«Я приехала сюда, чтобы создавать новые правила»

Rusbase продолжает рассказывать о женщинах из Кремниевой долины, смотрите других героинь на странице специального проекта. О жизни в Долине Мне хватает одной тысячной секунды, чтобы понять, что этот город – мой. В какой-то момент я просто почувствовала, что должна жить здесь. В воскресенье решила, а в среду уже переехала из Нью-Йорка в Сан-Франциско. Подготовки не было: просто арендовала квартиру онлайн. Никаких стереотипов, которые бы разрушились после переезда, не было. Никогда не считала, что люди, которые строят успешные глобальные компании – это какие-то другие люди. И здесь еще раз в этом убедилась. Культурой Долины нельзя пропитаться на расстоянии. Дело в нюансах: как здесь разговаривают, как ведут бизнес. Например, тут вам никогда не скажут: «Нам это не подходит». Вы услышите: «Давайте поговорим позже». Придется учиться, когда «Да» – это «Да», а когда – «Приятно было познакомиться». Не считаю, что переезд в Долину – это какая-то крутая, высшая цель. Есть люди, которые с раннего возраста живут с ощущением, что им предстоит менять мир – вот для таких людей это место подходит. Но ведь не все обязаны так себя ощущать. Безусловно, это очень дорогое место, что многим не нравится. Высокие налоги, близкие к 45-50%. А еще здесь будет сложно тем, кто хочет видеть в своей жизни что-то помимо карьеры, и тем более если карьера вообще не в фокусе. Хорошо, если люди будут переезжать сюда не потому, что увидели красивые картинки в YouTube, а потому что они чувствуют, что это место для них. Долина определенно не для всех, не каждому здесь комфортно. Если возникает вопрос «Стоит ли переезжать?» – то, скорее всего, не стоит. Ехать нужно тогда, когда такого вопроса нет. Культурной жизни мне хватает, потому что треть времени в году я провожу между Нью-Йорком, Лондоном и Цюрихом. Нельзя сказать, что в Сан-Франциско совсем нет культурной жизни – здесь есть классные ужины, есть концерты. Разве что галерей современного искусства могло бы быть побольше. Про гендерный вопрос Я думаю, что тема гендерного неравенства, с одной стороны, несколько перегрета, она постоянно становится поводом для хайпа. С другой стороны, женщин в венчурной индустрии только 2%. В 2017 году из 153 фондов, запущенных в Штатах, только два – наш и ещё один – основали женщины. Женщинам часто хотят помочь – например, с большой охотой уделяют время, чтобы выслушать. Обычно этого достаточно, чтобы произвести впечатление и начать сотрудничество. Когда у тебя хороший портфель и сильная репутация, то уже не имеет значения, какого ты пола. Я не люблю, когда ко мне относятся как к женщине-инвестору, я просто хороший венчурный инвестор. Ни на какие дайверсити-программы у меня не было времени, да и необходимости. Мы быстро проинвестировали в ряд взлетевших компаний и заработали бренд. Day One Ventures заходит в раунды вместе с top-tier фондами, такими как Andreessen Horowitz, Founders Fund, Lightspeed, Index и Benchmark Capital. Про скандал с Дэйвом Макклюром (основателя фонда 500 Startups обвинили в харассменте в 2017 году, и ему пришлось покинуть компанию – прим. ред) – зная характер Дэйва и его привычку шутить по 10 раз в минуту, могу представить, что там случайно проскочила шутка, а некто решил это использовать. Он как раз один из тех людей, которые не делят мир на мужчин и женщин. Думаю, ему достаточно работать и показывать классные результаты, чтобы о скандале все забыли. Про фонд Day One Ventures Я приехала сюда не для того, чтобы выучить правила Долины и играть по ним. Какие-то правила я учу, а какие-то создаю. Например, наш фонд строит совершенно новую модель взаимоотношений с портфельными компаниями. Они построены на доверии и лишены каких-либо манипуляций. Мы обращаем внимание на культуру компании не меньше, чем на размер рынка или продукт. Day One Ventures – единственный фонд, который лидирует коммуникации портфельных компаний. Но для них это возможность, а не обязательство. Если стартапу предстоит важное решение, а у меня есть хорошая идея – я смогу изложить ее так, чтобы к этому прислушались. Если меня не услышали, то это моя проблема. Помимо меня, в команде Day One Ventures четыре человека. Двое занимаются пиаром, двое – инвестициями. Высокий талант, высокие амбиции, исключительная работоспособность. У нас горизонтальная структура, но жесткая культура, шансов на ошибку почти нет. У всех довольно большой success fee, то есть доля в прибыли фонда. Мы отчитываемся о результатах каждый квартал, плюс у нас есть годовая аудированная отчетность. Цикл фонда – 2,5 года. Сейчас собираем второй фонд, и он будет гораздо больше – много интереса от инвесторов. Мы хотим покупать в стартапах бóльшую долю, чем сейчас. Наша стратегия – находить Day One-проекты, то есть те компании, которые проживают каждый день так, будто это их первый день. Среди критериев – внимательное отношение к клиентам, обязательно проверяем это в ходе Due Diligence. Сейчас у нас в портфеле более 30 проектов, новые сделки прорабатываются постоянно. В месяц делаем до двух инвестиций. Если проект нравится, то моя задача – выстроить отношения с командой. Иногда они строятся быстро, иногда медленно. Самая быстрая сделка заняла около 4 часов, самая долгая – почти 5 лет (4 года ушло на то, чтобы построить отношения с фаундерами, и ещё 9 месяцев, чтобы зайти в компанию). Для меня акселераторы не являются знаком качества, скорее, наоборот. Представьте Сергея Белоусова, который основывает очередную компанию с потенциалом стать единорогом. Пойдет ли он в акселератор? Мне интересно работать только с людьми такого уровня. Молодые фаундеры, в которых мы инвестировали, тоже справляются без акселераторов. Наша цель – быть одними из первых инвесторов в лучших стартапах в своем сегменте. В год таких появляется около 50, и мы хотим быть во всех. За долю в этих компаниях с нами конкурируют люди, которые были ранними инвесторами Facebook или Google. И у нас получается сделать так, чтобы брали наши деньги – за счет того, что мы полезнее. В Долине больше нет русскоязычных инвесторов, с которыми самые перспективные американские компании хотели бы работать, кроме меня и Юрия Мильнера. Во время пандемии наша активность не снизилась: появилась возможность заходить в лучшие компании по лучшей цене, и мы это используем. Всегда очень быстро понимаю, добьется компания успеха или нет. Чтобы разобраться в новой индустрии, мне обычно хватает 30 минут. Конечно, всегда смотрю на цифры: не все бизнесы по размеру рынка могут вырасти до 100 миллиардов. Команда, продукт, рынок – все факторы должны сложиться. И доверяю интуиции. Не могу сказать, что перегружена. Перегруженность бывает, если человек не понимает, что он делает. Мой талант – видеть особенных людей, и я просто сделала это своей профессией.