Пьянствующий Римас Туминас искал спасения в любви

Директор Театра им. Вахтангова Кирилл Крок разослал коллегам письмо, а еще выступил на так называемой директорской ложе с требованием не пускать обозревателя «Экспресс газеты» Анжелику Заозерскую ни в один храм Мельпомены. Заозерская, которая раньше работала в «Вечерней Москве», «Труде», «Трибуне», «Собеседнике», «Новых известиях» и была пресс-секретарем МХАТа им. Горького, по мнению Крока, шпионит за артистами. А главное - представляет угрозу для худрука театра Римаса Туминаса. Что скрывается за этой историей, наша Анжелика решила рассказать сама. Карательные меры со стороны Крока вызвала моя заметка на сайте «Экспресс газеты», которая не имеет отношения ни к Театру Вахтангова, ни к самому господину директору. В ней Римас Туминас объяснил причину замены Александра Домогарова на Игоря Гордина в антрепризном спектакле «Генри и Эллен». Туминас, по сути, открыл секрет Полишинеля о скверной творческой форме Домогарова из-за употребления алкоголя. 20 января Туминасу исполнилось 68 лет. 13 из них он возглавляет Театр Вахтангова. Я же познакомилась с Римасом в 2012-м, когда брала у него большое интервью для «Вечерки». Мы подружились, и я стала много писать и о его постановках, и о нем самом. И никаких замечаний ни разу не получала. О господине Кроке тоже писала и пару лет назад получила приглашение на его 50-летие. Неужели из-за известного всем факта о нетрезвости Домогарова любовь господина директора ко мне переросла в ненависть и в открытую травлю? Конечно, нет. 21 января Туминас позвонил мне на мобильный и, пожаловавшись, что ему очень плохо, попросил приехать в его «трешку» на Арбате, купленную театром. На столе стояла початая бутылка водки, хотя раньше режиссер предпочитал вино или коньяк. Чтобы хоть как-то поднять дух Римасу, я пошутила, что если он продолжит стаканами пить горькую, то из литовского интеллигента превратится в русского мужика. Римас улыбнулся и признался, что накануне, в свой день рождения, запретил выпускать премьеру слабого спектакля «Седьмая печать» по Бергману, несмотря на то что все билеты проданы. Плюс снял с репертуара еще пять недостойных, на его взгляд, постановок. Я прекрасно знала, что Туминас - не диктатор, и чтобы принимать непопулярные меры, ему надо напиться. Так он сделал в свое время, прежде чем отменить спектакль «Подросток». Зашел в кабинет, в несколько глотков осушил полбутылки коньяка - и отменил. А через два месяца пришел в ужас от премьеры Альгирдаса Латенаса «Девичник над вечным покоем» и тоже снял его с репертуара. Разумеется, Туминас переживал, что своими радикальными решениями наносит материальный ущерб театру, но не хотел, чтобы на вахтанговской сцене шли третьеразрядные работы. - В театре я почувствовал себя бомжом, - вздыхая, признался теперь Туминас. И, как и прежде, стал делиться мнением об актерах. Например, заявил, что ему не нравится Владимир Машков и он не понимает феномена его популярности. Я же вспомнила, как однажды Никита Михалков рассказал мне, почему тоже не приглашает Машкова в свои проекты. Интервью Никита Сергеевич завизировал и от своих слов не отказался. Потом мне звонил Владимир с просьбой передать весь разговор с мэтром. Выслушав, поблагодарил и никаких нареканий не высказал. Впрочем, и к воспроизведенным мной словам Туминаса остался равнодушным, понимая, что на вкус и цвет товарищей нет. Кстати, в свое время и Константин Хабенский адекватно отнесся к оценкам режиссера. Однажды после размолвки с Олегом Табаковым он пришел к Туминасу с просьбой взять в Театр Вахтангова. Но Римас отказал. Об этом узнала не только вся театральная Москва, но и журналисты, поспешившие описать ситуацию. После Туминас объяснил мне, что Хабенский - хороший театральный актер, но брать его нужно на конкретную роль, а ее на тот момент в театре не оказалось. А вот обидчивый Александр Домогаров, прочитав мою заметку, объясняющую потерю роли в антрепризе, устроил разборки, выясняя, что именно и зачем говорил о нем знаменитый литовец. Могла ли я не писать ту заметку о Туминасе и Домогарове? Конечно, но написала осознанно. Дело в том, что никакие уговоры и убеждения не действуют на худрука, который тоже убивает себя алкоголем и нездоровым образом жизни. Остался один метод шоковой терапии, на который я пошла ради его спасения. В тот же день я сообщила продюсеру спектакля «Генри и Эллен» Леониду Роберману о том, что Туминасу нужна помощь, что он очень одинок в родном театре и находится в депрессии. Леонид Семенович ответил, что знает обо всех проблемах и, конечно, поможет. Премьера «Генри и Эллен» состоялась согласно афише 27 января в театре «Школа современной пьесы». Главную роль сыграл Игорь Гордин. Перед показом я побеседовала с