одно я не могу объяснить: это в южной части нашей страны — Ставрополь, Кубань — абсолютно правильные геометрические фигуры гигантского размера, которые появляются за ночь, и никто еще не видел, кто их делает. Шутники не могут такое сделать. — Так это же, говорят, и делали НЛО. — Никто НЛО не видел. — Но верите в них? — Я занимаюсь этими делами и вхожу в комиссии, но ничего конкретного пока не видел. — Если бы эти фигуры не были бы такими правильными геометрически, то вопросов бы не было? — Конечно. Я слышал выступление бывшего командующего флотом в южных широтах, и они видели такие фигуры в воде. Там различные водоросли, подчиняясь магнитному полю, плавают по какому-то закону. Но на земле, на полях пшеницы вырастают такие фигуры различной формы — и круги, и треугольники чистой геометрической формы. — Вы провели 12 минут 9 секунд в открытом космосе. Не остановилось ли для вас время в этой сказке? Как вы определили, что пора уходить? — Первое: физическое тело, находящееся в невесомости, летит со скоростью 28 тысяч километров в час. Каждую секунду — восемь километров. Никаких часов у меня не было, потому что в то время не было часов, которые бы работали в глубоком вакууме. Сидел командир корабля — Беляев — у него были контрольные часы с секундомером, контрольные индикаторы, которые выводили все параметры. Он смотрел электрокардиограмму, понимал, что значат зубцы и что может быть опасным для сердца. Плюс датчик дыхания, так что он видел, что со мной происходит. И, конечно, самое главное — он следил за временем и дал команду: подходим к расчетной точке, подходи к шлюзу и начинай входить. Мне стало ясно, что время на исходе. Надо начинать вход, опаздывать нельзя, потому что дальше за Енисеем мы входили в ночную часть, освещения шлюза не было и надо будет работать в полной темноте. А это опасно. Опасность мне еще создал скафандр. — Да-да, который внезапно деформировался. И вы вопреки инструкции об этом не доложили куда следует, то есть на Землю. — В противном случае мне бы пришлось говорить вместо того, чтобы работать. Когда мы приземлились, мне было сказано: «Готовься. Сергей Павлович так надерет тебя за то, что ты молчал». Я говорю: «Хорошо». И когда созвали комиссию по техразбору полета, Сергей Павлович спросил меня, почему я молчал и не докладывал. В ответ я попросил его засечь время, которое потребовалось бы для создания комиссии, ее вопросов, моих ответов, когда единственное, что можно было посоветовать — это сбросить давление в скафандре, который мне мешал — у меня фаланги пальцев вышли из перчаток, а надо смотать фал в бухту, чтобы войти в корабль. Как я могу такими перчатками одной рукой сматывать и надевать на крючок! Я об этом наперед думал. Потом возьму кинокамеру — у меня рука занята, ноги не фиксируются, я только одной рукой могу держаться, — а второй сматывать фал. Я до сих пор поражаюсь, как я это сделал. Колечки диаметром 2,5 см нужно нацепить на защелку, и так 5,5 метров. Я должен был надеть 11 колечек, и я ухитрился это сделать. — Как вам это удалось? Это мужество или что-то сверхъестественное? — Это самообладание. Я постоянно думал вперед, что будет. В общем-то я все угадал, и когда я сказал: засекайте время, мы поговорили, и они посоветовали только одно — сбросить давление. Но я-то это знал, я был подготовлен. Да, это рискованно. Можно было попасть в зону закипания азота. Но никакого выбора не было, и я на это пошел. Вдруг Сергей Павлович говорит: «А Алеша прав», — и все кончилось. Потому что по-другому там ничего не могло быть. Только потеря сознания вызвала бы помощь Беляева, который бы меня эвакуировал оттуда, а это было очень сложно. — Как вам сегодняшнее развитие космоса и то, как мы, простые наблюдатели за ним, об этом осведомлены? Это хорошо или плохо, что никто сейчас и не скажет, сколько человек находится в невесомости и что они там делают, что полеты на ракете стали такой же обыденностью, как на самолете? — Да, вот на этой неделе будем провожать российско-американский экипаж, который будет летать целый год. Вот это событие, а телевидение опять пропустит. Зато показывают «Ксению Собчак и ее мужчин». Это же бред. Я бы этот канал посадил в тюрьму. Как можно показывать «Дом-2», который смотрят мальчишки и девчонки. Почему Ксюше можно менять мужчин как перчатки и еще восхищаться этим? Подумайте, папы и мамы! Патриарх обратился к президенту с просьбой закрыть эту развратную передачу — нет, идет. — Может, публика заслуживает это, раз смотрит. — Наша публика не заслуживает разврата. Надо делать то, чего достоин наш героический, многострадальный народ. В сегодняшней обстановке, посмотрите: никто не ропщет, а все поддерживают и занимаются своим делом. Вот на это надо опираться, надо найти подход к такому народу. Ведь было жестокое время в 1941 году, но Сталин обратился: братья и сестры — и эти слова всколыхнули всех. Вот как надо телевидение строить. — Многие говорят, что во всем виноват Путин, потому что он президент сейчас, и был президентом, и, может, еще долго будет. — Я думаю, что все делает команда. До многих вопросов одному человеку дойти очень сложно, а если у него команда ничего не делает, то можно все на Путина валить. Должна быть такая человеческая линия. Все мы были свидетели ситуации с Крымом. Это было сделано удивительно красиво. В 1783 году крымский хан Гирей обратился с прошением и бескровно вошли в состав Российской империи. В 1954 году Хрущев, который сам украинец, вдруг передает Крым Украине. — Он и подумать не мог, что такое будет. — Правитель должен думать надолго вперед. Это произошло самое справедливое, самое правильное решение за все годы после Ельцина. Ельцину предлагали вернуть Крым, но он отказался. Об этом есть документ. Путин стал принципиально ставить вопрос: нами помыкать нельзя. Мы великая страна, мы великий народ, у нас великая история. Почему говорят «Святая Русь» — потому что за всю историю на нашей земле не было никаких природных катаклизмов, не было таких эпидемий, как чума в Европе, а ведь мы были рядом. Кто нас оберегает? Когда говорят, что мы святой народ, я в это верю.
