Ты же лопнешь, деточка: почему российские чиновники воруют

Едва ли не каждую неделю, а то и чаще нам сообщают, как поймали того или иного чиновника — вора, хапугу, взяточника. Мелкого и покрупнее. Ловят вроде бы (на самом деле нет, конечно) так часто, что уже и не должно было остаться нечестных в рядах власть имущих. Однако всё равно находятся те, кто приворовывает у народа и государства. Вот, например, из последнего. Задержаны генерал-лейтенант Федеральной таможенной службы Александр Кизлык и его заместитель Алексей Серебро. В ходе обысков у них изъяты 600 тысяч долларов, 600 тысяч евро, золотые слитки и часы брендовых марок. Как полагает следствие, действия двух высокопоставленных особ способствовали освобождению от уголовной и административной ответственности контрабандистов. Есть и другой свежий пример — то ли комический, то ли трагический в своей мелочности и нелепости. Главу отделения МВД в Армянске Игоря Домрачёва задержали по подозрению в производстве подпольного алкоголя (проще говоря, палёной спиртяги). Возникает вопрос: почему происходит то, что происходит? Почему чиновники, сидящие на хороших должностях, воруют, берут взятки и занимаются прочими непотребствами? Главный же вопрос звучит так: могут ли они жить иначе? Если вы смотрели блестящий фильм Юрия Быкова «Дурак», то наверняка помните монолог, произнесённый мэром Галагановой — о том, как работает система, где каждый мутит. Это именно что система со своими чётко устоявшимися правилами, где каждый вынужден откатывать и отрезать, потому что иначе не получится, иначе нельзя. Так бывает с больным организмом, поражённым интоксикацией — попробуй он жить нормально со здоровыми нагрузками, и всё может кончиться трагически. Природу такой системы не обманешь. Как и не обманешь греховности любого человека. Ходит миф, будто чиновники не воруют в Китае — однако это именно что миф, ведь воруют, и ещё как, а после переводят деньги за границу. Смертные казни за соответствующие преступления (пусть они больше нужны для шоу, нежели для реального дела) не сбивают коррумпированного задора. В нашей же системе человек изначально идёт на ту или иную должность с мыслью о том, что ему придётся жульничать или воровать. Это воспринимается как данность в массовом сознании. Опросите своих знакомых. Задайте им один и тот же вопрос: «Веришь ли ты, что губернатор, депутат, начальник той или иной службы кристально честен и не совершает никаких противозаконных действий?». Ответ очевиден. Таким образом, человек, становящийся чиновником, как бы априори обречён на то, чтобы откатывать, мутить, отрезать, брать взятки — в общем, играть в грязные игры. Он шёл туда, зная, что это делать придётся, потому что так поступают все. И поступи ты наоборот — во-первых, тебе никто не поверит, а во-вторых, удивятся свои же и отнесутся либо как к шпиону, либо как к прокажённому. Тут надо менять сам образ чиновника как такового. Массам неплохо бы дать понять, что в России есть честные, к примеру, руководители ЖКХ или депутаты. Безусловно, это не сделает всех сразу и вдруг поголовно честными, но хотя бы сохранит на то некоторые шансы; ведь эффект визуализации никто не отменял. Кроме того, появится надежда, что во власть, в систему пойдут честные, порядочные люди, желающие сделать свою Родину, большую и малую, лучше. А так им просто стыдно появляться среди сборища сомнительных персонажей. На личном опыте. Долгое время шла речь о том, чтобы я баллотировался в депутаты севастопольского Заксобрания. Я неизменно отказывался по причине абсолютной уверенности в том, что там нет и не может быть честных людей, что подобная «служба» деформирует. Наконец, когда я всё-таки решился и сделал шаг, то столкнулся с двумя мнениями. Первое — как ты собираешься работать, спрашивали меня, среди воров и жулья? Второе — на меня начали косо смотреть (таких, правда, было мало), потому что порядочный человек туда не сунется. Закончилось всё тем, что меня не допустили к выборам. Причина? Люди, попавшие в Заксобрание, не смогли бы работать с таким, как я, — идеалистом, неспособным к коррумпированным и нечестным компромиссам. По сути, мы наблюдаем замкнутый душащий круг, когда честный человек не хочет идти во власть и не воспринимается электоратом как честный (голосуют не за порядочного и ответственного, а за меньшее из всех зол, за узнаваемого), а те, кто там заседает, изначально не готовы работать с ним. Таков зловещий уроборос власти. Менять это необходимо, начиная с восприятия, создавая принципиально новые формы и смыслы, а после подключая конкретные механизмы отбора кадров. Сейчас же человек, по сути, затачивается под систему. Она выстроена изначально с учётом его, человека, ошибки. Система понимает, что фильтры пропускают вовнутрь не лучших, но худших, а следовательно, необходимо сделать так, чтобы максимально минимизировать риски. Проще говоря, главная задача — не извлечь пользу, а не допустить ошибку. Неважно, сколько человек способен сделать благого; важно, чтобы в случае чего он нанёс как можно меньше вреда. Система функционирует так, чтобы исключить человеческий фактор, чтобы чиновник был превращён в винтик, чья вредоносная деятельность ограничилась бы заранее ограниченными рамками. Ни о какой пользе государству, ни о каком прорыве на благо народу при подобных раскладах не может идти и речи. И это тоже необходимо кардинальным образом реформировать и менять. Однако прежде, чем перелопатить кадровую политику, необходимо модернизировать идеологический подход, реформировать само понимание, кто есть чиновник в нынешней России. Элита? Или побочный эффект порочной системы? И под элитой тут необходимо понимать элиту интеллектуальную, духовную, моральную. Тех, кто, пройдя многоступенчатую систему отбора, попадает наверх, наделённый ценными качествами, а не удачными знакомствами и высшей формой наглости как компенсацией отсутствия ума. Иначе же, если государство не сможет создать систему реальных элит, произойдёт ситуация, описываемая известной формулой «мещанин во дворянстве». Собственно, она уже происходит. Не будучи элитой духовно-интеллектуальной, чиновники делают себя элитой материальной, полагая, что благами финансовыми возвышают себя над остальными. Комплекс неполноценности тут тесно спаян с манией величия и безнаказанности. Ловушка же устроена так, что воровство, взяточничество и прочая дрянь становятся единственно возможными формами и самоутверждения, и существования как такового, но насытиться ими невозможно. Оттого российский чиновник, как та девочка из рекламы сока, вливает в себя тонны денег, часов, взяток, откатов — настолько самозабвенно и безнаказанно, что впору спросить: «Ты не лопнешь, деточка?». Однако если он лопнет в итоге, не будучи удалённым прежде, то, как перитонит, принесёт вред всему организму — вызовет интоксикацию. Что сегодня и происходит. И будет происходить, пока кардинально не изменится подход к позиционированию и отбору чиновников в России. До той поры, которая, будем откровенны, может, в принципе, и не наступить, чиновники будут выдаивать, обкрадывать и шматовать Россию. До полной её капитуляции.