Лучшие тексты 2019 года на «Свободных новостях». Выбор редакции
Мы собрали для вас топ-10 наших текстов и проектов за 2019 год. Работа была нелегкая. За год мы выпустили огромное количество интересных текстов по самым разным темам. Мы писали о собаках и гадалках, о проблемах федерального масштаба, таких, как протесты в Шиесе, и о локальных проблемах небольшого саратовского села. Защищали саратовское здравоохранение, горевали с родителями, потерявшими своих детей, проводили ликбезы на тему волонтерстваи смены фамилии. Это было непросто. Но мы справились! Поехали! 10. Миллиард «Тролзы». Что связывает саратовских производителей майонеза и троллейбусов с космическим заводом и престижным участком земли в Москве Интереснейшее расследование Дмитрия Козенко и Дениса Руденко о том, как покровитель «Тролзы» привел завод к иску о банкротстве. Чтиво для тех, кто любит сложные финансовые схемы и хочет понять, как и за чей счет финансируется большая политика. «Эта информация позволяет нам сделать первое предположение. Кто-то очень хотел помочь правительству Москвы. Ведь на департаменте имущества мертвым грузом висело гибнущее предприятие, обремененное огромными долгами. Это никак не могли быть сами учредители «АРНО» – не их круг полномочий. Но взять на себя долги ТМЗ им могли посоветовать. Кто? Например, Вячеслав Володин, ведь между ним и мэром Москвы Сергеем Собяниным долгое время существовал политический (и экономический?) союз. Саратовцы знают о некоторых результатах этого союза – отданных нашему городу трамваях, списанных в столице. Их подарили нашему городу в 2016 году. А уже в 2017-м сталиутилизировать». Читать 9. Банкротство как спасение. Как россияне избавляются от огромных долгов по кредитам Тема, увы, не теряет актуальности. Она приятная для юристов – работа по таким делам хорошо оплачивается, клиенты идут потоком. И он не собирается иссякать: реальные доходы падают, чтобы жить не на одних «макарошках», саратовцы соглашаются на кредитные карты и микрозаймы под грабительские проценты. Кто и как становится банкротом, еще в марте разбиралась Гульмира Амангалиева: «В 2013 году супруги Голосеевы получили кредитную карту «Альфа-банка» – внука-спортсмена нужно было отправить на сборы. Позже взяли в «Русском стандарте» автокредит на 120 тысяч рублей – купили подержанную «Волгу», чтобы навещать престарелую мать в Ртищево. Ответственности не боялись: уже была приличная кредитная история – брали в «Экспресс-Волге». Потом в банке как-то сами предложили потребительский кредит на 60 тысяч рублей, потом еще на 40 – «отказаться было сложно: дома сгорела стиральная машинка, «Волгу» надо было опять на ремонт». Заплатили за учебу внуку. Помогли дочери. Похоронили мать. Чтобы перекрыть долги, позвонили в банк «Восточный» – взяли потребительский кредит на 100 тысяч рублей и кредитную карту на 20 тысяч». Читать 8. «Мы заложники этой гнилой системы». Врачи объясняют, почему уходят из медицины В конце года федеральная власть признала: оптимизация системы здравоохранения в России провалилась. Пациенты с трудом находят квалифицированную помощь. Врачи мечтают бросить работу, потому что испытывают слишком сильное давление со всех сторон: пациенты, надзорные органы, чиновники, страховые компании, полиция, прокуратура, суд. Саратовские врачи признались Анне Мухиной, почему хотят уйти или уже ушли из государственной медицины: «Вообще смысл всех назначений поликлиники по любым поводам: лишь бы проверяющие не нашли косяк. На первом месте стоит не пациент, а то, насколько хорошо и красиво оформлены документы. От этого зависят штрафные санкции от ОМС. Не будет запятой в карточке – тебе выговор напишут, стимулирующих лишат». Читать 7. Шиханы-Солсбери. Французский журналист изучает влияние «Новичка» на судьбу местных жителей Ровно год назад – в первые дни января – в Саратов приезжал французский журналист Ян Томпсон. Он изучал, как повлиял скандал с «Новичком» сначала на быт и жизнь британского Солсбери. А после того, как поселок Шиханы потерял статус ЗАТО, приехал за тем же самым в Саратовскую область. По ссылке репортаж Надежды Андреевой о сражении Яна с саратовскими сугробами (помните, были такие?) и о том, как живет маленький поселок, в котором когда-то разрабатывали химическое оружие. «Искусство ходьбы по снегу – то, с чем надо родиться», – вздыхает фиксер (переводчик и координатор) Римма Генкина, глядя, как Ян в легких кожаных ботиночках штурмует саратовские сугробы. В Париже снегопады случаются примерно раз в пять лет. В эти моменты у Саратова и французской столицы появляется кое-что общее. «В Париже тоже не знают, что с этим делать. На позапрошлый Новый год выпал снег, который сугробы, – поясняет Ян через переводчицу, – и это была новость номер один! Остановились все городские автобусы. На жителей напало каникулярное настроение. В Париже можно было увидеть людей с лыжами и сноубордами, которые кайфовали от возможности покататься перед Нотр-Дамом». Читать 6. «Вика, дыши, или прощай, работа». Родные девочки, умершей в