Финно-угорские народы — коренные жители Ленинградской области: в XVIII веке эта земля называлась Ингрией, или Ингерманландией. И в наши дни в основном в Санкт-Петербурге и на близких к нему территориях Всеволожского района живут ингерманландские финны-инкери, финны-ижоры — на западе области и по берегам реки Луга, водь — на северо-западе, между Нарвой и Кингисеппом, вепсы, они же чудь, — на северо-востоке области и тихвинские карелы — на востоке. Они, конечно, не ходят каждый день в национальных костюмах и не сторонятся прогресса, но за национальные традиции держатся крепко: из поколения в поколение передают ремесло, гадания, рецепты блюд, обычаи, которые бытовали на этой земле испокон веков. И даже если молодое поколение воспринимает это как развлечение, это все равно помогает не оборвать нить традиций. Когда можно начинать? Вепсы, которых в Древней Руси называли чудью, начинали готовиться к празднованию Рождества, Нового года и Крещения со дня зимнего солнцестояния, отсчитывая от него святочный период — Syndyma. Рождество всегда считалось настолько важным праздником, что даже декабрь получил название joulukuu — рождественский месяц, так он называется по-фински до сих пор. Традиция велит начинать рождественские приготовления за четыре недели до праздника, это время называется Адвент, поэтому в ингерманландских семьях следуют так называемому адвентскому календарю и по нему сверяют все домашние работы. Например, как рассказывает координатор культурных проектов Санкт-Петербургского общества ингерманландских финнов Inkerin Liitto Айна Яккола, 21 декабря следовало обязательно попробовать joulunolut — домашнее рождественское пиво. Весь период Адвента ингерманландцы проводят так называемые вечеринки pikkujoulu — маленькое Рождество, на которых веселятся, пьют горячее вино с пряностями — "глёги" и заедают ароматным печеньем "пипаркаккут", название которого буквально переводится как "перечная выпечка". Это печенье многие по-прежнему пекут дома, а ингредиенты для него, например специальный сироп, привозят из Финляндии. В водских деревнях, которые располагались между Нарвой и Кингисеппом и чуть восточнее, можно встретить два названия Рождества — Ряштога (räštoga — от русск. Рождество) и Йыулу (jõulu — как у соседних эстонцев и финнов). Началу празднования предшествовала тщательная уборка. Избу перед Ряштогой усердно мыли, отчищали стены и печь от копоти, острыми ножами или осколками стекла выскабливали пол и лавки. Затем в избу приносили сено или солому, которую стелили на полу, и спали на ней. Обязательно самое мягкое сено клали под стол, на который ставили угощения, может быть, потому, что по древним водским представлениям души умерших, приходя в дом, располагаются именно под столом. Жутковатый Йоулупукки Елка, без которой уже трудно представить Рождество и Новый год, стала полноценным символом праздников только в ХХ веке, но дом украшали всегда. Украшения делали своими руками: например, это могли быть снежинки, вязанные крючком, которые и сейчас делают вепсы. Но главным элементом убранства была солома, которая, по старинным финским верованиям, символизирует солнце и богатство. На Рождество ингерманландские финны и в наши дни украшают свои дома самодельными соломенными игрушками и веночками "химмели". И так же, как в Финляндии, под ингерманландскими елками обязательно стоит соломенный козлик Йоулупукки. Те, кто знаком с финским Рождеством, удивятся, услышав, что козлик носит то же имя, что и главный рождественский волшебник Санта-Клаус, но в действительности можно сказать, что Санта — всего лишь псевдоним. А настоящий Йоулупукки — именно такой, с рожками. Да и имя его переводится с финского как "рождественский козел". Именно в виде козла Йоулупукки известен финнам со Средних веков, и еще в XIX веке его представляли вовсе не нынешним благообразным стариком с белой бородой и в аккуратной красно-белой одежде — знакомый всем современный облик Йоулупукки приобрел только в 1950−1960-х годах. Ингерманландский же Йоулупукки в старину надевал овчинную шубу наизнанку, на голову водружал меховую шапку-треух, делал из пакли бороду, похожую на козлиную, а в руки брал шишковатый посох. Его задачей было показаться страшным, потому что этот человекоподобный козел или козлоподобный человек, как и все похожие существа в мифологии других народов, считался гостем из потустороннего мира. Канун Рождества вообще был, по финским верованиям, опасным временем: нечисть и души умерших могли приходить в дома живых. Некоторых это пугало, и они защищались от непрошеных гостей, другие же старались вступить с ними в контакт, чтобы во время гадания узнать свою судьбу. А от Йоулупукки, каким бы страшным он ни предстал, всегда ждали подарков, потому что он, конечно, лучше всех знал заветные желания людей. Ряженые и страшные Защищаться от нечисти в водских деревнях было принято огнем: в каждом доме всю рождественскую ночь горели свечи, а самые бдительные еще и поддерживали огонь в печи — до самого утра. Вепсы издавна считали сильнейшим оберегом обрядовые пряженые (жаренные в жире) пироги с толокном — специальным образом растолченной и обработанной мукой. "Такие выпечные изделия называются пирги, их пекут из сахарного теста в форме полумесяца, — рассказала Светлана Трифанова, представитель Вепсского центра фольклора в селе Винницы Подпорожского района Ленинградской области. — Толокно для их начинки делают заранее, в больших количествах, его выпаривают в русской печи, высушивают, потом пропускают через