Подземные этажи, танк на сцене и призрак. История и легенды Театра Российской армии

Самая большая драматическая сцена в Европе с двумя поворотными кругами (причем малый из них совпадает с диаметром цирковой арены, 13 метров). Тут жгли костры, в спектаклях задействовали настоящие машины и самолеты. Есть легенда, что в одном спектакле даже был танк. Мощное здание построили в форме звезды — главного символа Советской армии. В интернете, в той же Википедии, можно прочитать, что под землю оно уходит на целых десять этажей. Сами же сотрудники спешат этот факт опровергнуть — подземные этажи есть, но не в таком количестве. Где-то в кулуарах шепчутся, обсуждая призрака. Но на мои вопросы только отшучиваются: "Ну какой призрак, вы что!" Замурованный в бетон Нас с фотографом ведут по лабиринтам помещений. На трех сценах идет монтаж декораций и подготовка к спектаклям, в подсобках и коридорах пока темно — театр будто спит. Лестницы расположены в лучах звезды, и, чтобы пройти с одной сцены на другую, нужно перебраться через настоящие дебри. "Не плутаете тут?" — спрашиваю. "Когда приходят новые артисты или сотрудники, иногда приходится даже провожать, — рассказывает мне сотрудница театра. — Честно говоря, хотя все помещения расположены симметрично, даже я иногда путаюсь: куда идти, куда повернуть…" Свое здание у театра появилось в 1940 году. Отделка из натурального камня и дерева, внутри — бесконечный простор: парадный холл, огромные лестницы, потолки — десятки метров в высоту, на стенах — картины Павла Соколова-Скаля и Александра Герасимова, некоторые из которых размером с "Последний день Помпеи" (456,5 х 651 см) Карла Брюллова или даже больше. И по сей день его называют лучшим примером сталинского ампира в советской архитектуре. Чтобы подняться на Малую сцену, мы прошли "черновым" путем для сотрудников. Там увидели огромную плиту, которая отделяет одну сцену от другой. Оказывается, это "железный занавес". В советское время он использовался в качестве перегородки между сценой и зрительным залом. Сейчас его подняли над сценой, замуровали в бетон и покрасили в белый цвет. Там он остался как напоминание, как трофей, которого ни у одного театра больше нет. Перемещаемся в костюмерный цех: наверное, он если не один из самых больших, то, пожалуй, один из самых интересных и самобытных. Тут так много нарядов и они висят так тесно друг к другу, что, когда мы просим показать нам самое старое сохранившееся платье, достать его с первого раза не получается. Все отсортировано, каждый элемент развешивают по эпохам и годам (например, середина XIX века, 50-е годы ХХ века и так далее), все ткани — по отдельности, платья в одном месте, шубы — в другом. Костюмы тут хранятся с середины прошлого века. Тогда все шили вручную, не используя расшитые на фабрике ткани, работники оформляли все сами — каждую бусинку, каждый сантиметр. Здесь — наряды актрис Фаины Раневской, Любови Добржанской, шубы, которые использовались для боярского облачения в спектакле "Иоанн Грозный", расшитые жемчугом платья, настоящие военные рубашки, бальные наряды, которые весят несколько килограммов. Кстати, актрисы отплясывали на сцене в таких платьях, несмотря на железный обруч, который для пышности зашивали в юбку. Увидеть все это можно, придя на спектакль "Театр Звезда". В формате променада от самого входа зрители путешествуют по зданию, узнавая историю труппы со дня открытия и по сегодняшнее время. Театр, который родился на войне Когда театр только появился (в 1930 году), у него не было своего помещения, труппа была выездной. Здание будет открыто только спустя десять лет. Труппа ездила по всей стране: от Ленинграда до Владивостока, Хабаровска и Сахалина, от Крыма до Архангельска. Несмотря на интенсивные гастроли, артисты умудрялись регулярно ставить новые спектакли — так, в 1937 году "на колесах" выпустили "Укрощение строптивой" с Добржанской, который показали более 1000 раз. В начале июня 1941 года отдали приказ: обслуживать войска, и артисты поехали в сторону Кишинева, где располагались военные лагеря. Выпустили прекрасную премьеру — комедийный спектакль "Ночь ошибок" по пьесе Оливера Голдсмита. Военным нравилась эта постановка — любовные истории, смешные ситуации в