Мирослава Карпович: «За кадром многие женились и заводили детей»
Звезда «Папиных дочек» рассказала WomanHit.ru, как изменил ее этот сериал, чем она живет сегодня и был ли у нее роман с Егором Кридом — Мирослава, идут годы, однако многие ассоциируют вас именно с одной из папиных дочек. Вы часто вспоминаете свою героиню Машу из этого ситкома? — То, что происходит на площадке, — происходит на площадке, жизнь — абсолютно другое. Конечно, когда я выхожу на улицу, в магазинах, аптеках или метро люди напоминают о моем персонаже, но называют Мирослава, а иногда даже Мирослава Олеговна, что особенно приятно. В такие моменты я благодарна этой роли за народную любовь. — У вас есть общие черты характера? Вы чем-то похожи? — Нас объединяет только то, что мы женщины. Мы совсем не похожи. Для роли я переступала через себя, что полезно в качестве актерского навыка, по типажу мы абсолютно разные. Мне было интересно влезть в шкуру другого человека. — Сериал снимался семь лет. Это немалый срок. Вам что-то передалось от вашей героини? Что она вам дала? — Я никогда не умела хорошо ходить на каблуках, практически не носила платья и юбки. В рамках сериала я почти всегда носила туфли и платья, благодаря этой роли научилась чувствовать себя комфортно в таких женственных образах. Сейчас я с удовольствием хожу в такой одежде, знаю, как ее правильно подать, за это отдельное спасибо стоит сказать съемкам сериала и моей героине. — Вы как-то сказали, что «Папины дочки» — это ваша вторая семья. Что конкретно вы имели в виду? — Когда ты более семи лет работаешь с людьми на одной площадке, конечно же, вы роднитесь. При этом мы проводили вместе по 15 часов в день на протяжении всех съемок. Многие люди за кадром встречались, кто-то поженился, завел детей. Я стала крестной мамой сына нашего гримера Люды Бородкиной. Мы всегда рады видеть друг друга, у нас никогда не было конфликтов. Папу мы до сих пор называем папой, и к девочкам я всегда относилась, как к сестрам. — Помимо «Папиных дочек», у вас есть другие проекты, театральные. Я знаю, что после окончания театрального училища вы со своим однокурсником Сергеем Ефремовым придумали и создали Московский театр комедии. Что подтолкнуло к этому — замахнуться аж на целый театр? — Я закончила школу-студию МХАТ, причем гораздо раньше, чем Сережа окончил обучение в Щукинском училище. С ним мы встретились намного позже наших выпусков, примерно в 2010 году. Сережа прислал мне письмо на почту, предложил сыграть в спектакле на двоих, где я играла с Сашей Головиным, Александром Носиком и Марком Богатыревым, в общем — меняла партнеров как перчатки. Это был классный опыт, потому что каждый партнер на спектакле жил по-другому. Так началось наше с Сережей сотрудничество, работать вместе нам всегда было очень легко. Позже он предложил участвовать в его дипломном спектакле «Номер 13». Мы решили его апгрейдить, это было желание режиссера. Сереже хотелось привести в спектакль медийных артистов, в тот момент я много с кем общалась и работала, для меня это не составило труда. Первые, кого мы привели в коллектив на старте, — это Борис Григорьевич Смолкин и Андрей Гайдулян. В процессе я познакомила Сережу с Галиной Даниловой, Эдуардом Радзюкевичем, с Олей Хохловой и многими другими. У нас очень сплоченный коллектив, не театр, а мечта! — Чем вы там занимаетесь? — Мы занимаемся театральными постановками, гастролями. Уже готовы спектакли «Красная Шапочка», «Очень женатый таксист», «номер 13», «Плохие парни», впереди еще несколько премьер. Мы обколесили половину России, гастролировали по Канаде и США. График очень плотный. — Вы ведь еще и работаете в качестве модели. Что для вас первостепенно — профессия модели или актерство? — Конечно, актерство. Работа модели для меня хобби, а не профессия. Я актриса по образованию и занимаюсь тем, на что училась. Продолжаю развиваться в этой сфере и обучаться по сей день. — А как вы попали на озвучку мультфильмов? Что было сложно, над чем не пришлось даже задумываться? — Был кастинг, меня позвали, я его прошла. Все озвучки, которые на сегодняшний день у меня есть, появились благодаря кастингам. Сложностей не было, кастинг — как рулетка. Рада, что словила джек-пот, и роли все-таки были озвучены мной. — Вы занимаетесь волонтерством, зачем? Что вы от этого получаете в моральном плане? — Я никогда над этим не задумываюсь. Мои родители — медицинские работники, поэтому с детства у меня было желание помочь людям, разделить с ними то, что есть у меня, а не у них. Я помогаю детским домам, где детки с разными заболеваниями. В моральном плане я радуюсь их улыбкам, я занимаюсь этим много лет, и бывали даже случаи, когда дети, которые не могут ходить, были так счастливы при виде меня, что вставали и шли навстречу. Тепло смотреть на реакцию родителей, которые всегда надеялись, что их ребенок захочет встать и пойти. Я получала от них колоссальный опыт, желание жить несмотря на любые трудности. Они не могут идти, но ползут, у них нет рук, но они рисуют зубами. — Ваше детство прошло в деревне у бабушки и дедушки, что вспоминается в первую очередь? Наверное, это