Четвертое декабря – День заказов подарков и написания писем Деду Морозу. Даже убежденным скептикам и рационалистам иногда хочется чудес, а Новый год – идеальное время для волшебства. Многие помнят, как в детстве просили у Дедушки игрушки, загадывали желания. Но время идет, меняются и новогодние запросы. «АиФ-Юг» узнал, что заказывали на Новый год дети последних трех поколений. «Швейцарские часы точно не подарит» «Новый год – это всегда ожидание чуда. Причем для меня это было связано не только с подарками, - рассказывает Фатима Шеуджен. - Мое детство пришлось на 1980-е годы. И самым ярким впечатлением было появление у нас дома Деда Мороза. Это сейчас практически любой человек может «заказать» на дом главного героя зимнего праздника. А тогда... Его можно было встретить либо на утреннике, либо на представлении в театре. Так вот, мне, наверное, было лет пять и нас - трех сестер - уже уложили спать. Разбудил звонок в дверь. Послышался какой-то шепот. Вдруг в комнате включили свет, и перед нами предстал... Дед Мороз с огромной белой бородой. В красной шапке и халате до пят. «Ну что, девчонки, кто из вас знает стихи про зиму?», - громко спросил он. Мы наперебой начали рассказывать. Дед всех нас похвалил, достал из мешка мандарины, раздал, попрощался и громко ушел... в зал, где родители праздновали Новый год. Потом выяснилось, что в роли дедушки выступил наш сосед дядя Ваня, но это совсем не важно. Ведь теплые и яркие впечатления остались у нас на всю жизнь. К слову, писем мы дедушке не писали, даже не знали, что существует такая традиция. Радовались школьным утренникам или тем, которые устраивали на работе у родителей. А вот мой сын рос в начале 2000-х. У него, конечно, было все. Но на Новый год, чтобы сохранить атмосферу праздника, предлагала ему писать письма Деду Морозу. Поначалу делал это с удовольствием. Потом, заявил, что знает, - никакого Деда не существует, а подарки ему покупают родители и родственники. Я пыталась его заверить в обратном, чтобы подольше сохранялась вера в волшебство. В общем, дотянули как- то до 31 декабря. Ему было лет шесть. Купили разных машинок, вертолетов, поездов. И ближе к ночи уговорили все-таки написать письмо и положить под елку. Решили, - уж что-нибудь из наших запасов точно подойдет под его запросы. Он лег спать, мы открываем письмо, а там... «Дедушка Мороз, подари мне, пожалуйста, швейцарские часы и... золотой зуб». Ни того, ни другого у нас, естественно, не было. Под елку мы отправили все, что накануне накупили. Утром ребенок скептически оглядел все подарки и сообщил: «Я так и знал, что Деда Мороза не существует, а вас хотел вывести на чистую воду». Мы все посмеялись, но с тех пор писем он никому не писал. Кстати, сам он тоже любил делать сюрпризы. Когда ему наряжали елку, он обязательно отбирал несколько игрушек и всегда украшал ими собачью будку. Так сказать, чтобы праздник был у всех». Верю - не верю «Мой пятилетний брат не особо верил в Деда Мороза, но письма маме регулярно надиктовывал, - говорит Елена Белая. – Чтобы родители на всякий случай (если Мороз письмо не получит) в точности знали, что класть в большой красный новогодне-рождественский мешок, сшитый мамой специально для праздников. На Новый 2005 год он заказал целый велосипед, и был чрезвычайно взволнован. Подарок для родителей недешевый, а письмо Деду может и не дойти. Потому пришлось провести дополнительные мероприятия. А именно: письмо законвертировали и вывесили при помощи прищепок на уличную веревку для сушки белья. Позже брату было доложено, что конверт забрали птички, передали самому Почтальону Печкину, который, в свою очередь, доставил письмо лично в руки Деду Морозу. Удивительно, но такая сложная схема брата моего удовлетворила. Велосипед он получил, но писем более сказочным персонажам не писал. Чудес не должно быть много, на то они и чудеса». «Я никогда не верил в Деда Мороза, - рассказывает Игорь Петров. - Во всяком случае, если и верил, то совсем уж в юном возрасте, в котором себя уже не помню. На утренниках в детском саду я знал, что за красным кафтаном и ватной бородой скрывается наша воспитательница. Как она не пыталась изменить голос, но и он выдавал её. Надо было просто пройти ритуал: поводить хоровод, покричать: «Елочка, зажгись», получить пакеты с подарками – конфетами и несколькими мандаринами. Тогда мне казалось, что все вокруг понимают, что этот балаган с переодеванием воспитателя – обман. Но, оказывается, многие верили в то, что к нам приезжал Дед Мороз едва ли не до средней школы. Сейчас уже сыну десять и он, мне кажется, тоже не верит в Деда Мороза. Нет, конечно, пройти весь ритуал, написать письмо, попросить подарок (игровую приставку, конечно же) он готов. Но знает, что подарки покупают родители. А