такое непростое время отвлекали людей. Там же, под Кишиневом, артисты застали и бомбежку 22 июня, подумали, что это учения. Атмосфера в военном лагере всегда тревожная, а объяснять ни у кого времени не было. Труппа целые сутки не догадывалась, что началась война. Под конец дня поступило распоряжение об отправке в сторону Одесского округа Первой бригады. Пришлось с ходу группироваться, вспоминать весь свой репертуар — от частушек до сценок из спектаклей, и отправиться в путь, к Одессе, вместе с войсками. Они на привал — артисты выступают, иногда давали по десять концертов в день. Потом собираются — и дальше, причем уходили из городов самыми последними. Актеры отправлялись из театра на фронт не только играть, но и служить. Одна из таких трепетных историй связана с артистом Николаем Пастуховым, который был призван в войска в 1942 году. В театре он в тот момент репетировал спектакль "Сон в летнюю ночь" Уильяма Шекспира и всю войну в солдатском вещмешке проносил копию этой пьесы — говорил, что только это помогло ему выжить. "У него было такое мощное желание вернуться в Театр армии и сыграть, что так оно и случилось", — рассказывает главный режиссер театра Борис Морозов. Масштаб и камерность Выступления перед военными — одна из главных традиций и особенностей театра и по сей день. "Садимся в самолет, грузим декорации, костюмы и летим через всю страну", — улыбается Борис Морозов. У артистов продолжаются поездки — в Сирию, на Дальний Восток, там они показывают спектакли, дают концерты. Как выбрать спектакль для гастролей — всегда сложный вопрос. Морозов говорит, что каждый раз полагается на интуицию, подбирая постановку под конкретный случай. "В этом и есть наша задача — почувствовать и привезти тот спектакль, который был бы нужен, который был бы интересен, который хотелось бы людям увидеть. И могу сказать, что у нас это получается. Я это знаю, ведь я и сам ездил на дальние гастроли, на Дальний Восток, на Северный флот, самые дальние наши точки". Для таких выездных спектаклей делают специальное оформление, декорации, которые можно поставить в солдатском клубе или в гарнизоне на площадке, которая не рассчитана под театральные действия. Иногда это даже не спектакли, а особые концерты, которые тоже готовятся силами труппы. Их дают, когда коллективу приходится посещать места учений, которые могут идти просто в поле. Но свою родную сцену, конечно, любят больше. Она огромного размера, хотя, когда стоишь в зрительном зале, кажется маленькой. Когда же поднимаешься на сцену, маленьким кажется зрительный зал. Необычная планировка — сочетание огромной сцены и огромного зала — дает ощущение воздуха и пространства. Между тем кресла первого ряда расположены очень близко к артистам — обычно такое бывает в камерных залах, и тут это вызывает особое чувство сопричастности. Жизнь в театре кипит, ставятся спектакли, труппа ездит на гастроли. Очень внимательно относятся к выбору пьес, Морозов объясняет, что не каждый текст может энергетику этого зала выдержать и дополнить. А еще это один из тех театров, где сохраняют спектакли, ведь они тут уникальные. "Сохранять — это значит работать над тем, чтобы спектакль был живым, — рассказал Морозов. — Иногда, когда пытаются сохранять, возникает прокатная усталость, творческое безразличие. Этого нельзя допускать". Сейчас в театре идет большая работа — открывается музей, где представлены макеты декораций легендарных спектаклей, костюмы, фотографии. А еще труппа создает собственную аллею славы. На первом этаже, в фойе, они планируют установить несколько почетных звезд, первую уже заложили — в честь Алексея Попова. На очереди — актер Владимир Зельдин. В артистах — магия этого театра. А не в призраках и не историях про катакомбы. И кстати, танка на Большой сцене в спектаклях не было, хотя у театра есть танковый въезд — он сделан под таким углом, что эта военная машина может заехать без труда. Кажется, и самим "жителям" театра не хочется быть окруженными суевериями. Им хочется, чтобы о них рассказывали правдивые вещи, настоящие, человеческие. Про войну, любовь к Родине и своей истории. Про людей, которые строили театр и работали в нем, и про артистов, которые продолжают сохранять театр. Кадрия Садыкова