о том, почему государственная наркополитика не помогает эффективно бороться с наркотиками

«Сегодняшняя наркополитика — это посадки курьеров и потребителей, но чуть ли не зелёный коридор наркоторговцам. Депутаты Госдумы сотрясают воздух всё новыми запретами и привычно предлагают увеличить сроки. А полиция отчитывается «палками»: довольно простенькими, но — главное — многочисленными уголовными делами на потребителей или наркокурьеров. Онлайн-площадка «Гидра» доступна, живёт и здравствует, у её владельцев всё прекрасно. То есть вместо того, чтобы помешать человеку самому себе сломать жизнь, государство ломает ему жизнь». Вечером 23 февраля стало известно, что накануне в Екатеринбурге сотрудники полиции задержали оппозиционного активиста Александра Литреева. У него нашли две таблетки МДМА (экстази), что по весу проходит уже как значительный размер. Литреев признал вину, сейчас он находится в СИЗО, ему грозит до трёх лет лишения свободы. Подруга, с которой он был, проходит по делу как свидетель. Известно, что она учится на первом курсе в одном из вузов Екатеринбурга. Проще всего было бы сейчас написать колонку «Очередной оппозиционер оказался наркоманом и человеком с плохим моральным обликом. Смотрите, дети, и не ходите туда». Или, наоборот, колонку «Очередная провокация силовиков: девушка заманила оппозиционера в Екатеринбург и «развела» на покупку наркотиков». Мне кажется, что гораздо важнее оттолкнуться от этого примера, как раз не фокусируясь на политических взглядах задержанного, и поговорить о государственной наркополитике. Которая сейчас даёт какой угодно эффект, кроме эффективной борьбы с распространением и потреблением наркотиков, особенно с молодёжью. По конкретной истории всё же оговорю сразу три вещи. Первое: я не употребляю наркотики (никакие) и отношусь к ним без всякой толерантности. Второе: нарушение закона очевидно. Более того, приехать в гости к девушке-первокурснице и пойти покупать с ней наркотики — это не действия взрослого и хотя бы минимально ответственного человека. Стоит ли это правонарушение трёх лет в тюрьме? Не стоит. Поможет ли эта история антинаркотической пропаганде среди молодёжи в ситуации, когда первокурсница считает нормальным при встрече со знакомым поехать покупать с ним наркотики? Не поможет. И сейчас разберёмся, почему вся государственная наркополитика нуждается в глобальном пересмотре. Если, конечно, мы хотим, чтобы эта самая политика действительно спасала людей от наркотиков. Статью 228 Уголовного кодекса («Незаконные приобретение, хранение, перевозка, изготовление, переработка наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов, а также незаконные приобретение, хранение, перевозка растений, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, либо их частей, содержащих наркотические средства или психотропные вещества») в российских зонах давно именуется «народной». По ней сидит значительное количество людей в каждой колонии. При этом один из крупнейших ресурсов по онлайн-торговле наркотиками «Гидра» как работал, так и чувствует себя счастливо. Когда я была летом в том же Екатеринбурге, я лично видела объявления «Работа курьером, 70 т. р. в месяц», нанесённые краской по всему городу, причём одно из них — метрах в двадцати от резиденции губернатора Свердловской области. То есть он видит это объявление каждый раз, когда едет на работу. Через такие объявления обычно набирают закладчиков, работать туда идёт в основном молодёжь, жаждущая лёгких денег. Средний срок «жизни» закладчика — несколько месяцев, после чего часто сами владельцы «магазинов» сдают его полиции. Некоторое время назад RT подробно рассказывал, как устроен этот рынок. Далее молодые люди с пониженной социальной ответственностью садятся на огромные сроки, в колонии они встречают своих вчерашних покупателей — таких же молодых людей. Владельцы «магазинов» нанимают всё новых закладчиков. Всё новые 18-летние идут в даркнет и обеспечивают продавцам всякой дряни постоянную прибыль, а владельцы крупных онлайн-площадок наливают себе дорогое шампанское и живут, имея огромные деньги и не зная никакого страха. Депутаты Госдумы сотрясают воздух всё новыми запретами и привычно предлагают увеличить сроки. А полиция отчитывается «палками»: довольно простенькими, но — главное — многочисленными уголовными делами на потребителей или наркокурьеров. Онлайн-площадка «Гидра» доступна, живёт и здравствует, у её владельцев всё прекрасно. Сломаем тебе жизнь. Сами С тем, как работает государственная наркополитика и борьба с наркотиками, в прошлом году я лично столкнулась несколько раз. Первый раз — это всем известное дело журналиста «Медузы» Ивана Голунова, которому подбросили наркотики сотрудники полиции и которого удалось отбить всем миром и только потому, что Голунов никаких наркотиков никогда не употреблял