Петр Рыков: «А вообще я очень влюбчивый»

11 ноября на телеканале Dомашний стартовал новый сезон сериала «Женский доктор» с Петром Рыковым в главной роли. Мы нашли в графике актера окно, чтобы поговорить о новом проекте, стереотипах, детях и музыке Петр, если говорить о медицинских сериалах, какой сразу вспоминается? «Скорая помощь»! Мне кажется, этот сериал смотрели все. В нем удачно переплетены две темы: медицина и отношения героев, как в нашем «Женском докторе». И Джордж Клуни отлично вписался в образ. Когда я готовился к роли, вспоминал его персонажа — например, как он носил халат. (Смеется.) Для него, кстати, роль педиатра в «Скорой помощи» стала стартовой в карьере. Есть ли у вас такие ожидания от «Женского доктора»? Подобные мысли вроде «сейчас этот сериал выйдет, и я проснусь знаменитым»? Нет. Вообще я не мыслю такими категориями. Я имею в виду, что не живу в надежде на то, что сейчас вытяну лотерейный билет. Мне понравилось предложение, это новый для меня материал. Я впервые исполнил роль врача. И мне самому интересно, что из этого получится и как воспримут мою работу телезрительницы. При этом создаете впечатление фартового человека. Вам по жизни везет? Да, очень! Впрочем, дело не только в везении. На самом деле то, как всё в моей жизни складывается, вполне закономерно. Я всегда старался делать, что нравилось, и не делать, чего не хотел. Ни больше ни меньше. Это очень сильно помогает. Особенно когда стараешься не делать того, к чему не лежит душа. По-моему, трудновыполнимо. А можете вспомнить навскидку несколько вещей, которые не хотите и не делаете? Я не прошу о протекции. И все люди, которые мне помогали, делали это не за красивые глаза, а видя во мне потенциал. Это было и в моделинге, и в актерской карьере. А еще? Стараюсь не общаться с людьми, с которыми мне скучно. За первые пять минут общения можно много о человеке понять. А если ты сидишь с ним полчаса... Не обязательно говорить на суперличные темы, можно ничего не говорить вообще. Даже «здрасте» не сказать. Но по глазам, по поведению, по тому, как он или она держится, ты видишь, твой это человек или нет. Знаете, ведь очень много людей нечутких и неслышащих. Тем ценнее те, кто с тобой на одной волне. Среди ваших друзей больше мужчин или девушек? Отвечу по Жванецкому: «Компанию предпочитаю знакомых мужчин и малознакомых женщин». (Смеется.) А если серьезно, большую часть времени провожу в городах, где никого не знаю. На улицах не знакомлюсь. В барах тоже. Поддерживаю отношения в основном с единомышленниками. Они не так часто встречаются, но, когда ты с кем-то сходишься на одном проекте, это приятно. Встречаемся, проводим вместе вечер, и я, скажу честно, в такие моменты сам себе удивляюсь: мне очень хорошо. Я не умею поддерживать отношения, если нет общих интересов. Знаю людей, у которых это получается гармонично. У меня — нет. Вы из тех, которые сами не позвонят? (У Петра звонит телефон.) Я из тех, кто часто не берет трубку. Как вы относитесь к актерским тусовкам — как к общению с единомышленниками или как к потерянному времени? Мои ровесники — артисты, которые в отличие от меня в профессии уже по двадцать лет. Жизнь меня с ними как-то не сводит. Я не хожу в модные места, где проводят время артисты, не знаю все выпуски Школы-студии МХАТ и ГИТИСа. Я не в тусовке и ничего про это не понимаю. Мне, конечно, говорили, что нужно ездить на кинофестивали и быть на виду. Я представляю это так: купил билет, приехал в Сочи, поселился в гостинице — и что дальше? Узнавать, в какие рестораны ходят известные режиссеры, так? Чтобы что — мозолить им глаза? Это за гранью моего понимания. Был год, когда Иван Шахназаров возил в Сочи короткометражку, в которой я снимался. Я тогда был занят и не смог приехать. Больше поводов появляться на «Кинотавре» у меня не было. Ни од-но-го. Чего вы еще не делали? Только, пожалуйста, совсем конкретное. Я никогда в жизни не пробовал варенье. Мед пробовал, а варенье — нет. И у меня нет ни тени сомнения в том, что мне не понравится. Петя, вы сейчас потеряли довольно большую часть женской аудитории. И еще не лежит у меня душа к латиноамериканской музыке, особенно попсовой. Например, Шакира и все это — лично для меня ужасно, не моя история. (Смеется.) Предлагаю облегчить всем задачу и составить ваш плейлист. Metallica? Rage Against The Machine, Red Hot Chili Peppers, Led Zeppelin, Doors, Creedence Clearwater Revival... Что точно мое — это классический rhythm & blues. Мне уже кажется, что все мужчины-артисты — несостоявшиеся рок-музыканты. Болит сердце по музыке? Конечно. Всегда. Актерская профессия такая же, как все остальные. Но музыка... Сильнее музыки нет ничего. Я боюсь ставить Radiohead, потому что могу «улететь». А как же ваш принцип «Хочу — делаю, не хочу — не делаю»? Вы точно занимаетесь тем, чем хотите? Конечно, и музыкой в том числе. Мне всегда везло на работу и на людей, с которыми меня сводила жизнь. Например, Игорь Ясулович — мой мастер во ВГИКе. Мне очень повезло, что именно он набирал курс, когда я поступал. Но почему-то мне кажется, что по-другому и быть не могло. И когда я попал в Театр имени Пушкина... Всегда всё складывалось так, как мне хотелось бы. Меня никто не ломал. Я не помню, чтобы мне приходилось