Приморские «каляки–маляки»

Художественные проекты в Приморье становятся все привлекательнее: публика тут не пресыщена, максимально «наивна» для впитывания эстетических жестов. Но стало ли современное искусство в регионе серьезным бизнесом? Contemporary аrt — так участники арт-рынка называют современное искусство. Первые музеи этого направления во всем мире начали появляться в 20-х годах прошлого века. В 50-х тенденция только стала оборотистее. А в 90-е искусство вдруг стало просто «актуальным». В нем варились художественные практики на основе новых идей, творческих методов и технологий. «Создание объектов искусства нового курса и инфраструктуры для них — это элементарное цивилизованное состояние в обществе, — объяснил Александр Городний, коллекционер, галерист, арт-менеджер, основатель и директор музея современного искусства «Артэтаж». — Здесь важно понимать, что современное искусство — это не только произведения сегодняшнего дня, а и то, что во всем мире давно под этим обозначено с появлением импрессионистов во второй половине XIX века». И ничего, что некоторые «шедевры» поражают зрителя. Кажется, авторы ставят перед собой задачу ответить на вечные вопросы, которые задают художникам с тех пор, как те открыли для себя новые горизонты нефигуративного искусства. И оказывается — так надо. Каким бы технически простым в исполнении произведение искусства нам ни казалось, повторить его, а потом еще и продать за ту же цену уже нельзя. Ведь любой черный квадрат после Малевича — вторичен, а его изображение, сделанное сейчас ребенком, — просто копирование. «Часто произведение искусства не показывает вам то, что вы уже видите, знаете, ожидаете, а потому хотите увидеть. Оно дает что-то, что вы не могли даже вообразить. Ханжеская точка зрения всегда приводит зрителя в тупик, но базовые знания теории и истории искусства и природное любопытство могут помочь понять язык художника, увидеть новое и получить удовольствие», — поделилась Алиса Багдонайте, главный куратор центра современного искусства «Заря». «В основе произведения может быть заложена идея, поступок, реакция на политические процессы и т. д. Появление культурных институций в городе, несомненно, влияет на повышение уровня зрителя и его желание прочитать или узнать подробнее об авторе, выставку которого он посетил», — рассказала Вера Глазкова, директор и основатель галереи современного искусства «Арка». Александр Городний: «Культура складывается веками, и, как правило, в каждом из отрезков времени на доминирующую позицию выступает тот или иной характерный стиль. К нему привязывается состояние, менталитет общества. Одним нравится одно, другим — другое. Предпочтение не есть разделение или расслоение в обществе. В целом замкнутость в любой из позиций не будет благом для продвижения искусства». Но разве добротному искусству необходимо продвижение? Смотришь на традиционный академический реализм, и глаз радуется. Это — море, это — птица, там — портрет мужчины. И все понятно — чем восхититься. Особый авторский стиль, полнота цвета, необычные штрихи, образы, детали. Современное искусство будто движется к чему-то примитивному. Но тогда почему коллекционеры готовы отдавать баснословные гонорары за, казалось бы, детские кляксы? Стоимость произведений искусства, как и многих других товаров, на рынке определяется балансом между спросом и предложением, сказали корр. «К» эксперты. Чем более редкий товар и при этом чем выше на него спрос, тем выше стоимость произведения искусства. «Вопрос стоимости и ценообразования очень неоднозначный. В первую очередь учитывается известность художника, его творческая активность, участие в больших проектах, таких как биеннале, арт-ярмарки. Стоимость произведения назначается самим автором или совместно с работающей с ним галереей», — поделилась Вера Глазкова. По традиции, сложившейся в XX веке, картина — это не просто сочетание линий и красок, это поступок, рассчитанный на общественный резонанс. Легенда, которая складывается вокруг имени художника, оказывается важнее того, что он делает на холсте или на бумаге. «Не менее важную составляющую в оценке произведений представляют итоги аукционов. Цена также во многом зависит и от профессиональной критики искусствоведов. Ну и, конечно, действие рекламы — как, каким образом и кому картина продается», — объяснил Александр Городний. Не виден глазу Чтобы стать успешным продаваемым художником, учиться рисовать вовсе не обязательно. Во-первых, современный мир дарит цифровые технологии, медиа и компьютерную графику. Во-вторых, подцепить