Память: Прощай, Эдичка!
Он долго боролся с онкологией. Но не смог победить. Во время сложной операции сердце Эдуарда Лимонова остановилось... Сам Лимонов к теме смерти относился спокойно и даже заранее написал «сценарий» собственных похорон. Он хотел, чтобы его тело сожгли, а прах погрузили на плот и отправили в свободное плавание по реке. Но в итоге тело писателя и политика просто предали земле на Троекуровском кладбище Москвы. Впрочем, похороны - это, пожалуй, единственное, что было обычного в его биографии... ВСЕГДА ПОПЕРЕК! Лимонов был оппозиционером во все времена и во всех странах, где бы ни жил. В СССР он был зачинщиком всевозможных волнений и забастовок. Председатель КГБ Юрий Андропов называл писателя «убежденным антисоветчиком». В 1974 году Эдуард эмигрировал в США. Но и в капиталистическом раю ему тоже не нравилось. В русской эмигрантской прессе Лимонов публиковал статьи, обличающие буржуазный уклад. В конце концов по настоятельной просьбе высших чинов ФБР его философские опусы запретили. И тогда Лимонов приковал себя наручниками к дверям здания New York Times, протестуя против цензуры. В 1980-м он перебрался из Америки во Францию, где вступил в коммунистическую партию. В 1990-х вернулся в Россию. И тоже начал активную оппозиционную деятельность. Основал Национал-большевистскую партию, деятельность которой в итоге была запрещена на территории РФ. В общем, Лимонов постоянно выступал против чего-либо. Его отец Вениамин Савенко сетовал: «Характер у него такой, не знаю, где он такой подобрал. Всегда поперек!» ВСЯ ЖИЗНЬ - ВОЙНА В 2001 году Лимонов попал в тюрьму. Многие связывали этот арест как раз с тем, что писатель постоянно оказывался «поперек» действующей власти. Его обвинили в хранении оружия и создании незаконного вооруженного формирования. Но отсидел Эдуард только половину срока, его освободили условно-досрочно в 2003-м. Что касается оружия, то Лимонов действительно его любил и не скрывал, что готов в любой момент применить его по прямому назначению. Он, например, успел повоевать в Приднестровье, в Югославии (на стороне сербов), принял участие в грузино-абхазском конфликте (на стороне Абхазии). И, по некоторым данным, готовил вооруженное вторжение в Казахстан для защиты русскоязычного населения от местных националистов. Но осуществить свои планы не успел, потому что был арестован. НА ВСЕ РУКИ ОТ СКУКИ Самостоятельную жизнь Лимонов начал в 17 лет. Не чурался никакой работы. Например, в конце 1960-х он перебрался из Харькова, где провел детство, в Москву. С собой привез старенькую швейную машинку и моментально наладил подпольное производство джинсов, на которые пришивал фирменные лейблы. «Задолго до китайцев я был контрафактором, - признавался писатель. - Ну, разумеется, не в таких грандиозных масштабах». Эдуард хвастался тем, что в его джинсах ходили и скульптор Эрнст Неизвестный, и поэт Булат Окуджава. А во время эмиграции Лимонов кем только не работал: был и грузчиком, и официантом, и уборщиком, и корректором в газете. Свой первый роман «Это я - Эдичка» он тоже написал в США. Но ни одно издательство не приняло рукопись к публикации. Книгу удалось издать только в 1980 году во Франции. Русскоязычные читатели были, мягко говоря, шокированы этим предельно откровенным произведением. И автор гордился тем, какой эффект произвело его творение. «Конечно, этим романом наших людей долбануло по голове изрядно, они до сих пор никак его не переживут, но, думаю, это полезно, - говорил сам Лимонов о своей книге. - Считаю, что написал очень революционную и очень талантливую вещь». В СССР Лимонова впервые опубликовали в 1989-м. Тогда вышла в свет его повесть «У нас была великая эпоха». ШЕСТЬ ЖЕН И 80 КНИГ Личная жизнь писателя тоже была очень бурной. Примерно с середины 1960-х он стал жить в гражданском браке с художницей Анной Рубинштейн. Потом - в 1973-м - Лимонов встретил поэтессу Елену Щапову. И так влюбился, что решился даже на обряд венчания. Но и этот союз распался. В 1983 году супругой Лимонова стала модель и писательница Наталия Медведева, с ней скандальный литератор прожил целых 12 лет. После чего у Лимонова было еще