жернова, потом вымачивают в простокваше". "От нечистой силы прятались и с помощью переодеваний: мужчины и женщины менялись одеждой и в таком виде разыгрывали свадьбы, а могли разыграть и похороны, чтобы напомнить о прозрачности границ миров живых и мертвых в этот период", — рассказала Трифанова. С этой же целью ходили по улицам страшные ряженые, имевшие в лице и одежде знаки мира умерших и обычай колядования, в том или ином виде распространенный у многих народов. Парни и девушки заходили в любые дома, при этом в финских домах старались петь по-фински, а в русских — по-русски. А уже поздно вечером молодые наряжались "чуудами" (cuudad), приходили в дома, где обычно проходили посиделки, пугали и детей, и взрослых дикими голосами, перепачканными сажей и мелом лицами и страшным видом — вывороченными наизнанку шубами, берестяными масками и козлиными рогами. Участники "страшных" переодеваний обязательно должны были потом очиститься, искупавшись в Крещение в проруби. В ижорских деревнях на западе Ленинградской области лица закрывали масками из бересты, красили углем или мелом, надевали старые кафтаны, на спину приделывали горб, в руки брали посох. Важно было, чтобы никто не узнал ряженых, для чего пели искаженными голосами. Мужчины могли одеться женщинами и наоборот. Надев наизнанку шубу, изображали волков и медведей. Из скамейки делали "лошадь" — накидывали поверх шубу, на ножки надевали валенки и скакали на ней по избе, били в барабаны, пели и танцевали. "Волков" в дом не пускали — им бросали заранее сшитых из льняного полотна маленьких зайчиков. К медведям у финно-угров было и остается особое отношение. "Медведь без шкуры похож на человека, и вепсы считали медведя своим предком — медведь для них выше всего. Старые люди это слово вслух не произносили, они считали, что народ произошел от медведя — он защищает, оберегает", — рассказала народный мастер России, изготовитель традиционной оятской игрушки Людмила Иванова. У нее и сейчас это один из главных персонажей в творчестве — медведь с гармошкой, с балалайкой, с горшком или с дарами леса. К Рождеству мастер делает игрушки, изображающие ангелов и меведей, которые и считает лучшим подарком. Не ошибись с поленом Кто-то пытался отпугнуть нечистую силу пирогом, а кто-то, наоборот, приманивал. С первым испеченным пирогом девушки ходили прислушиваться под окна домов, другие, с этой же целью, — на перекресток дорог. Важно было все: какой звук раздастся — смех или плач, кто встретится — зверь или человек. Во время гаданий самые обыденные вещи наделялись магической силой и могли сказать о человеке то, о чем он сам бы не додумался. Например, с помощью полена вепсские девушки узнавали, каким характером будет обладать их избранник. Девушка вечером шла к поленнице, старалась вытащить полено, не глядя, и в избе бросала в передний угол, чтобы узнать характер мужа: если полено гладкое, у мужа будет тихий характер, если с сучками — то задиристый. Чтобы узнать, выйдет ли она замуж в предстоящем году, девушка хватала охапку дров и пересчитывала — если четное количество, то свадьбе быть. Так же гадали на соломе в пучке и, как вариант, на заборе: нужно было подойти к частоколу и захватить руками четное количество реек. Гадали также на валенках, ложках со льдом и на многом другом. Современная вепсская молодежь, говорит Светлана Трифанова, тоже гадает, но скорее для развлечения, не вкладывая в этот процесс столько глубокого смысла, как их далекие предки. Собрать сливки и не получить метелкой На смену ночным случайным предсказаниям утром приходили четкие правила поведения, которые надо было соблюдать, чтобы обеспечить себе успешный год. Хозяйки с утра первым делом бежали к проруби или колодцу, чтобы совершить обряд "захвата воды". Вода считалась символом изобилия. Вепсы верили, что та из хозяек, кто первой наберет в рождественское утро воды со льдинками, больше всех в наступающем году соберет сметаны и сливок. Потом женщинам следовало вернуться домой и никому не показываться, потому что в новый год нужно было первым встретить мужчину, это сулило удачу на весь год. Женщин могли просто не пустить на порог, а некоторые особо суеверные закрывали двери на засов и даже гнали нежелательную гостью метлой. Народные поверья также запрещают отдавать посторонним что-либо из дома, "иначе весь год в хозяйстве будут убытки". Нельзя выбрасывать навоз из хлева, чтобы не обеднеть скотом. Обязательным условием был и остается обильный рождественский стол: если еды не хватит на все праздники, в новом году в дом может прийти бедность. Ингерманландцы в старину пекли к Рождеству особый хлеб, отмеченный знаком креста: его так и называли — крестовым и весь его не съедали, а большей частью сохраняли до весны, когда использовали при начале сева и при первом выгоне скота на пастбище. На современный праздничный стол ингерманландцы ставят традиционные блюда: ветчину — "кинкку", приготовленную по старинным рецептам, запеканки с овощами — "лаатикот", конечно же, "пипаркаккут", "глёги" и пиво, а также сладкую рисовую кашу, в которую кладут миндальный орех. Среди праздничных блюд также мясной или грибной суп, студень, соленая селедка и другая рыба, сыр и колбаса, соленые грибы, напитки из фруктов и ягод и, конечно, пироги с капустой, морковью, ягодами, рисом и яйцом. Северные вепсы к Новому году обязательно готовили ячменную кашу — suurin kas. Хозяева разбрасывали ее с крыльца ложками как жертву Морозу, чтобы он не трогал посевы весной и летом. Юлия Андреева, Екатерина Андреева
