Мама, мы все тяжело больны

На днях вышел клип группы «Кино» — известная всем песня "Мама, мы все тяжело больны", но немного переигранная в новом звучании. У группы осенью запланированы концерты в необычном формате: оцифрованный с многоканальных записей голос Виктора Цоя, живой аккомпанемент музыкантов группы «Кино», Юрия Каспаряна и двух басистов разных лет, Александра Титова и Игоря Тихомирова. Я представляю, какое раздражение вызывают все эти (много их стало в последнее время) восстановившиеся группы, однако, когда я посмотрел этот клип, мало того, что кайфанул от крутого звучания и подачи, так ещё и понял, что это, наверное, самая лучшая карантинная песня. То есть выходило огромное количество песен, которые написаны во время самоизоляции и про неё, а тут Каспарян взял гитару, наложили голос Цоя и оказалось, что Цой опять самый крутой (живой) и лучше всего понимает наше время. «Но вместо крови в жилах застыл яд, медленный яд». Звучит это признание по-старпёрски, я понимаю, но ничего с собой поделать не могу. Вышло так, что строчки про разрушенный мир и про разломанный надвое хлеб как-то гораздо точнее попадают на наше коронавирусное время, чем все эти постмодернистские музыкальные пасхалочки от молодых героев. Всю весну мы наблюдали, как государство пыталось сэкономить деньги. Как либеральная часть общества пользовалась этой жадностью и пыталась с помощью этого заработать себе личных бонусов, натужно гневаясь на государство в Ютубе и Фейсбуке. В этом плане ничего не изменилось, просто усилилось. Мы видели, как медным тазом накрылся весь малый и средний бизнес, и выяснилось, что он не имеет возможность уйти в отпуск даже на пару месяцев. Мы морщились от отъехавших от собственного пафоса и роскоши звезд шоу-бизнеса, которые жалуются на жизнь, ссылаясь на тех, кто получает пособия и пенсии. Мы смотрели на людей, которые не могут остаться наедине с собой и с собственной семьёй и за несколько недель сходят с ума. Мы узнали, что есть жалкие, сопливые, слабые, трусливые, абсолютно неготовые к трудностям люди. При этом эти же самые люди могут не замечать или намеренно игнорировать людей в соседних областях, где летают бомбы и ежедневно звучит стрельба, где нет еды, нет работы, ничего нет, кроме войны. И к этим русским людям они не испытывают ничего, а когда в собственной области приходится посидеть пару месяцев без работы – они начинают истошно выть из окна. (фото из клипа группы «Кино») Мама, мы все тяжело больны... Мама, я знаю, мы все сошли с ума... Снова выяснилось, что самая благородная профессия – это профессия врача, и эта российская (анти)элита вновь проявила себя наилучшим образом. Пройдут смутные времена, и об этих ангелах опять все забудут. А профессия курьера, которая всегда находилась на самой низкой социальной ступени, оказалась самой востребованной. Эти бедолаги бегали в масках и кормили нас, пока мы сидели дома и жаловались на то, что у нас нет работы. Ты должен быть сильным, иначе зачем тебе быть. И рок давно умер, и рэп уже продался, и постмодерн во время пиз*** перестал работать, и Виктор Цой опять самый живой и настоящий. И вот кто-то плачет, а кто-то молчит, а кто-то так рад, кто-то так рад. Публикации Ричарда Семашкова на «Свободной Прессой»: Железно-серый город Бродский и музыка Выживут только курьеры Собчак против Прилепина