Александр и Ирина Пороховщиковы: история любви с трагическим концом

Александр и Ирина Пороховщиковы всю жизнь играли в романтику, писали друг другу письма, хотя никогда не расставались... Убежденный холостяк Встретились Ирина и Александр в 1982 году в Театре имени Пушкина, где Пороховщиков был ведущим актером, а Ира работала помощником костюмера и училась в ГИТИСе на театроведческом отделении. Ей 20 – ему 43. Пороховщиков еще в школе стал ухаживать за девочками и даже за молодыми учительницами. Намекал в интервью, что невинность потерял благодаря учительнице географии, а потом кружил головы студенткам и преподавательницам в медицинском институте, куда поступил после школы. Он рано начал выпивать, а в мединституте вообще научился спирт пить и, став актером, посвящал этому много времени. В этом статусе и застала его Ирина. Пороховщиков играл в кино то белых офицеров, то офицеров милиции, то губернаторов, а генералов переиграл больше всего. Его фактуру – породистую внешность – кинорежиссеры использовали вовсю. Александр Шалвович в памяти зрителей остался князем по крови, белой костью. Ирине пришлось завоевывать артиста, который поначалу ее не замечал. Александр был не женат, и это будоражило и актрис, и поклонниц, которые караулили артиста после спектакля и потом бежали за его машиной. В интервью Александр утверждал, что родился убежденным холостяком, но мне говорил, что не женился из-за мамы. Как-то мы обедали в ресторанчике напротив его родового особняка, и он делился воспоминаниями об очень красивой («вот такие глазищи и огромная коса») девушке Лиде, с которой в молодости познакомился в метро. Но Галина Александровна была против женитьбы сына на девушке, которая жила на окраине Москвы в бараке, с парализованной мамой и алкоголиком-отчимом. Доходный дом Пороховщиковых К моменту встречи с Ириной он был уже закоренелый холостяк с устоявшимися привычками: рестораны, общество, бильярд. Жил с родителями. Ирину Галина Александровна тоже встретила в штыки. Но здесь нашла коса на камень: Ира от Саши отказываться не собиралась. Она любила его так же фанатично: часами ждала звонка, срывалась и летела на такси через всю Москву, если он позвонил, прощала загулы и добилась-таки, что Александр стал нуждаться в ней все больше. Жить им пришлось у Ириных родителей. Официального предложения он не сделал и таким образом нашел компромисс с мамой: не женился, чтобы не огорчать, но и не оставил Ирину. Зарегистрировали брак лишь за два года до смерти мамы. Ира уж и не ждала и, когда Александр подарил кольцо, разрыдалась. Мне нравилось бывать в особняке Пороховщиковых в Староконюшенном переулке. Войдешь в парадное – и шумного сутолочного Арбата как не бывало. «Здесь репетировал Бориса Годунова Шаляпин. Прабабушка играла на рояле в четыре руки с композитором Сергеем Рахманиновым, – вспоминал Александр. – Здесь жила потом Матрона Московская, поэтому дышится так легко. Однажды пришел ко мне человек, страдавший экземой. И представьте: посидел в этих стенах, и экзема прошла». Идею взять родовой дом – памятник архитектуры деревянного резного зодчества – в аренду подал Александру друг, офтальмолог Святослав Федоров. «Ужас, что тут было, – рассказывал Александр. – Нужник, бомжатник! Не было даже ручек в дверях. Камин украли. Хорошо, старинные двери уцелели. Когда мы вскрыли стены, оказалось, что бревна переложены берестой – ни одной червоточинки! И тут нашлись некоторые, кто предлагал дом снести и поставить высотку». На дом покушались не раз. Четыре поджога было! Александр Шалвович хотел, чтобы это был не просто музей, а действующий. В середине нулевых Пороховщиков еще активно снимался, а к концу – все реже. Незаметно подкравшаяся болезнь постепенно отнимала силы. Он не жаловался и держался на людях, особенно с журналистами, особенно с женщинами, молодцом, но Ирина делилась со мной, что муж болен диабетом и какие-то люди вертятся вокруг него и их особняка. «Я боюсь, его убьют. Если с Сашей что-нибудь случится, жить не буду ни секунды», – не раз заявляла она. Оден – как дитё малое Детей у них не было, и они завели собаку. Жили все еще с родителями в маленькой двушке. Несмотря на тесноту, те согласились, чтобы в доме появилась немецкая овчарка. Ира рассказывала, смеясь, что бабушка с дедушкой наперебой старались накормить капризничавшего щенка. Дедушка делал вид, что начнет есть из его миски, и тогда Оден сразу подбегал. Саша часами мог о нем