Восемь лет в четырёх стенах: почему инвалиды в России никому не нужны
Международный день инвалидов во всем мире отмечается 3 декабря. В России права людей с ограниченными возможностями прописаны в Федеральном законе «О социальной защите инвалидов в Российской федерации», согласно которому власти обязаны оказывать помощь инвалидам и способствовать их интеграции в общество. На деле часто выходит совсем по-другому. Сами инвалиды говорят о многочисленных нарушениях своих прав, закон иногда работает не во благо, а во вред. Взрослых инвалидов не берут на работу, детей — в школы и детские сады. Колясочники вообще не могут выйти из дома, так как нет лифтов и пандусов. News.ru собрал три истории, иллюстрирующие, как людям с ограниченными возможностями живётся в России. Получил карту реабилитации и потерял работу Инвалид второй группы Алексей Слепцов — зампредседателя правления Региональной общественной организации инвалидов САМИ. Даже находясь на этом посту, он уже много лет не может найти постоянную работу с адекватной оплатой труда. В детстве Алексей упал и получил серьёзную травму позвоночника. Врачи сказали — шансов на полное выздоровление нет, мальчик хоть и сохранит возможность ходить, но будет делать это с трудом, используя поддерживающие изделия. Больному дали вторую группу инвалидности. В юности Алексей активно занимался спортом, и болезнь на время затаилась. Ходил почти как здоровый человек. Алексей в 2005-ом году закончил столичный вуз по специальности «Издательское дело и редактирование» и устроился на работу. Специальных условий мужчине не создавали. Как все он приходил к девяти и заканчивал в шесть, сидел на таком же офисном стуле и ел в общей столовой. «Особого» отношения коллег к Алексею не было, «многие забывали, что я инвалид» — говорит собеседник News.ru. Всё резко изменилось, когда в 2005-ом году правительство РФ утвердило концепцию федеральной целевой программы «Социальная поддержка инвалидов на 2006-2010 годы». В документе было прописано, что инвалиду теперь полагаются особые условия труда в соответствии с Индивидуальной программой реабилитации. Например, документ запретил полную занятость некоторых инвалидов, обязал работодателей делать пандусы и многое другое. Алексея уволили почти сразу, найдя какой-то предлог. Ему объяснили — организацию не переоборудовали для нужд инвалидов. Ему здесь места нет. В этот закон что только не включили. В итоге всё вышло боком. Не каждый работодатель возьмёт инвалида на работу, ему проще заплатить штрафные санкции за неиспользование квот, чем брать человека с ограниченными возможностями здоровья, — рассуждает Алексей Слепцов. Алексею нужно было кормить семью. Он попытался найти работу через биржу труда, но не вышло. На практике работодателей, готовых взять больного человека на особые условия не оказалось. В последующие годы инвалид, работал неофициально, по знакомству и на общих основаниях. Работодатели «закрывают глаза» на инвалидность, если ты не будешь кричать на каждом углу об этом. Так работают многие, — рассказал он. С последнего места работы мужчину уволили, когда сменилось начальство. Ушёл человек, который его «прикрывал», а новому руководству не понравилось наличие инвалида в фирме. Алексей опять встал на биржу труда, но столкнулся с парадоксальной ситуацией. Его, человека с опытом руководящей работы, настойчиво отправляли на обучение. На бирже объясняли — по вашей специальности работы нет, попробуйте освоить другую. Отчаявшийся найти работу Алексей последовал этому совету. В нынешнем году он получил новую специальность — специалист по организации работы с молодёжью. Но работу так и не нашёл. Оказалось, запроса у работодателей на таких специалистов нет. Алексею опять предлагают учиться на новую профессию. Даже если я пойду, смысла это не имеет. Это коллекционирование дипломов без трудоустройства, — резюмирует Алексей. Сейчас он опять хватается за любую подработку, но денег не хватает. За должность зампредседателя общественной организации инвалидов мужчине не платят ни копейки. Государственную поддержку, несмотря на все усилия, получить не удалось. {{expert-quote-356}} Author: Олег Смолин [ первый заместитель председателя комитета ГД по образованию ] В России в 2016 году было 2,5 млн работающих инвалидов. На начале 2019-ого их стало 1,644 млн, то есть почти на миллион меньше. Государство не стимулирует предприятия брать инвалидов на работу. А иногда с работы их просто выгоняют. От этого государство теряет намного больше, чем тратило бы на помощь инвалидам в трудоустройстве. Ведь работающие инвалиды платят налоги, которые, в том числе, уходят им на пенсии. Это тот случай, когда скупой платит дважды. Недавно Минтруд подготовил закон о квотировании рабочих мест, вполне соответствующий уровню социально ориентированных государств Европы. Но мы не можем его «продавить». Финансово-экономический блок заявляет, что он ущемляет интересы бизнеса. Хотя, на мой взгляд, множество законов в России ущемляют их ещё больше. «Не могут же в группе быть все неадекватные» Ольга согласилась рассказать свою историю с условием, что не предоставит фотографий и не скажет настоящую фамилию. Девушка боится, что у её семьи возникнут проблемы. Она живет в Московской области. У женщины двое детей — двойняшки, мальчик и девочка. У обоих