Половой акт может запросто превратиться в гражданский
Наверное, единственная задача драматургии – говорить правду о человеке. Искусство удержания внимания, которым она и является, с этим неразрывно связано. Хотя внимание можно удерживать и ложью. Особенно когда она выдается за правду. Ведь ложь – не что иное, как дженерик правды, без которой человек существовать не может. Правда – наша операционная система. И у каждого она своя. Пока мы в нее верим, мы поддерживаем ее нашими увлекательными легендами. Новый американский сериал, который я только что досмотрел, называется «Утреннее шоу». Это одна из лучших историй, которые я видел. Возможно, и потому, что сам работал продюсером дневного шоу, которым было «Времечко» перед своим закрытием. Сейчас, получив опыт работы сценариста, я рассказываю репортерам о том, как работают в их профессии законы драматургии, о которых сам во времена работы на радио и телевидении имел слабое представление. А ведь это главный предмет, который необходимо изучать начинающим журналистам. О чем «Утреннее шоу», актуальный сюжет которого связан с расследованием сексуальных домогательств разоблаченного телеведущего? В драматургии тема не равна сюжету. Это то, что автор хочет сказать своим произведением, – и то, что зритель в нем видит. Зритель может видеть и не то, что хочет сказать автор, поэтому тему каждый может сформулировать по-своему. Главная мысль, которой авторы шоу выстрелили в меня, заключается в том, что любая актуальная идеология – лишь инструмент предательства и манипуляции окружающими. Лучшие драматургические произведения говорят нам о том, что «все сложно», и нет единственной правды. Но это не тот моральный релятивизм, в котором ее адепты любят обвинять тех, кто пытается видеть мир без шор. Правдивая история рассказывает о конфликтах систем ценностей. И правдивые истории смотреть всегда больно, потому что какой бы правды мы не придерживались, мы с детства знаем, что такое хорошо и что такое плохо на самом деле. Нам нужна только своя правда, и мы готовы на все, чтобы растоптать чужую. Потому что иначе ее придется принять. И как с ней жить? В отличие от государства, правда не может быть инструментом насилия. Правда – это объяснение скрытых мотивов. Она как кочерыжка: чтобы добраться до нее, нужно сорвать уложенные плотными слоями листы лжи. Герои «Утреннего шоу» не ищут правды, хотя декларируют это. Они решают собственные проблемы с помощью отмычки, которую вручило им движение #MeToo. Начинается и заканчивается шоу призывами героев к правде (не волнуйтесь, как ответственный зритель, я обойдусь без спойлеров). Но если вначале эта правда выглядит розовой и почти гламурной после принесенной на ее алтарь сакральной жертвы, то в финале она – в клочьях мяса и брызгах крови каждого из участников шоу, которое должно продолжаться. Эта история о пропасти между тем, что люди чувствуют, что хотят делать, что должны делать, и к чему их толкает общество. Она начинается с банальнейшей ситуации: увольнения телезвезды – самца, который привык иметь на работе все, что движется, параллельно обсуждая в эфире проделки Харви Вайнштейна. К этому привыкли и все остальные, потому что из секса можно извлечь карьерные перспективы. Совершенно неожиданно (хотя и вполне логичным в современной Америке образом) оказывается, что образ жизни этого уникального журналистского коллектива был неправильным. «Кум понюхал огурец и сказал со скукою: «Оказался наш отец не отцом, а сукою», – нетленная строчка Галича замечательно анонсирует событие, ставшее катализатором действия. Нам ведь все это тоже знакомо по перестройке, гласности и последующему ускорению демократизации, правда? Поиск виновных – любимая народная забава во всех странах мира. Но не во всех она становится основой репрессивной идеологии. Кто мог подумать, что занимается сексом со скелетом, который потом высыпется из твоего сейфа? Оказывается, моральные законы имеют обратную силу. И даже приносят прибыль: вчера ты могла согласиться на домогательства босса и получить искомые преференции, сегодня можешь обвинить его и добиться материальных выгод. Это, примерно, как инвестируешь в землю, а спустя годы из нее неожиданно начинает бить нефть. Впрочем, рассматривать эту ситуацию только с точки зрения экономики было бы цинично и несправедливо: один из важных для законов драматургии терминов – «альтернативный фактор». То, что случится, если герой сделает другой выбор, вместо тактического отступления на пути правды и успеха. Любого героя развитие сюжета ставит перед дилеммой. И дилемма – это не выбор между хорошим и очень хорошим, или хорошим и плохим. Дилемма – это выбор между плохим и очень плохим в ситуации неизвестности. Как выбрать – потерять коня или остаться в меньшинстве? Героини «Утреннего шоу», согласившиеся на необременительный секс, не то, чтобы прозревают задним числом. Просто меняется ситуация и меняется система ценностей. То, что раньше было предметом интимного сговора, теперь превращается из полового акта в гражданский. Принятый по умолчанию пункт о неразглашении аннулируется. Одна из героинь признается: «людей увольняют и мир рушится только потому, что я не смогла сказать «нет». По сути, зрители «Утреннего шоу» становятся свидетелями переписывания истории. Истории успеха, в которой не всем и не всегда было уютно, но к которой все были рады чувствовать себя причастными. Как средние граждане советской страны, которых внезапно заставили смотреть на свою жизнь новыми глазами демократической правды. Словно продуктовые заказы в позднем СССР, когда к банке дефицитной икры приходилось докупать банку килек в томате, они получили переформатированную (или перезомбированную) реальность с нагрузкой: вся их жизнь, оказывается, была обманом, и теперь они должны в ней покаяться. А каяться их будут заставлять те самые люди, которым икра доставалась и без нагрузки, в спецраспределителях. Реалии «Утреннего шоу» далеки от наших – и, тем более, советских. Но ситуации, разыгрывающиеся в нем, универсальны. Сначала настоящее переписывает прошлое, а потом прошлое вспарывает настоящее. Мы видим себя и других в отраженном свете. И хотим заставить других принять нашу точку зрения: увидеть наш, а не «тот» свет. Но партийное насилие тоже подразумевает использование служебного положения. Оно тоже прикидывается любовью и нормой. И тоже чревато #MeToo. Сначала «все так делают», а потом приходится переделывать. Антоним любви – не ненависть, а предательство. Измена не требует ненависти. Но предательство, как и любовь, всегда приносит плоды. И по этим плодам несложно узнать правду. «Утреннее шоу» – не про то, что всё тайное становится явным, а про то, что вся правда про самих себя становится явной совершенно неожиданно.