были спартанские условия? — Детство было прекрасным, я бы многим детям пожелала такое. Сейчас многие дети погружены в гаджеты, у нас такого не было. Были деревья, поля, огороды, лужи, гвозди в пятках, сливочное мороженое с грецким орехом и клубничным вареньем, а березовый сок казался чем-то потрясающим. Спартанские условия — громко сказано. Мой дед был спортсменом, сам реставрировал дом, в котором мы жили. Дом был потрясающим, очень уютным, дедушка сам построил баню, летнюю кухню, туалет, летний душ. Безумно уютная печка, на которой было тепло валяться, когда бабушка топила ее и разжигала дрова. Мы ели кашу из казанка, да, не было джакузи и туалета с кнопочкой. Зато дедушка умудрился построить ушат, туда наливали воду из колодца, она нагревалась — это был наш с сестрой бассейн. Немногие владели ушатом, так что я жила в условиях класса люкс! (Смеется.) — Чем это помогло в дальнейшей жизни? — У меня есть потрясающие воспоминания, мое детство было детством. Это подарило мне умение искренне радоваться мелочам. Я не так ценю блага материального характера, как более земные и простые вещи. — Как вас зовут близкие: Мира, Слава или как-то еще? Как вам больше нравится? — По-разному! И Мира, и Слава, и Кеша, и Мирончик, Микеша, Миранда, Мирося, Мика… вариантов масса. Важно, какое отношение вкладывает человек, который называет меня на свой лад. — Какое у вас отношение к кастингам? — Чаще я хожу на пробы, чем на кастинги, хотя и кастинги стороной не обхожу, работаем по ситуации. — А как воспринимаете критику в свой адрес? — Если бы я остро реагировала на всю критику, которую когда-либо слышала в свой адрес, у меня бы просто не хватило здоровья. Я отношусь к этому спокойно, невозможно всем понравиться. В плане работы я всегда слышу больше позитивных отзывов в свой адрес, а если критика и есть — значит, не угодила. Что ж теперь поделать? — Слышал, вы сказали, что не уверены, нужно ли сегодня актерское образование? Почему? — Напротив, я уверена, что оно очень нужно. На сегодняшний день в актерскую профессию попадают все подряд, тогда непонятно, зачем мы все учились на актеров, если можно просто прийти и что-то изобразить. Благодаря тому, что в кино приходят непрофессионалы, оно у нас такое-сякое. Те, кто не учится, в большей степени делает это поверхностно. Раньше такого в киноиндустрии не позволялось. Все равно, что стать врачом, теоретически имея представление, как делать операцию на сердце. Это бесконечная профессия, тоннель, который нужно копать до конца жизни. — Вы сейчас играете в театре Миллениум, заняты в его новом спектакле. Расскажите, какова ваша героиня? — Я играю в проекте «Шашни». Моя героиня — провинциалка, мечтающая занять свое место под солнцем. Собственно, я из них же, правда, оказалась в столице не с бухты-барахты, меня привезли родители, и я осваивала этот город постепенно. — Как вы уживаетесь с партнерами на сцене? — С партнерами уживаюсь отлично, всех знаю, кроме Станислава Юрьевича Садальского, но контакт у нас произошел быстро, не было каких-то сложностей. Всех очень люблю и целую. — Театральные подмостки и съемочная площадка в кино — это разные вещи для вас? — Да, безусловно — Вас узнают на улицах, мероприятиях? Как реагируют? — Узнают, с этим проблем нет, я всегда реагирую позитивно. — У вас была звездная болезнь? — Никогда не имела с этим проблем. Я уважаю каждого человека, не разделяю их на классы. У меня не было мнения, что актеры — это звезды, а люди, ходящие по улице, — не звезды. Нужно уважительно относиться к каждому. Возможно, человек, сидящий рядом в метро, — это известный адвокат или пекарь, их просто по телевизору не показывают. Для меня каждый человек звезда, просто в своем деле. — Как вы относитесь к своим коллегам, которые ею заражены? — Я к ним отношусь иронично, с сожалением. Она редко приводит к чему-то хорошему. — Говорят, вы связывали свою личную жизнь с людьми творческими и, как считают многие, оттого непостоянными. Среди ваших избранников — коллега по «Папиным дочкам» Филипп Бледный, певец Егор Крид, актер Аристарх Венес, все они в прошлом, не думали связать свою жизнь с более постоянным мужчиной иной профессии? — Я никогда не связывала свою жизнь с перечисленными молодыми людьми. Я никогда не встречалась ни с актерами, ни с режиссерами, ни с продюсерами. Филипп Бледный был просто моим партнером по сериалу, он встречался с Настей Сиваевой. Мы с ним один раз поехали на премию MTV, потому что поддерживали дружеские отношения. У Егора Крида я снималась в клипе и знала его ровно два дня, пока снималась. С Аристархом мы так же были партнерами на съемочной площадке, не больше. Я вообще не воспринимаю мужчин-актеров как класс. Не в обиду им будет сказано. — Что должен сделать мужчина, чтобы вы его отметили? — Точно какой-то хороший поступок. Уважать женщину, ее желания, ухаживать. В общем, все то, чего хотят все женщины. — Что для вас семья? — Семья — это прежде всего дом и крепость. — Дети в перспективе или вы считаете, что сначала карьера, а все остальное потом? — Нет, я так не считаю, в нынешнее время все можно сочетать.
