Polskie Radio (Польша): «Мир айнов глазами Бронислава Пилсудского»

«Мир айнов глазами Бронислава Пилсудского» — так называется альбом, представленный в Варшаве Центром польско-российского диалога и согласия. Это уникальная публикация под научной редакцией историка Андрея Соколова и этнографа Вероники Беляевой-Сачук содержит фотографии и ранее неопубликованные артефакты, собранные Брониславом Пилсудским в Сибири. Народность айны (айну), населявшая в XIX веке часть острова Сахалин, Японские и Курильские острова, стала для старшего брата Юзефа Пилсудского объектом исследования, но также большой любви. На презентацию альбома в польскую столицу приехал директор Музея антропологии и этнографии (Кунсткамера) Российской академии наук, профессор Андрей Головнёв. В начале нашей беседы речь зашла о том, как Бронислав Пилсудский оказался в Сибири: Андрей Головнёв: Это судьба не одного Бронислава Пилсудского, но и тех поляков, которые участвовали в освободительном движении и были причислены к бунтарям, которых высылали в долговременную ссылку. Причем, многие из них практиковали так называемое хождение в народ. А хождение в народ — это революционная практика, которая состояла в том, что люди не только просвещали, но и жили среди тех, кого они просвещали, проникались их заботами. И в конечном счете эта революционная деятельность очень напоминала антропологию или этнографию. И в этом смысле то, что Пилсудский оказался «при деле», будучи высланным, в определенной степени — традиция. Революционная практика, ссылка, заканчивалась своего рода университетом. Таким образом политические события в персональных судьбах превращались в длительные путешествия, которые приводили к сбору уникальной информации. Спонтанно, стихийно Пилсудский сделал то, что позднее его тезка Бронислав Малиновский выполнил в годы Первой мировой войны и стал классиком мировой антропологии. — Бронислав Пилсудский оставил научное наследие, которое представляет собой огромную ценность, — подчеркнул профессор Головнёв: Андрей Головнёв: Прежде всего, это очень тщательное этнографическое описание культуры народов Сахалина, Дальнего Востока, живым свидетелем жизни, обрядов, смыслов жизни был как раз Бронислав Пилсудский. И его «плотное описание», как позже это назовут в мировой науке thick descriptions, а в ту пору еще не было таких определений, потому что всё складывалось спонтанно, — вот они и есть главное наследие. Мы не знаем других свидетельств столь тщательных описаний всех сторон жизни, языка, в том числе записей на «валиках» Эдисона, то есть, живое звучание языка айнов, то есть народа, который сегодня уже молчит или говорит искусственным, некоторым образом, языком, потому что носителей языка попросту уже нет. Вот эти сборы Пилсудского оказываются основой для возрождения языковой практики, тем фондом знаний культуры народа, его языка, обычаев, которые сегодня представляют собой уникальное наследие мировой значение. Таким образом, если говорить художественным языком. то Пилсудский создал портрет народа, и не только айнов, но и гиляков и других народов, которые населяли этот далекий край. — На чрезвычайно теплое и бережное отношение Пилсудского к айнам повлияли не только научные исследования, но и семейные узы: Андрей Головнёв: Естественно, это привлекает внимание, это яркий эпизод. Хотя вряд ли это можно назвать эпизодом, это, скорее, одна из частей судьбы Бронислава Пилсудского. Загадочная, по-своему интригующая любовная история с красавицей из народа айну и продолжением рода. Пилсудский тем самым способствовал еще и генетически пополнением генофонда айноского народа. Я думаю, что это следует оценивать как в буквальном смысле интимную близость к культуре этого народа. Понятно, что это персональная судьба, понятно, что это личные эмоции. Но одновременно это, конечно, сближение. И на уровне личной симпатии, и я думаю, по переживанию тех судеб, которые объединяют народы с Дальнего Востока и «дальнего» Запада в их сопереживании определенной дискриминации в условиях империи. И это, конечно, сказывалось на усилении взаимных симпатий между теми и другими. — Со своей женой из айнов Брониславу Пилсудскому в силу разных обстоятельств всё же пришлось расстаться, а их дети по воле судьбы оказались в Японии: Андрей Головнёв: Эта территория подвергалась достаточно жесткой ассимиляции с обеих сторон. Потому что и японцы, и Россия проводили здесь свою пограничную политику. Вот в этой мясорубке оказалось потомство Пилсудского, когда и айну подвергались ассимиляции, и какие-либо сведения о контактах с Россией были сведениями закрытыми. Лишь через некоторое время эта информация в общем-то подтвердилась, и граждане Японии, причем не считавшие себя долгое время айнами, оказались носителями этой славы. Это сама по себе история, достойная и романа, и кинематографа, но и дополнительных научных изысканий. Тут такая многомерная история, и она крайне интересна, безусловно. — А о работе над альбомом «Мир айнов глазами Бронислава Пилсудского» рассказала Вероника Беляева-Сачук: Вероника Беляева-Сачук: Мы с моим соавтором Андреем Соколовым из Кунсткамеры — ведущим специалистом по айнам — посмотрели коллекции. Есть целый такой срез айнской культуры. То есть Пилсудский пытался показать комплексность айнской культуры. Но одни вещи — это неинтересно. Еще есть коллекция фотографий. И мы решили совместить коллекцию фотографий с коллекциями вещей. И поэтому мы пытались показать главные аспекты культуры. То есть, это промыслы, охота, рыболовство. Потом ремесла — ткачество, резьба по дереву, кузнечное дело. Потом это дом, внутренне убранство, у нас тоже есть модели дома. Семья, и прежде всего, вещи, связанные с детьми. И, наконец, культовая часть. Мы соединяли фотографии с вещами. Вот такая концепция, чтобы показать всё. В этом альбоме также видно, что интересовало больше всего Пилсудского. То есть, культовая часть у нас очень большая, очень много также одежды. Альбом на трех языках, и я считаю, что это большой его плюс. Потому что Пилсудский писал очень много по-русски, только уже в конце своей жизни, когда он вернулся в Польшу, он стал писать по-польски. Он общался со многими очень известными польскими учеными. То есть, русский (язык), обязательно польский. Ну, английский это уже для остальных. Да, наш дизайнер Татьяна Богданова — очень хороший специалист, она давно работает с Кунсткамерой, и тоже благодаря ей этот альбом выглядит так хорошо.