через себя переступать. Конечно, судьба подбрасывала какие-то вызовы, но это бывает в любой профессии. Особенно в начале пути. Вы философски относитесь к любым вызовам сейчас, потому что чего-то лишены были в детстве и все, что имеете теперь, априори лучше? Не скажу, что у меня было такое уж тяжелое детство. Да, есть определенное отношение или, точнее, его отсутствие к такому понятию, как дом. Многие мои ровесники росли в полной семье, жили в отдельной квартире, у них была собственная комната. Я ничего про это не знаю: мы с мамой сначала жили в малосемейке, а потом, до моих 20 лет, — в коммуналке. Но зависти не было. Было скорее удивление. Например, мне очень нравилось проводить время у одного моего товарища. Не потому, что у них была отдельная большая квартира, а из-за атмосферы в доме и их гостеприимства. У него мама — замечательная, младший брат. Но у меня нет по этому поводу никакой травмы. Просто был пример того, как не надо, и, соответственно, прежде чем думать о своем ребенке, я хочу быть уверен в том, что смогу ему всё это дать. Есть мысли о детях? Чтобы думать о ребенке, нужно, чтобы рядом была любимая женщина, близкий человек. Такой рядом со мной на данный момент нет. А вообще я очень влюбчивый. Мало кто на вашем месте отказался бы от самопиара в духе «жил-был мальчик с мамой, жили они бедно, а потом мальчик вырос и стал работать в Милане моделью…» Это же история русской Золушки! История русской Золушки — это история Водяновой. Вот это действительно случай, судьба, как угодно назовите. А у меня... Не могу сказать, что какое-то супервезение, но, как я говорю, «там за мной присматривают». (Показывает глазами наверх и хитро улыбается.) Мне кажется или вы не любите говорить про свою работу моделью? А про что там говорить? Когда я попал в моделинг, это не стало для меня каким-то откровением. Я сидел в Смоленске. До Москвы было очень далеко. Но у меня было ощущение, что где-то есть мир, в котором молодые люди могут общаться и свободно перемещаться по миру, при этом достойно зарабатывая. И когда я попал в этот мир, оказалось так, как я и представлял. Наверное, гонорары актера несопоставимы с гонорарами модели? Сейчас я гораздо больше зарабатываю. Да, в Москве у меня был определенный статус и хорошие гонорары. Но на Западе в качестве модели я не был невероятно востребован. А как актер я сейчас достаточно занят. Свободные дни уходят на перелеты между Киевом, Минском, Питером. Со стереотипом «Рыков? Это тот красавчик-модель?» приходится бороться до сих пор? Давайте откровенно. Когда шел в актерскую профессию, очень трезво оценивал свои шансы, плюсы и минусы. И, естественно, понимал, что моя фактура — один из плюсов. Да и камера благосклонна ко мне. Фактура была по полной использована в «Кровавой барыне» и в «Берёзке» — в достойном материале и очень хорошей компании. Но я понимал, сейчас могу залипнуть. А залипать опасно в силу возраста. Одно дело, когда тебе 27, но когда тебе 37, а ты челкой перед девочками трясешь... Надо это как-то ломать. А это сложно. Кинобизнес такая индустрия — пока всё из тебя не выжмет, не отпустит. И как, удалось победить фактуру? Все мы с возрастом меняемся. Раньше у меня было время на то, чтобы поддерживать физическую форму. Сейчас много работы, и я немножко прибавил. Если смотреть на себя из того, модельного, мира, то, что вижу в зеркале сейчас, мне... не очень нравится. Знаете, моя мама всегда говорила: «Петя, лучше быть худым, чем толстым». Мне самому так комфортнее. Но когда много работы, ходить в зал не получается. Если посмотрите первую серию «Женского доктора» и последнюю, увидите разницу. (Смеется.) Это я вам обещаю! Петя, а в каких вы отношениях с медициной? В поликлинике когда были в последний раз? Давненько. Я, как любой нормальный мужчина, не очень это дело люблю. Пока петух не клюнет, к врачу не пойду. Как отреагировали, когда вам предложили сыграть женского доктора? Улыбнулся. Я — женский доктор? Прекрасно! Замечательно! Мне это понравилось. Но и доля иронии какая-то в этом есть, конечно. Как без нее? Но роль врача требует хотя бы теоретической подготовки. Понятно, что врач — профессия уникальная. И когда в кадре были операционная или родзал, нам помогали замечательные консультанты. За время съемок я тоже кое-что выучил и теперь знаю, что такое гестоз и отслойка плаценты, но сериал не про это. Акцент в «Женском докторе» — на взаимоотношения между людьми, и для того, чтобы это сыграть, не обязательно заканчивать медицинский вуз. Ведь что объединяет всех врачей? У них есть некое знание и нет иллюзий. Зато люди, которые к ним приходят, ничего об этом не знают и у них во-о-о-от такая палитра реакций — от суеверий до псевдознания. Понимаете? И со всеми этим людьми надо работать. Есть еще один важный момент: врач иногда должен сделать больно, чтобы стало лучше. Что-то новое о женщинах узнали? Александр Петрович Родионов, которого я играю, — в принципе, мой ровесник. А мне не 17 лет. Что-то о женщинах я все-таки знаю. (Смеется.) Скорее для роли пригодился опыт, который у меня уже есть. Как думаете, сможете принять настоящие роды? (Смеется.) Смогу создать видимость. По крайней мере, говорят, под конец команда «Тужься! Тужься!» у меня получалась вполне убедительно.