Вирус беспечности: почему некоторые горожане игнорируют режим самоизоляции

Цинизм некоторых горожан добавляет коронавирусу очков. Психологи говорят, что только сильный страх заставит легкомысленных людей отнестись к ситуации со всей серьезностью. Пока гром не грянет, мужик не перекрестится. Сегодня некоторые психологи горько шутят, что это поговорка про коронавирус. Оценивая степень ответственного отношения горожан к распространению заразы, эксперты, занятые изучением общественных явлений и процессов, вынуждены признать — активность коронавируса пошла бы на спад быстрее, если бы этому не мешал другой вирус — легкомыслия и беспечности. Вспомним, как в начале первой выходной недели многие москвичи с радостью махнули компаниями на шашлыки, вместо того чтобы, как советовали эпидемиологи, оставаться дома. Словно не карантин в городе, а досрочные майские праздники. — Многие относятся к сложившейся ситуации со скепсисом, — рассуждает социолог Алексей Рощин. — Как мы помним, сначала люди были склонны недооценивать опасность. Есть, конечно, интроверты, которым нравится находиться подальше от общества, но другим, и их большинство, такое заточение в тягость. Загнать их в коробку надолго не получится. Разве что очень сильным страхом. Действительно, страх — серьезный сдерживающий фактор и один из методов манипуляции массами. Другие два, как известно из социологии, это авторитет и убеждение. Они уже были использованы и понемногу теряют силу. По мнению Алексея Рощина, сейчас как раз наступило время страха, который слегка подавил массовую беспечность. Когда с обращениями о «серьезности намерений коронавируса» к народу начали выступать лидеры — мэр Москвы Сергей Собянин, президент страны Владимир Путин, — на горожан напало некоторое оцепенение. Легкомысленные и беспечные люди прижали уши: «А вдруг и правда?» Но скорее всего, в этом состоянии общество продержится не долго. Так уж устроен человек: для того, чтобы спасительный страх сохранялся достаточно долго, его, к сожалению, должна подогревать угрожающе страшная динамика распространения болезни. Но тогда общественные процессы могут вывернуться наизнанку: новая волна страха может обернуться массовой агрессией. Вплоть до того, что беспечно вышедшего на улицу человека могут забить камнями. — Если в течение одной-двух недель распространение коронавируса не приобретет по-настоящему чудовищных размеров, думаю, оцепенение масс пройдет, и опять появятся настроения «была не была», — говорит Рощин. — Люди снова устремятся на улицу. Особенно если будет хорошая погода. В данном случае это фактор, который работает против карантина. Дело в том, что человек в принципе не может долго оставаться в состоянии напряжения. Известно, что во время войны солдаты, занявшие позиции на передовой практически перед смотрящими им в лицо дулами пушек, только в первые дни испытывали страх. Но чем дольше не начинались бои, тем больше бойцы расслаблялись. Доходило до разложения в войсках и братания с врагом. Не будем забывать и про менталитет русского человека, закаленный кризисами, испытаниями и турбулентностью истории. Надеяться на «авось» — это часть нашей культуры, которая, к слову, по степени ответственности населения к ситуации поставила нашу страну где-то посередине между Китаем, который с коронавирусом справился довольно быстро, и западным миром, где он бушует намного сильнее, чем в России. — У Китая 3000-летняя история жесткого государства, где людей на подсознательном уровне приучили выполнять приказы, — подчеркивает историк и политолог Дмитрий Журавлев. — А другая крайность — это Италия, Испания и США с принципиально иной культурой. Мы идем от китайского варианта, он же советский, но четверть века пытаемся от него отделаться, желая стать более западными и менее восточными. Перестать быть Азиопой, а стать Европой, в которой главная главная ценность — «я сам». ПОЧЕМУ ОНИ ИГНОРИРУЮТ — Непредусмотрительность. То, что сегодня происходит в некоторых странах, должно заставить «поставить на паузу» иронию и цинизм. — Лень. Это ведь серьезный труд — учиться решать проблемы в условиях форс-мажора, моделировать события и просчитывать последствия. — Привычка идти вслед за событиями, не особенно продумывая сценарии их развития. — Предпочтение полагаться на судьбу и случай. Мысль о том, что «раз со мной этого не произошло, значит, и быть такого не может» — это очень скользкая и уязвимая гипотеза. — Если человек в важных жизненных обстоятельствах не может включить режим самоограничения, этим он открыто признает свою несостоятельность как взрослый. Такой эгоист едет гулять «на шашлыки» или летит к морю, когда велено сидеть дома. КОММЕНТАРИЙ Марина Позина, заведующая кафедрой психологии университета «Синергия», кандидат психологических наук: — Я бы говорила не о вирусе беспечности или легкомыслия, а о вирусе эгоизма, когда «зараженные» им люди, застрявшие на подростковой фазе развития, демонстрируют все формы социально неадекватных проявлений. Причем они даже не понимают, в чем абсурд их действий. Опасность вируса эгоизма в том, что, попадая на благодатную почву, он мгновенно тиражирует себе подобных. Но и его роль немаловажна. Он подает обществу тревожный сигнал о неблагополучном духовно-душевном состоянии находящихся в нем людей. ПРЯМАЯ РЕЧЬ Валерия Елецкая, психолог: — Я бы назвала безответственное отношение к ситуации формой психологической защиты, когда человек отрицает серьезность момента, по-детски закрывая на нее глаза. Пандемия коронавируса продемонстрировала значимость единства, коллективной ответственности, которой нам не хватает. Когда мы вспомним, что «вместе мы — сила», все встанет на места. Читайте также: Бес вселился: как родителям не сойти с ума на самоизоляции с любимыми чадами