«Говорят, звонари никогда не болеют: церковный звон их лечит. Просто в это верить надо». Вратарь «Рубина» Коновалов о вере

– Насколько ты религиозный? – Мы часто с женой ходим в церковь. Она даже чаще, чем я. В Казани мы живем в центре, и там рядом с Баумана есть церковь – одна из старейших. И мы туда постоянно ходим. С батюшкой отцом Иоанном познакомились, общаемся. Я через Виталия Витальевича познакомился с отцом Григорием – настоятелем Раифского монастыря. Туда часто ездим, общаемся. По телефону с ним созваниваемся. – Как это выглядит? О чем вы говорите? – О жизни. Какие-то советы спрашиваю жизненные, ни в коем случае не спортивные. Лишь пару раз были спортивные вопросы. – Он знает, что ты футболист? – Да-да, все знает, кто я и где играю. К отцу Григорию много футболистов приезжает, Кафанов к нему ездит, когда бывает в Казани, Сергей Викторович Козко тоже. – Есть какие-то религиозные традиции? – Когда я играл в Сербии, то там не было заездов на базу, все из дома собирались сначала в церковь перед игрой за два часа. Всей командой. А сейчас я в день игры молюсь, читаю определенные молитвы. У меня есть молитвенник, который со мной везде путешествует. Есть иконы, которая я всегда беру с собой. Не всегда есть возможно съездить в церковь, я все делаю на базе в своей комнате перед каждой игрой. Крестик всегда ношу. – Как помогает религия и вера? – Мне помогает, для меня это важно. Многие люди верят, многие – нет. Я верю в Бога. Поговоришь с ним, и как-то легче становится. Сходишь на ту же службу в храме, постоишь там час-два и становишься другим, другие ощущения. Говорят, что даже звонари, которые бьют в колокола, никогда не болеют: церковный звон их лечит. – Веришь в это? – Да. Конечно, это не так работает. Просто в это верить надо. Это не как процесс, а на уровне внутреннего мироощущения. Каждый сам приходит к религии, либо, наоборот, отвергает ее. – Были жизненные ситуации, когда понимал: «Бог есть»? – Я всегда верю, что он рядом. Он оберегает меня от разных напастей. Безусловно, я верю в Бога. Тяжело объяснить, почему. Это внутри меня, – сказал Коновалов.