два гражданских брака и один официальный. Последней его супругой стала актриса Екатерина Волкова. Она родила Эдуарду двух детей - Богдана и Александру. Однако в 2008-м последовал развод. Волкова признавалась, что Лимонов принес в ее жизнь «невероятное счастье», но к быту он оказался совершенно неприспособленным. Ей все приходилось тащить на себе: и домашнее хозяйство вести, и детьми заниматься, и зарабатывать. Вот и не выдержала. В последние годы на личном фронте у писателя установилось полное затишье. Да и на политическом поприще Лимонов уже не проявлял активности. Это связано, конечно, с тем, что он сильно болел. Писателю удалили гематому головного мозга. Потом был поставлен онкологический диагноз. Но, несмотря на крайне плохое самочувствие, Лимонов продолжал писать и оставил после себя аж 80 (!) томов литературных трудов - повести, романы, стихи, публицистику... «Я СДЕЛАН ИЗ ДРУГОГО ТЕСТА» Корреспондент «МН» встречался с Эдуардом Лимоновым, когда его партия была под запретом, а сам он находился на нелегальном положении и называл себя «врагом государства №1». Предлагаем вашему вниманию фрагменты из той беседы... - В вашей жизни была тюрьма. А еще война, эмиграция. И ничего не напугало? - Я так не мыслил никогда. Воспринимаю все эти негативные вещи как данность, препятствия, которые необходимо преодолеть. И поэтому они на меня оказывают скорее стимулирующее влияние. Я заметил, что в своей лучшей форме бываю, когда есть вызов, тогда я становлюсь очень эффективным и реагирую быстро, четко. Скорее, не люблю моменты, когда ничего вокруг меня не происходит, вот это меня жутко напрягает. - Вы были на трех войнах? - Больше - на пяти. Три сербские, Приднестровье и Таджикистан... А что тут удивительного? Во-первых, как писателю мне это было очень интересно. Потому что в Советском Союзе на моем веку никаких войн не было, и даже война в Афганистане началась, когда я уже шесть лет жил за границей. Да, война меня притягивала, был большой интерес. Люди всегда интересны в своих экстремальных проявлениях. И в тюрьме, и в эмиграции, и на войне. - Вы успели побывать везде. - Да, потому что не уклонялся никогда. Другие уклоняются. На самом деле у любого есть возможность испытать все это. Кому-то мешает задница - взять, поднять ее и поехать... - Убивать на войне приходилось? - Когда бежишь в атаку, стреляешь из автомата и натыкаешься на лежащего человека, то, кто его убил, непонятно: вы или сосед, который в трех метрах от вас. А если стреляете с позиций, еще сложнее определить, убили вы кого-либо или не убили. - Но ведь и вам могла достаться шальная пуля. Как относитесь к смерти? - Абсолютно безразлично. Считаю, что человек был задуман более-менее бессмертным как вид. А индивидуальное бессмертие - это даже как-то вульгарно и пошло, его не должно быть. - Что было самым неприятным в тюрьме? - Естественно, отсутствие воли, свободы. Даже если она выражается в том, чтобы пойти и окунуться в грязную Волгу. Что, собственно, я и сделал в первую очередь после того, как в Саратове меня отпустили... Нет, первым делом я, конечно, выпил... - Семья и Лимонов - понятия совместимые? - Каждый понимает семью по-своему. Для большинства российских людей муж и жена - это удобрение такое, компост для детей. То есть у нас мужчины и женщины живут семьей, для того чтобы поднять и воспитать детей. Забывая о себе, забывая о своем предназначении. Но я-то из другого теста сделан. Из детей еще неизвестно, что получится, а я - человек уже создавший себя, и посвятить всю жизнь детям, а себя растоптать - для меня невозможно. - Может быть, вам комфортнее одному? - Мне комфортнее так, как я живу. Но вообще одиночество - это хорошая штука. Наши соотечественники проводят жизнь в таком огромном кагале, что уже с утра начинают орать друг на друга... Я был арестован за участие в одном митинге, сидел в спецприемнике. За стенкой слышу: люди, едва проснувшись, уже начинают задавать друг другу какие-то дикие вопросы, ругаться. А я думаю: как хорошо! Я тут сижу себе один. С книгами, со своими мыслями. Так отлично... Подготовили Лидия Мезина, Максим Неверов. Фото из архива Э. Лимонова.