Базарно-Карабулакской больнице, добиваются возбуждения уголовного дела Душераздирающий репортаж Надежды Андреевой из Базарного Карабулака о том, как родители потеряли единственную дочь из-за врачебной ошибки. И как они не могут добиться не только расследования странной смерти, но и даже извинений от врачей больницы. Весь ужас сельской медицины как в капле воды отражен в этом тексте. «В 14.45 Антон заметил, что у дочки потрескались от сухости губы. Приподнял ее, но Вика не просыпалась. Отец смочил ей губы компотом, положил поудобнее. Девочка захрипела, изо рта пошла кровавая пена. «Я начал кричать, звать на помощь, но медсестер на посту не было. Схватил Вику, выбежал в коридор, стал искать врачей. Откуда-то прибежали медсестры, положили Вику на стол. Сначала были две медсестры и санитарка, потом позвали Исаеву. Решили колоть адреналин. Спрашивали друг друга: «Куда колоть?». Укололи в ногу». «Не знаю, работал ли кислородный аппарат. Они прикладывали маску то Вике, то себе. Приговаривали: «Вика, дыши, или прощай, работа!» – рассказывает Юлия Тарасова, присутствовавшая при проведении реанимационных мероприятий. – Вике сделали уколы, массаж сердца, и Исаева ушла». Читать 5. История репрессий. Трудовые будни палачей Алексей Голицын продолжает проект «История репрессий». Он задается вопросом: террор придумало руководство страны или это была неконтролируемая инициатива исполнителей? «Что в результате творилось в головах рядовых саратовских чекистов, сказать сложно. К 1938 году все они были погружены в кафкианский сон. В котором каждый новый начальник убивал предшественника: расстрелянный Пиляр – расстрелянного Леплевского, расстрелянный Агранов – расстрелянного Пиляра, расстрелянного Агранова – расстрелянный Стромин. Тем же занимались и их подчиненные, которых с той же скоростью перемалывала та же машина». Читать 4. Я не худею! Пока государство тратит деньги на ЗОЖ, саратовцы толстеют Мария Алексашина исследует парадокс: несмотря на моду на фитнес и диеты, население России в целом и Саратовской области в частности стремительно набирает килограммы. Насколько эффективно тратятся в области деньги на пропаганду ЗОЖ и насколько доступным делают его для саратовцев? Материал занял второе место в номинации «Мультимедийный проект» на фестивале «Вместе.Медиа Поволжье 2019». «К сожалению, у наших жителей нет культуры питания. Если смотреть, что посещают наши дети с родителями, это Макдоналдс. Это фаст-фуд, эту еду дети вообще не должны употреблять». Читать 3. Мама – мой самый жестокий насильник. 11 историй о том, почему взрослым детям так трудно принять и простить своих матерей «Мои родители развелись, когда мне было три года. Отец пил и бил маму. Сначала приходил к нам, просил прощения, а потом исчез. Вспоминать об отце можно было только в контексте, что он «сдох под забором». Я тайно разглядывала его фотографии и радовалась, что похожа на него. И еще в одиночестве плакала, приговаривая: «Если бы папа был рядом, он бы спас меня от мамы». Читать 2. Почему я меняю пол (хотя так говорить неправильно) Анастасия Лухминская совершает гендерный переход, о чем подробно рассказывает в своем сериале «Я – трансформер». Это первый текст сериала, в котором мы узнаем, кто такие Т-люди, чем гендер отличается от пола, что такое гендерная дисфория и зачем вообще что-то нужно менять? Умный, глубокий текст, полный самоиронии. Если вы хотите понять, как видят мир другие, вам сюда. «Проницательный и адекватный взрослый попался мне за первые десять лет моей жизни только единожды. Это был странный мужичок в троллейбусе, который спросил меня: «Мальчик, ты на следующей остановке выходишь?» Я ему грустно: «Дяденька, ну какой же я мальчик. Видите, у меня косичка есть». А он: «Это не имеет никакого значения». Мужик, где бы ты сейчас ни был, знай, ты был чертовски прав во всем». Читать 1. «Уже не смог бы жить в стране, где власть нагло обворовывает свой народ». Потомок немцев Поволжья — о России и новой жизни в Германии Второй текст Гульмиры Амангалиевой из исследовательского цикла о том, как сейчас живут немцы Поволжья в России и в Германии. Ради полной проработки темы наш корреспондент не только объехала Саратовскую область, но и отправилась в Берлин. «Основатель берлинской организации помощи переселенцам «Визион» Александр Райзер, эмигрировавший в Германию в 1996 году, рассказывает историю своей семьи и объясняет, почему он никогда не вернется в Россию: Как только вышел указ о депортации немцев 28 августа 1941 года, всем дали 24 часа на сборы и посадили в вагоны для перевозки скота. У бабушки с дедушкой по отцовской линии было четверо детей до пяти лет: младшему, Отто, не было еще и года – от недостатка молока он умер в дороге. Умирали в пути многие, особенно грудные дети, старики, больные. На какой-то станции в Северном Казахстане всех мертвых выложили штабелями, остальных погнали дальше. Бабушка все время горевала: вот, забрали моего сыночка Отто, даже и не знаю, где его могилка, чтобы поплакать…» Читать Желаем вам приятного чтения!