и не дотрагивался до них (вот вам, кстати, отличная причина не употреблять никакие наркотики никогда). Про второй раз я почти никому не рассказывала. У каждого человека, который занимается помощью другим людям, у каждого журналиста и общественника есть своё личное «кладбище». Это те люди, которым не просто не удалось помочь, а те, которые, не дождавшись помощи, умерли. Эта история — с моего личного «кладбища». Ко мне обратилась женщина, сказала что её подруга (довольно молодая) по дурости стала закладчицей. Потом испугалась, решила выйти. Владельцы «магазина» отняли у неё все документы и поставили условие: работает ещё два месяца, тогда документы отдадут. Если же будет от них бегать и пытаться соскочить, а тем паче расскажет кому-то — убьют и её, и всех, кто ей помогает. Девушка решила рискнуть, убежала на другую квартиру. Сменила номер. Её нашли владельцы «магазина». Вторая квартира. То же самое. Владельцы «магазина» ей сказали, что у них отличное прикрытие силовиков, позволяющее прослушивать её телефон, вычислять её местонахождение, — так что не рыпайся. Я сказала, что единственный вариант — бежать в полицию. Я попросила знакомых, у кого связи в полиции. Вот вам человек, готовый сдать «магазин», — вроде бы выгодная история про раскрываемость. Девушка меж тем продолжала сходить с ума под прессингом наркоторговцев. Помощь не пришла. Девушка покончила с собой. Как мне потом передали от полиции, к её истории не отнеслись серьёзно, так как она состояла на учёте как социально неблагополучная, ЛГБТ — и вообще это всё несчастная любовь привела к такому исходу. То есть историю с «магазином» она чуть ли не выдумала. Её даже не опросили. Итак, сегодняшняя наркополитика — это посадки курьеров и потребителей, но чуть ли не зелёный коридор наркоторговцам. Теперь о наказании. Как вы считаете, если студента посадить на три года за употребление наркотиков (как правило, наибольший соблазн попробовать что-то запретное возникает в старших классах школы или в институте), это будет способствовать его исправлению и тому, чтобы он больше никогда в жизни с наркотиками не связывался? Нет, ровно наоборот. Как показывает практика, российские зоны не являются свободным от наркотиков местом. Вспомним хотя бы громкий случай, когда заключённые для доставки наркотиков в зону использовали кота. А главное — молодой человек после отсидки с 99%-ной вероятностью навсегда теряет шанс вернуться к нормальной жизни в обществе, закончить учёбу, устроиться на хорошую работу и к 30 годам прийти к идее ведения полностью здорового образа жизни. Гораздо больше шанс, что его путь теперь будет лежать вниз: на работу не берут, образования нет, приходится идти работать наркокурьером, вторая отсидка, третья отсидка, смерть под забором. То есть вместо того, чтобы помешать человеку самому себе сломать жизнь, государство ломает ему жизнь. Примерно то же самое с наркокурьерами, которых сажают на гораздо большие сроки (от восьми до десяти лет), после которых уже никакая реабилитация невозможна. А зоны при этом всё продолжают пополняться всё новыми потребителями и закладчиками. Ведь доступ к покупке наркотиков ни посадка потребителя, ни посадка закладчика не перекрывают. А посадка владельцев «магазинов», то есть продавцов, а также изготовителей, — перекрывает. Грубо говоря, наркотики должно быть невозможно купить. В нынешней же системе «магазин», а также онлайн-биржа остаются, рынок функционирует. Более того, скажу чудовищную вещь, но такая система как раз работает на поддержание рынка наркоторговли: «магазины» поставляют полиции человеческий материал, на котором удобно повышать статистику раскрываемости, полиция же… Полиция указывает в протоколе причиной смерти «самоубийство», не пытаясь выяснить, кто накануне побывал в квартире погибшей и кто с ней поговорил так, что она решила свести счёты с жизнью. То есть такая наркополитика и такая система наказаний борьбе с наркоторговлей не способствует. Вся правда о наркотиках. 18+ В последние годы родители подростков всё чаще говорят, что боятся не того, что чадо поймают с бутылкой пива или сигаретой, — как попадались в основном подростки моего или более старшего поколения. Нынешние правила торговли, постоянные проверки приводят к тому, что даже у мужчин за 40 требуют паспорт при покупке пачки сигарет, подросткам же не продадут ни алкоголь, ни сигареты нигде в приличных магазинах. А вот при покупке наркотиков паспорт не спрашивают. Поэтому ужас ситуации в том, что, действительно, из «запрещёнки», к которой тянет каждого подростка, самым доступным фактически оказываются наркотики. И вот тут мне бы хотелось поговорить об антинаркотической пропаганде. Недавно я увидела на полке в книжном магазине книгу Джексона Гэлакси «Адская кошка». Автор книги — зоопсихолог, сама книга посвящена тому, как можно