на крючок богатого ценителя можно громким заявлением, безумной выходкой или яркими речами о концептуализме. Такое положение вещей пробуждает умы предприимчивых граждан, с радостью готовых рисовать что угодно и какими угодно местами тела и материалами. Но прежде чем грести деньги лопатой, творцу нужно добраться до арт-рынка. Вера Глазкова: «Вопрос востребованности произведений современного искусства очень сложный. Существует мировой арт-рынок, состоящий из совокупности аукционов, арт-ярмарок, галерейных выставок, биеннале. Кроме выставочных мероприятий имя художника продвигают кураторы, искусствоведы, профессиональные издания. Все это делает произведения автора узнаваемыми. Важное место в этой цепочке занимает коллекционер, заинтересованный в повышении цены на приобретенное им произведение. Европейский и американский арт-рынки работают давно и имеют все указанные выше составляющие коммерческого успеха». Александр Городний: «У нас в крае, да, пожалуй, и в стране в целом не много желающих купить произведение современного искусства. Если у человека и есть подобные мысли, то, как правило, желание останавливается за недостаточностью средств. В целом наш рынок, после революций и долгих застойных потрясений, пока к этому не готов. Арт-рынок — явление, которое формируется в обществе долгие годы. Для этого в общественном сознании необходимо несколько условий. Во-первых, стабильность в экономическом и социальном отношении. Во-вторых, общее объективное (пусть субъективное интеллектуальное) восприятие содержания воспринимаемого искусства». Алиса Багдонайте: «Галерист и аукционист Владимир Овчаренко однажды посетовал, что весь московский арт-рынок умещается в стоимость продажи одной работы в Лондоне или Париже. Это, к большому сожалению, действительно так. Но в сравнении даже с московским владивостокский рынок совершенно не виден глазу: данные о нем напрочь отсутствуют, не входят ни в один аналитический отчет. Во Владивостоке практически нет коммерческих галерей (я могу назвать галерею «Арка», но и она работает скорее как институция, а не коммерческая площадка), нет аукционных домов, нет значимых публичных или частных коллекций, которые приобретаются за деньги. Мне ничего не известно о музейных закупках — работы попадают в коллекцию бесплатно». Как его можно понять Эксперты уверены, что во Владивостоке нет арт-рынка. Коммерция в этой области относится больше к личным продажам — художник сам продает свои произведения. Он находит покупателей или, наоборот, покупатели ищут автора понравившегося полотна. Постоянная творческая работа, презентации своих картин, идей, мыслей — вот хлеб художника. Тем самым художник показывает свою деятельность, свой рост, что он не останавливается на месте и творчество его развивается. Как рассказали «К» опрошенные эксперты, российские художники хорошо продавались в начале 2000-х годов как за границу, так и отечественным коллекционерам. Однако после бума коммерция пошла на спад, а проданные экземпляры оказались переоцененными. Алиса Багдонайте: «Искусство — это в первую очередь про искусство, оно может быть про автора, может быть про зрителя, может быть про науку или про общество в целом. И, конечно же, это крупная целая сфера экономики, в которую вовлечено население. В российском контексте у искусства, как и у всего остального, особый путь. Искусство было подчинено и использовалось советским государством в целях пропаганды, но, в отличие от крупных индустрий, оно не было приватизировано в 1990-е. Сегодня это убыточная, финансируемая и управляемая государством по остаточному признаку статья экономики. Она очень медленно развивается и со времен русского авангарда мало кому интересна за пределами страны (да и внутри нее). Как и любая другая отрасль, она должна поддерживаться правильной экономической и юридической системой, получать инвестиции в развитие, опираться на профессионалов и международное сообщество, а не вариться в собственном соку. Тогда оно может быть про доход, про бизнес». Вера Глазкова: «Если говорить о моем галерейном опыте, то произведения художников, относящиеся к современному искусству, продаются в первую очередь на международных арт-ярмарках. Этим продажам предшествует большая и важная работа в галерее, направленная на популяризацию творчества художников и просветительскую деятельность в области современного искусства в целом. Благодаря участию галереи в международных арт-ярмарках произведения художников Владивостока попали в частные и музейные коллекции в России и за рубежом. Опыт продаж во