приставка – перебор». «В новогоднюю ночь, а ещё на Рождество и Старый Новый год мама всегда прятала мне маленький подарок под подушку, - говорит Татьяна Захарова. - Это могли быть пара мандаринов, шоколадное яйцо, фломастеры или небольшая игрушка. Утром я просыпалась и находила сюрприз. Она говорила, что это принесла лисичка. Детское счастье тогда просто переполняло меня. Это было так сказочно, так прекрасно! Я росла и, конечно, стала догадываться: волшебство ни при чем. Вместо конфет мама стала подкладывать что-то из косметики, серёжки, браслетики. Когда я сама стала мамой, продолжила эту традицию и готовлю сюрпризы для своего сына. Надеюсь, и он тоже, когда вырастет, будет вспоминать подарки под подушкой. Сейчас ему пять лет, каждый год первого декабря – в первый день зимы – мы пишем с ним письмо Деду Морозу. Ребенок придумывает, я записываю. Потом он ещё рисует или готовит поделку, которую вкладываем в конверт. Пока время не подошло, обсуждаем с ним, что хочет попросить. Желаний в этом году много: машинка, конструктор, игровая приставка и... волшебная палочка». Лучшие в мире мама и папа «Я не верила в Деда Мороза, - вспоминает Светлана Мамина. - В детском саду им была воспитательница. Женщина с фигурой пышною, с формами выдающимися, узнаваемая в любой одежде. Чаще именно женщины дедушек Морозов изображали в моём детстве. В садике, в школе (эпоха начала 1980-х) воспитательница/учительница под бородой угадывалась обычно в первые же секунды. Сценарий был один и тот же на любой ёлке. Деда Мороза необходимо было вызвать хором, чтобы он ёлочку зажёг. Дедушка выходил. Я радостно узнавала: «Валентина Петро-о-овна!». На меня шипели, мол «нужно вести себя прилично». То есть, делать вид, что не узнала? Да почему? Валентина Петровна – с бородой! Весело же! (Она выглядела более экстравагантно, чем Кончита Вурст. Я вообще не исключаю, что звезда «Евровидения» свой стиль «слизала» с персонажей детских советских утренников). Ещё можно было заметить, что ёлка зажигается вовсе не волшебным посохом. У розетки сидит специальный человек, который в нужный момент втыкает штепсель. Дети кричат: «Ёлочка, зажгись!». И он такой: тыдыщ! И все: «А-а-ах!». Сложно было молча наблюдать за этим. Но приходилось. Новый год был, тем не менее, волшебным. Эмоции он дарил исключительно положительные, концентрированные. Такое долгоиграющее счастье. Карнавал. Настроение создавали и костюмы. У меня в раннем детстве был наряд лисички. У маминой подруги муж был охотником. И мне сшили очень хороший костюм с настоящим лисьим хвостом. В тот сезон я брала главные призы на всех ёлках. А их было немало. В детсаду, на маминой работе, на папиной, на дедушкиных/бабушкиных (в то время были живы все четверо). Ещё была главная поселковая ёлка в Доме культуры. Начинались ёлки в декабре и завершались в середине января. Подарки были традиционные: конфеты, мандарины. И получше: куклы и прочие игрушки. Однажды подарок сильно разочаровал. Им оказался детский столовый набор: чашка с блюдцем, три тарелки, ложечка и вилочка. (На маминой работе дело было. Глядя на маму, женщина-Дед, порывшись в мешке, торжественно выдала мне коробку). Я коробку немедленно вскрыла. Предвкушала... Это в глазах взрослых сервиз (не игрушечный, настоящий) - лучше, чем пупсик или там мячик. По блату мне выдали лучшее, что было в мешке. А я расстроилась до слёз. По дороге домой ныла. «Конечно... А Наташке - кукла, а Маринке ванночка, у Серёжки машинка... А мне тарелки подсунули!». Прошли годы и десятилетия, и я уверена, тех куколок-машинок давно уж нет. А мой сервиз оказался живучим. Тарелки, конечно, потерялись или разбились, но ложка и вилка (с чеканкой кота в сапогах) в целости и сохранности. Писем деду Морозу в моём детстве не писали. Но мы с мамой (она была настоящей художницей) разрисовывали окна. Изображали снеговиков в шарфах, Морозов, Снегурочек. Писали: «С новым годом!», «Счастья в новом году!», «Пусть желания исполняются!». Чтобы с улицы прочли как надо, писали зеркально. На улицу выходили четыре окна в нашем доме. Оформить эту праздничную витрину было делом чести. Вся красота была видна прохожим. Для них и старались! Люди останавливались, смотрели и улыбались. Ёлка у нас всегда была живая. Пахла на весь дом. Утром первого января под ней оказывались подарки. Не от Дедушки Мороза, а от мамы и папы. Я это твёрдо знала и задолго перед праздником начинала формировать виш-лист. Заход делала, как мне казалось, издалека: «А вот у Людочки есть такое лото... Ну совершенно чудесное, представляешь, мама?». Абсолютно не помню, что мне дарили родители. Оправдывались ли пожелания? Наверное. А не помню потому, что в течение всего года не была обделена ни игрушками, ни книжками. У меня были лучшие в мире мама и папа».