Туминасом, на следующий день опубликовала заметку про спивающегося Домогарова. Через день Крок объявил мне войну. Жизнь заново 23 сентября 2015 года пресс-атташе Театра Вахтангова Елена Кузьмина пригласила меня на репетицию «Минетти», пообещав, что Римас даст мне очередное интервью. Но после репетиции Туминас предложил прогуляться. Стояла золотая осень. Наверное, самая золотая в моей жизни. Я шла в длинной черной юбке в старинном стиле и в белой блузке, на голове красовалась итальянская шляпка с большими полями. Римас называл меня Лореттой и признавался, что часто ловит себя на мысли, что знает меня миллион лет. Спустя несколько дней он шепотом повторил: «Как же я давно тебя знаю» - и написал на листе: «Анжелика, вам от меня с любовью». Стал часто звонить, приглашал на свидания. Однажды прождал меня на холоде больше часа, пока я стояла в пробке. Он вызвал во мне самые большие и сильные чувства. Думаю, что это было взаимно, по крайней мере, он так говорил. В тот год Римаса вылечили в Израиле от рака горла, и он вернулся в Москву с большими планами. Подчеркивал: «Я чистый и могу начать жизнь заново». А через два года на него обрушилось новое испытание - рак легких. В январе 2017-го Римас пригласил меня в театр для важного разговора. Встретил на охране и проводил в кабинет. Там нас ждала вдова драматурга Тонино Гуэрры Лора. Ей он представил меня как близкого друга, которому можно полностью доверять, и начал обсуждать, где ему лучше делать операцию - в России, Германии, Израиле или Италии. Лора Гуэрра сталкивалась с проблемой рака и знала лучшие клиники. Вскоре секретарь Римаса Алина Фроленко отправила анализы худрука в клинику Германии. А мы с Туминасом, оставшись вдвоем, провели время до глубокой ночи. Тогда я посоветовала Римасу уйти из Театра Вахтангова, а после лечения уехать в Вильнюс к семье. Но режиссер объяснил, что за годы жизни в России отдалился от близких, да и такие хорошие деньги, какие он получает в Москве, в родной Литве ему не заработать. А ведь нужно обеспечивать не только супругу, но и дочек, пятерых внуков, брата. Операция прошла успешно. После Туминас не курил и не пил два месяца, но потом начал снова. Все окружение, конечно, знает об этой проблеме начальника, но все равно приносит ему спиртное, чтобы распить вместе. Почти каждый вечер в кабинете худрука скапливается немалое количество пустых бутылок. Однажды Римас признался мне, что «театру выгодно, чтобы он пил, потому что из него можно вить веревки». Камень на память Приняв решение устроить скандал с Домогаровым, я понимала, что становлюсь врагом Римаса. По иронии судьбы в этот день он был очень добр со мной, говорил, что я похожа на литовку и что у меня в отличие от других женщин есть образ. Подарил мне драму Лессинга «Натан Мудрый» на своем родном языке и древний камень. Он и раньше привозил мне камни, браслеты, украшения и платки из стран, где ставил спектакли. Однажды, например, мы ходили на творческий вечер земляка и друга Римаса - Будрайтиса (во многом благодаря протекции занимавшего пост атташе по культуре Юозаса Римас стал худруком Театра Вахтангова). После был банкет в узком кругу. Туминас представил меня послу Литвы Ремигиюсу Мотузасу, его супруге и другим гостям. В компании литовцев Римас становился совсем другим, настоящим, без маски. Возвращаясь после летних каникул из Вильнюса, он в первый же вечер приглашал меня на встречу, и тогда передо мной открывался один из самых прекрасных мужчин на свете. Но стоило Туминасу переступить порог театра, как он мгновенно менялся. И снова начинал выпивать, замечая, что становится как заколдованный. Его жизнь мне небезразлична. Хочу только одного: чтобы он был жив. Однажды я договорилась с уникальным хирургом Института Герцена Олегом Пикиным о том, что он будет наблюдать за здоровьем Туминаса. Пикин сделал удачную операцию моему папе и многим другим больным. Я пришла на премьеру «Очарованного странника» с координатами профессора. И когда мы с Римасом обсуждали его визит к врачу, с криком на весь холл Симоновской сцены к нам подлетел Крок: - Ты ведь обещала не подходить к Римасу Владимировичу! Но Туминас поцеловал меня в щеку, взял за локоть, твердо дав понять Кроку, что он хочет и будет со мной общаться. Недавно владелица актерского агентства Елена Хван рассказала в соцсетях, что ее брат, режиссер Александр Хван, попал в реанимацию, где находился в искусственной коме из-за проблем с легкими. Она обратилась ко всем его друзьям, коллегам с мольбой: «Помните, что предложенные вами алкоголь и сигарета для него равны неразорвавшейся гранате». И я прошу: не давайте Римасу Туминасу пить и курить, не провоцируйте его на эти действия. Мы в ответе за режиссера, который приехал к нам возрождать театр и творить!