корректировать поведение кошек, правильно обустраивать их пространство в квартире для жизни, находить с ними общий язык и так далее. На книге при этом стояла отметка «18+». Нет, там не было порнографии и даже ни единого матерного слова. Просто автор ещё и рассказывал личную историю, как любовь к животным и волонтёрство в приюте для них помогли ему преодолеть алкогольную и наркотическую зависимости, до того приведшие его на самое дно. Светлая и добрая история, заставляющая задуматься. К сожалению, согласно российскому законодательству, подросткам, которым как раз такие истории прочитать бы стоило, с таким контентом знакомиться запрещено — разве что старший товарищ купит и из-под полы передаст. Деятельность отдельных политиков по «защите детей от нежелательной информации» привела к тому, что эффективная антинаркотическая пропаганда стала фактически невозможна. Расскажу снова личную историю. Меня в своё время (лет в 14) навсегда отвадили от идеи эксперимента с веществами две вещи. Первая — это синенькая брошюра «Вся правда о наркотиках», полученная у метро по пути в школу в конце 1990-х. В брошюре просто, без эмоций рассказывалось подробно обо всех основных видах наркотиков (тогда был бум экстази), их действии на организм и последствиях. На каждой странице брошюры, которую было удобно носить в кармане, рассказывалось об очередном наркотике. Какой эффект будет, чем это может обернуться, каким будет итог. Описание было спокойным, но очень натуралистичным. Тебе объясняли подробно, как именно ты будешь умирать. По итогам прочтения этой брошюры я даже во взрослой жизни, оказываясь в том же Амстердаме, где «запрещёнка» доступна и легальна, обхожу такие магазины стороной, потому что помню ту брошюру. Вторым по эффективности в моей жизни средством антинаркотической пропаганды были публикации в подростковых журналах (там же, где была информация про презервативы и ВИЧ на доступном подростку языке) о смертях на дискотеках от экстази, умерших от наркотиков музыкантах, письмах в редакцию «я подсел на наркотики, у меня рушится вся жизнь» и так далее. Истории, опять же, излагались максимально натуралистично, редакторы не брезговали самыми страшными фотографиями (например, вен героиновых наркоманов или потребителей экстази, умирающих в луже собственной рвоты). Таким образом — через брошюры и журналы — подросткам наносили сознательную психологическую травму, причём довольно эффективную именно благодаря выбранной стилистике и визуальному сопровождению, шокирующему, мрачному, негативному. Причём с тезисом «нет, ну решай далее сам, мы тебе просто объясним, что именно ты ставишь на кон». Как-то раз я спросила в соцсетях, кто помнит брошюру «Вся правда о наркотиках», — оказалось, что она оказала большое влияние не только на меня, но и на многих ровесников. Да, это — психологическая травма. Да, после чтения таких статей может присниться кошмарный сон. Но эта травма как раз наносится в правильное время и в правильном месте, создавая в мозгу подростка блок и страх перед наркотиками. Сейчас же даже с историей бывшего наркомана, которого вылечила любовь к животным, подростки ознакомиться не могут. А в 18+ с такими историями знакомиться может быть уже поздно — как уже говорилось, наркотики детям продают без паспорта. Получается парадокс. По нынешнему законодательству, принимавшемуся исключительно «в интересах детей», эти два очень эффективных способа борьбы с наркотой более недоступны. То есть поборники «интересов детей» своими руками сделали всё, чтобы увеличить детские же риски и уничтожить антинаркотическую пропаганду в её эффективном формате. Подросток в 2020 году не прочтёт в молодёжном журнале, как его ровесник умирал на дискотеке, захлёбываясь собственной рвотой. Зато откроет даркнет и закажет «крутую штуку» на «Гидре». Ещё один миллион на успешной торговле дрянью заработан. Владельцам «магазина», а также владельцам «Гидры» особо ничего не угрожает. Также фактически невозможен сейчас и честный публичный разговор о том, что делать со статьёй 228, которая, очевидно, нуждается в редактировании, с наркополитикой, наркопотребителями, наркоторговцами и так далее, потому что сторонников курса «гуманизация отношения к потребителям и ужесточение отношения к торговцам» просто огульно обвинят в пропаганде наркотиков (а наши дорогие депутаты уже позаботились, чтобы в Административном кодексе появилась и такая статья), под которую может попасть теперь даже та самая брошюра синего цвета. А этот разговор необходим. Он нужен тем, кто хочет действительно изменить ситуацию. Он необходим прежде всего тем, кто является настоящим противником наркотиков. Иначе 18-летние студентки вузов продолжат считать нормой поездку с другом, чтобы взять закладку и таким образом отметить встречу. Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.