Владивостоке очень незначителен. Искусство — это всегда диалог. Несмотря на то, что люди видят современное искусство в галереях, музеях, на улицах, процесс понимания и принятия такого искусства очень сложен. Сколько мы знаем имен, вошедших в историю искусства. И никто не считает, что они создавали «детскую мазню». Такое мнение может сложиться от незнания, от непонимания ситуации в художественном мире. Для этого работают музеи, центры современного искусства, галереи, которые занимаются популяризацией и просветительской деятельностью, объясняют, к какому направлению можно отнести то или иное произведение, как его можно понять. Важен интерес зрителя. Такой обоюдный диалог и нужен, чтобы идти дальше. Не ставить точку на чем-то новом и непонятном. Ведь проще всего сказать: «Мы такое не понимаем и не принимаем». А разобраться — гораздо сложнее. Нужно читать статьи об авторах, интересоваться их биографией, находить ответы на свои вопросы». КОММЕНТАРИИ Михаил Павин, художник: «Вопрос о современном искусстве вызывает много споров. Я считаю, что есть искусство, а есть неискусство. Искусство — это не природный феномен, а выдуманный человеком. Что большинство считает искусством, то искусством и является. Не существует прибора, который мог бы показать степень «искусности» или «искусственности». По моему внутреннему убеждению, современное искусство — это то, чем обогатилось традиционное искусство в XX веке. То есть в искусстве появились новые технологии, которые раньше были невозможны: компьютерная графика, видео, звукозапись и так далее. Изменилось общество, его пристрастия, табу, и стало можно то, что 100 лет назад вызвало бы море негодования. И, наверное, самое главное: стало неважно, каким образом появилось изображение, имеет ли автор соответствующее образование, умеет ли он рисовать. В живописи сразу это заметно — учился человек рисовать или нет. Для актуального искусства это не имеет значения. Если работа несет какой-то актуальный месседж, то это признается за искусство. А поскольку пропала необходимость в техническом мастерстве, то, естественно, хлынула масса шарлатанов, которые хотят самовыразиться или денег «срубить» (или все вместе). Покатила мутная волна, под которой трудно разглядеть жемчужины действительно талантливых работ». Алексей Филатов, художник: «Я очень рад, когда люди рисуют. Просто когда творят: рисуют, лепят, поют. И в этом смысле современное искусство — это прекрасно. Когда люди современного мира, живущие среди компьютеров и новых технологий, все-таки обращаются к таким простым древним средствам, как карандаш, бумага, кисточки и холст — это прекрасно. И пусть они рисуют «каляки-маляки», пусть как-то самовыражаются. Самое главное — они рисуют! Когда человек, искренний и восторженный, показывает мне картину, а на ней нарисованы эти «каляки-маляки», я никогда не скажу, что это плохая картина или это неактуально. Это круто, потому что человек получил эмоции, вдохновение, и он попытался этим поделиться. Другое дело, когда происходит подмена ценностей. Когда человек, рисуя, не испытывает эмоции, а делает это ради заработка. Я это тоже не осуждаю — это нормально. Но тогда это должно называться заработком, а не искусством. Произведения современного искусства не берутся из ниоткуда. Они создаются людьми. Люди рисуют «каляки-маляки», творят странные вещи. Лично я не могу сказать, что это высокое искусство и что это меняет меня, но наш мир это называет «актуальным искусством». Я за то, чтобы искусство создавалось руками, не важно, на компьютере или на бумаге. Главное, чтобы там была эмоциональная составляющая, что-то, что продолжало бы трогать людей разных поколений». Александр Помазенко, художник: «Современное искусство, или актуальное, — термин, который получил распространение в 90-х. Толчок этому дали известные события, происходящие тогда в стране. Как и любое искусство, актуальное имеет, кроме прочих, политический подтекст. Современное актуальное искусство — направление провокационное и эпатажное. Многие художники проходят этот путь, ориентируясь зачастую на Запад. Я толерантен в отношении к искусству — работа мне либо нравится, либо нет. Обычно я решаю для себя, повесил бы я ее на стену и радовала бы она меня как обывателя. Очень просто. И неважно, что на ней — да хоть «Березовая роща» Куинджи, которой были расписаны стены в советских столовых и домах отдыха. Еще раз повторю: я ко всем «измам» и направлениям отношусь положительно, главное, чтобы искусство приносило радость и удовлетворение не только художнику, но и зрителю».