есть особенности: у дочери — лёгкие нарушения развития, у сына — аутизм. Когда настало время идти в детский сад семья столкнулась со странной проблемой. Девочке дали направление, а мальчику — нет. Мотивировали это тем, что в дошкольном учреждении нет мест. Я предложила поменять: «Давайте тогда сын пойдёт, а дочка — нет, так как он в большей степени нуждается в коррекции». Ответ был примерно такой: «Не могут же в группе быть все неадекватные, идите в обычный садик», — сообщила Ольга News.ru. Часто на этом этапе сдаются многие родители, но Ольга привлекла юристов и отстояла свои права. Она обратилась в правовую группу Центра лечебной педагогики, которую поддерживает благотворительный фонд «Обнажённые сердца». Оба ребёнка пошли в детский сад. Но на этом проблемы не кончились. Когда мама принесла в садик заключение Центральной психолого-медико-педагогической комиссии, ей сказали, что он руководству дошкольного учреждения не нужен. Но на самом деле именно образовательная организация должна обеспечить все прописанные в заключении специальные условия обучения: найти необходимых для ребёнка специалистов, направить на повышение квалификации штатных сотрудников. Но сад сказал, что для всего этого у них нет финансирования, — рассказала Ольга. Оказалось, что детский сад не готов предоставить нужных специалистов для работы с особым ребёнком —дефектолога и тьютора. (специалист, сопровождающий учащегося во время обучения. — News.ru). Детский сад утверждал, что логопед — это и есть дефектолог, и дефектологическая работа ведётся также воспитателями и психологом. Особенно нашей семьей был нужен тьютор, так как по первому зову воспитателя я должна была бежать и забирать сына из сада. Нужного специалиста не предоставляли, — рассказала Ольга. Ольга победила только благодаря своей настойчивости. Всё сдвинулась с мёртвой точки только после того, как семья встретилась с главой города. Нужного специалиста предоставили. Сейчас тьютор работает с сыном уже три месяца, я отвожу детей утром в сад и забираю их вечером как самая обычная мама. Я вышла на полставки на работу. А у детей с каждым днём дела все лучше, — рассказала мама. Родители детей с особенностями развития имеют много прав, но часто не знают о них или не умеют их отстоять. Ольга убеждена, многие проблемы возникают из-за несовершенства инклюзивной системы образования в целом. Согласно программе «Доступная среда» уже в следующем году 100% детей с инвалидностью должны быть обеспечены местами в дошкольных учреждениях. Но у нас очередь даже для обычных детей полутора и трёх лет составляет 255 тысяч человек. Вот на примере этой истории вы видите, как «исполняется» закон. Пришлось обращаться к мэру города, чтобы получить законное право на образование. А оно должно предоставляться автоматически, — отметил Олег Смолин. «Домашний арест» длинной в восемь лет Ловозеро — небольшое село в Мурманской области. Административный центр Ловозерского района. Здесь на третьем этаже старого дома живет 62-летний Егор Карпов. Уже 20 лет мужчина страдает болезнью Бехтерева. Заболевание представляет собой воспаление межпозвонковых суставов, которое приводит к их сращению, из-за чего позвоночник оказывается, как бы в жёстком футляре, ограничивающем движения. Полжизни Егор Карпов отработал лесником. Работа тяжёлая — проваливался в проруби, тушил лесные пожары. Усиленные физические нагрузки способствовали развитию заболевания. Как рассказала News.ru супруга Егора Карпова, врачи в местной больнице поставили ему неверный диагноз — панкреатит. В заблуждение медиков ввел общий симптом двух заболеваний — непроходимость пищи. Как и следовало ожидать, выбранное лечение пациенту не помогало. Это ухудшило течение болезни. Сейчас мужчина прикован к инвалидной коляске, его мучают сильные головные боли, сильно упало зрение и слух. Врачи говорят мужчине: «Вам чаще нужно бывать на свежем воздухе». Но с выполнением этой рекомендации есть проблемы. Карпов хочет погулять по улице, но не может. За последние восемь лет он ни разу не был на свежем воздухе. Причины две: отсутствие пандуса и лифта. Спустить крупного мужчину некому. Живут вдвоём с женой. Среди знакомых — одни женщины и немощные старики. Дом старый, весь перекошенный, мебель даже в квартире гуляет, и на капитальный ремонт не хотят ставить, поэтому пандус не будут устанавливать, — объяснила News.ru жена инвалида Галина. Переезжать супругам некуда. Их квартира приватизированная, в администрации развели руками: «Ищите сами и меняйтесь». А строительства в селе Ловозеро нет, как и во многих подобных населенных пунктах. С 2011 года в России работает программа «Доступная среда». Средства выделены приличные. Недавно ОНФ проводил опрос, оказалось 75% зданий медико-социальной экспертизы были не обеспечены доступной средой. Можно сделать два вывода: нужно было выделить гораздо больше денег и грамотно их распределять. То есть в первую очередь направлять эти средства в те места, где инвалиды существуют реально. Были прецеденты, когда за счёт выделенных денег ремонтировали школы, где нет людей с ограниченными возможностями. Местные власти также обязаны помогать инвалидам в решении жилищных проблем. Например, поменять квартиру на пятом этаже на квартиру на первом. Такое содействие оказывается нечасто, — подчеркнул Олег Смолин.