рассказывать, Ира носилась с ним, как с дитём. Впрочем, оба признавались, что Оден заменяет им отсутствие детей. Саша снимался в сериалах и зарабатывал. Они построили дачу на Рублевке и переехали. Выезжая в Москву, Саша брал Одена с собой. Тот сидел на переднем сиденье, а инспекторы ГАИ в шутку отдавали ему честь. Эти двенадцать лет были самыми счастливыми в жизни Александра и Ирины. Шекспировские страсти Казалось бы, все прекрасно, но не так легка была их жизнь на самом деле. Смерть мамы Александр едва пережил. Ира, к ее чести, ни единым плохим словом не обмолвилась в ее адрес и постаралась заменить Саше мать. Александр признавался, что характером Ира похожа на нее: «Ревнивая и такая же собственница». Потом слег отчим. Александр ездил каждый день кормить Михаила Николаевича и выгуливать его собаку. А потом заболели Ирины родители. Между собой Ирина и Александр жили как на вулкане. Александр в интервью признавался, что бывают бурные ссоры («Она иногда меня так кроет!»). Ира в эти годы сблизилась со мной и нередко, когда случался скандал (обычно поздно вечером), звонила. Трудно было понять, что там происходит, потому что, когда Ира бывала в крайней степени возбуждения, говорила быстро и бессвязно. Выговорившись, обычно благодарила: «Спасибо большое, что выслушали. Мне очень тяжело, понимаете, очень!» Расспрашивать было неловко. Александр Шалвович о жене всегда говорил с придыханием. Однажды Ирина позвонила, и по обрывкам ее бессвязной речи я поняла, что она в ярости подушку изорвала, расколотила сервиз и вытолкала мужа за дверь. Это они еще жили у Ириных родителей. Пробую как-то отвлечь: «Жалко, все-таки народный артист. Да и сервиз тоже». – «Довел!» А на слабое возражение, что так нельзя, уже спокойным голосом говорит: «Ну, я же все-таки Жукова» (она внучатой племянницей маршалу доводилась, а всем известно, что тот обладал взрывным темпераментом). Ира была очень обаятельным человеком, но в истерике бывала неуправляема. Так случилось, когда умер Оден. Я случайно позвонила и узнала о несчастье. Александр совершенно разбитым голосом сказал: «Поговорите с ней, я не могу… ничего не вижу, у меня ужасно болит голова». Ира из-за рыданий говорить со мной не смогла. Утром звоню – никого. Часа через два Ира наконец откликнулась: «Мы с Сашей на кладбище». – «???» – «Нам надо гроб для Одена подобрать». Похоронила она любимца на даче. Каждый день зажигала на могилке свечку. Александр говорил, что самые счастливые моменты были, когда Ира не нервничала, и подчеркивал, что она ребенок, имея в виду не разницу в возрасте, а ее слабую, неустойчивую психику. Он никогда не жаловался, и Ира не жаловалась, не говорила, к примеру, что устала с ним жить, – наоборот. Трагическая развязка Спустя время Александр взял щенка овчарки. Ира заявила: «Я любить его не буду!» Она считала это предательством по отношению к Одену: «Это был мой ребенок!» И это было началом конца. Толстолапый бутуз ползал по крутой лестнице в особняке и не подозревал, что скоро осиротеет. Однажды на мой вопрос, почему бы не усыновить ребенка, Александр сказал: «Ирка не хочет. Я – хоть завтра». Потом подумал, погрустил и добавил: «У нас будут еще дети, я в этом уверен». Другой раз поделился: «Представляешь, что мне Ирка сказала. Мы сидели вечером на террасе, были сумерки. Она смотрела на меня долго-долго, а потом говорит: «Саша, я так тебя люблю, что мне кажется, это я тебя родила». У меня все внутри похолодело от этих слов, и я подумала: «Господи, какой крест он несет. А знает ли о том, что она говорит: «Без Саши жить не буду»?» Последние два года жизни с мужем Ирина все время выносила сор из избы. То объявляла ему через прессу о разводе, то подняла шум, что Саша пропал без вести, а потом он нашелся на даче. Она очень изменилась, исхудала. Когда Александр Шалвович слег окончательно, Ирина дежурила возле него. После операции начались осложнения. Александр Шалвович лежал в реанимации, ее не пускали к нему. Она звонила мне: «Он умирает! Я знаю! Меня все-все обманывают!» Больше всего боялась, что Саша уйдет, а она останется. Уверена была, что врачи будут манить ее обещаниями, а потом поставят перед фактом. «Я должна уйти первая! – твердила она. – Я не смогу увидеть его мертвым!» Страх потери загнал ее в угол, и она поспешила осуществить задуманное. 10 марта 2012 года Ирина покончила с собой в особняке. Спустя сорок дней, в ночь на 15 апреля, скончался Александр Пороховщиков.