Вологжанка поделилась воспоминаниями о том, как ей жилось на Псковщине, оккупированной фашистами.

Детство называют самой счастливой порой в жизни человека, но Зинаида Ивановна зачастую не может сдержать слез, когда его вспоминает: смерть, голод и истязания - вот, что у нее было вместо беззаботных забав. Предчувствие войны В 1934 году в деревне Мощеная в семье простых колхозников Ивана Михайловича и Устиньи Артемовны Жаворонок родились девочки-двойняшки Зина и Нина, а еще через год появился на свет сынишка Иван. «Всего нас у родителей было пятеро: старший брат Дмитрий, потом - старшая сестра Лидия, мы с Ниной и Ваня. Позже из Мощеной мы перебрались жить в деревню Мыленки, сейчас это Псковская область», - рассказывает Зинаида Ивановна. Рядом проходила граница с Латвией и Белоруссией, и в преддверии войны в самой атмосфере было разлито ощущение надвигающейся беды. «Мало кто сомневался, что война будет. К ней готовились. Мой отец, 1895 года рождения, воевал еще в Первую мировую и был военнообязанным. Таким мужчинам, как он, сказали, как начнется война, не ждите повесток, а сами идите в военкомат. Так он и поступил, когда в нашу деревню приехал связной на лошади с сообщением о вторжении немцев. Отец отправился в военкомат в поселок Идрицу, но, когда он туда прибыл, немцы военкомат уже разбомбили. Тогда наши мужчины ушли в лес в партизаны», - говорит вологжанка. Зинаида Ивановна запомнила отступающих в первые месяцы войны красноармейцев: «Они были истощенными, вооружения - почти никакого. Но им удалось хоть как-то защитить нашу деревню: они взорвали мост через нашу небольшую реку местного значения, к сожалению, я уже не помню, как она называлась». Смертельные прятки Придя на Псковщину, фашисты уничтожали все население до последнего ребенка. Зинаида Ивановна показывает календарь-численник, выпущенный к 50-летию Победы, в котором отмечены траурными датами уничтоженные советские деревни. К примеру, 27 ноября 1943 года значится: «Оккупанты заживо сожгли всех жителей (270 человек) д. Красуха Псковской области». «Красуха - это не так уж далеко от нас. Сжигали целыми деревнями: детей, женщин, стариков - никого не щадили. И нашу деревню сожгли. Нас спасла мама. Она была смелая, умная, находчивая. Вот она и увела нас жить в лес, вырыла там землянку», - поясняет Зинаида Ивановна. По рассказам вологжанки, фашисты постоянно вели поиск женщин и детей, укрывшихся в таких землянках. Тех, кого находили, либо убивали, либо угоняли в плен. Несколько раз Устинья Артемовна с пятью детьми попадала в облавы, но Бог их сберег от смерти и неволи. «Страшно мерзли и страшно голодали. Мама старалась накормить нас хотя бы раз в неделю, и ей это как-то удавалось, а другие женщины и это не всегда могли сделать», - вспоминает Зинаида Ивановна. Непосильная книга На глазах маленькой Зинаиды происходили вещи, вспоминать которые мучительно больно. Вот так она рассказывает о гибели жены и ребенка партизана Федора Бодина. «Федор Бодин был из дворян, репрессированных при Советской власти. Когда пришли немцы, то его отца они сделали старостой, думали, раз пострадал при Советах, то будет верой и правдой им служить, а он служил только Родине и помогал партизанам и красноармейцам», - говорит Зинаида Ивановна. Жена Федора с сыном-дошкольником и дочкой-грудничком тоже жила в землянках в лесу. Однажды зимой женщин и детей захватили фашисты. Они погнали пленников через лес, но матери с младенцами на руках двигались медленно, и немцы начали их расстреливать, заодно не щадя и тех, кто идет рядом. Мальчик догадался прыгнуть в сторону, зарыться в снег, и его не обнаружили, а жену и дочь - застрелили, но ребенок не видел, как погибли родные. «До последнего он верил, что мать жива. Говорил: «У моей мамы есть деньги, она откупится от фашистов. Они ее не убили». Весной наши пошли искать погибших, и увидели оттаявшее тело этой женщины. А мальчику в силу возраста не все еще было понятно. Он увидел ее под снегом и бросился на труп со словами: «Я так и знал, мама, что ты жива!», - плачет Зинаида Ивановна. Это только один из сотен подобных (и еще более жестоких) сюжетов, хранящихся в ее памяти. Пересказать их все в одном газетном материале невозможно. Зинаида Ивановна подумывала написать книгу об оккупации, но не смогла: «Так поднимается давление, что мне это не по силам». Новая жизнь Оккупация закончилась летом 1944 года. Семья Жаворонок тогда скрывалась на острове посреди озера (Зинаида Ивановна уже не помнит его название, но, скорее всего, это озеро Ордово рядом с деревней Мыленки). «Стали возвращаться в свои деревни, а в них - только трубы от печей. Перед войной мой отец делал бомбоубежище - что-то вроде землянки с укрепленными стенами. Вот там мы и стали жить», - рассказывает Зинаида Ивановна. Детей отправили в школу, под которую тоже вырыли большую землянку. «Преподавали у нас две юные совсем девушки. Одна из них - Нина Ефимовна Козлова. Фашисты расстреляли ее родителей у нее на глазах. Мы жили бедно, голодно и страшное помнили. Но учили нас в те годы очень хорошо», - замечает Зинаида Ивановна. Учеба велась в две смены, и Зина ходила на уроки во вторую. 9 мая 1945 года она, как обычно, отправилась на занятия, но по дороге встретила других детей, которые объявили: «Занятий не будет: Победа!». С войны вернулись и ее отец Иван Михайлович, и старший брат Дмитрий (он был мобилизован в 1944 году, в 17 лет). Окончив семилетку, Зина отправилась учиться на вагонника в Железнодорожный техникум в Ленинграде. Оттуда по распределению в 1954 году была направлена в Вологду. Всю жизнь она проработала на Вологодском вагоноремонтном заводе и сейчас живет в нашем городе.