Дочь труженицы тыла рассказала, как москвичи в войну "нянчили" поросенка

МОСКВА, 8 мая - РИА Новости. Великая Отечественная война стала временем не только колоссальных испытаний, но и общего сплочения и взаимовыручки: так, в Москве в одном из домов жильцы начали совместно заботиться о поросенке – такую трогательную историю рассказала РИА Новости дочь труженицы тыла Людмилы Алексеевны Жигаловой (1926-2018) Марина Климова. "Родилась мама в Москве, но детство провела у тети на Украине, в селе Голубовка, на Донбассе. В Москву вернулась после восьмого класса, как раз накануне войны. Ей было 14 лет, на фронт не взяли, и она пошла работать на "номерной" оптико-механический завод. Производили на нем специальные ампулы для прицелов минометов. Выдували в цеху, заполняли спиртом, наносили метки, тестировали", - вспоминает Климова. Завод располагался в 1-м Волконском переулке, совсем недалеко от дома Жигаловой в Сущевском тупике. Но дома Людмила Алексеевна подолгу не бывала, неделями не уходила с завода. Люди тогда дежурили на крышах домов, гасили фугаски, которые сбрасывали немецкие самолеты. Когда звучала тревога, бежали на станцию метро "Маяковская", "там люди были везде: на платформе, на путях". "Но чаще пережидали дома – привыкли", - говорит собеседница агентства. "Дом 13 в Сущевском тупике был дружным. На всю жизнь остались "дворовые подруги". Помогали жильцы друг другу кто чем мог… Однажды бабушке - она работала на том же заводе - подшефный колхоз подарил поросенка, а бабушка и мама с завода практически не уходили", - рассказала Климова. Заботу о поросенке взяли на себя соседи, кормили и играли с ним, "писк и визг стоял по всему дому". Когда животное выросло, пришлось отдать его на мясо, все переживали это тяжело. "Ни мама, ни бабушка к нему не притронулись, плакали", - вспоминает собеседница. Каждый месяц выдавали продовольственные карточки – отрывные талончики на хлеб, крупу, сахар, масло. "Хлеб – его давали больше, чем обычно, 700 грамм, поскольку и мама, и бабушка работали на военном заводе. Иногда хлеб меняли на рынке на картофель или на молоко", - говорит дочь Жигаловой. "Мама вспоминала: как-то, выйдя с работы поздно вечером, она заметила грузовик, который медленно объезжал ямы, подпрыгивая на ухабах. А из него – о чудо! – вываливалась картошка. Мерзлая – дело было зимой. Мама бежала за грузовиком через всю Москву, подбирая картофелины. А потом дома был пир: мерзлая картошка, жаренная на рыбьем жире", - добавляет Климова. "Изредка приезжал брат, Жигалов Виктор Алексеевич, подкидывал что-нибудь из своего военного пайка. Во время войны он служил на военных аэродромах, а летчики тогда были на особом обеспечении. Но все равно всегда хотелось есть", - сказала собеседница агентства. Марина Климова рассказала и о впечатлениях своей матери от шествия пленных гитлеровцев по Москве летом 1944 года. "Когда пленных немцев вели колонной по Садовому кольцу – ходили смотреть. Народу было очень много, все стояли молча. Мама говорит, было жалко их, немцев", - говорит Климова. Но даже в тяжелое военное время молодые ребята получали возможность отвлечься от невзгод. "Зимой успевали покататься на коньках. Бегали в Центральный клуб Красной армии на танцы, в "Крылышки" – Дом культуры на Петровке. Там было весело, залы переполнены. Стояли за лишними билетами в театры, особенно в театр на Пушкинской", - передает Климова воспоминания своей матери. "Может показаться странным, но мама вспоминала те годы как хорошие времена. И не потому, что это была молодость: к концу войны ей было 18 лет. Люди, говорила она, были во время войны другие, человечнее, добрее, было стремление помочь друг другу", - говорит Климова.