«За 8 лет я топил за «Црвену Звезду» больше, чем за «Спартак». За что русские фанаты любят Сербию

Девять лет назад во дворе дома на Комсомольском проспекте был убит Юрий Буданов. Полковник был признан виновным в похищении чеченской девушки Эльзы Кунгаевой, ее последующем убийстве и в превышении должностных полномочий. Был приговорен к десяти годам лишения свободы, из которых отбыл восемь с половиной. Споры о судьбе военного не прекращаются до сих пор, однако околофутбольное сообщество всегда относилось к нему с уважением. Герой нового выпуска программы «В Движе», фанат «Спартака» Андрей Шофер, каждый год старается приезжать в этот двор в день смерти полковника. — Это место, где убили русского полковника, русского человека, русского мужика, в первую очередь, рассказывает Андрей. — И, да — он герой России, это все знают, кому надо знать. По-моему, было дерби ЦСКА — «Спартак» — точно не вспомню. Помню только, что с нами «кони» были, парни с Ярославки. Народ шел после футбола, был людской поток. Народ подходил, постоянно кто-то знакомый, все общались, здоровались. А когда двор заполнился, полиция подошла и сказала: парни, давайте расходиться. — То есть, все абсолютно мирно и правильно произошло?— Да, все четко было. Тогда были времена, как раз — смерть Егора Свиридова, Юрия Волкова. Полиция прекрасно понимала, чем все может обернуться прямо здесь во дворе. Никто никого здесь не прогибал. — Для тебя имеют смысл все споры вокруг фигуры Буданова? Его ведь обвинили в убийстве чеченской девушки.— У меня есть друг-чеченец, мы работаем вместе. Мы с ним на эту тему разговаривали — он сказал: «Да, никого не осуждаю, я бы сделал то же самое». Это раз. А что бы сделали чеченские солдаты, наемники, неважно кто, если бы нашли русскую снайпершу, которая убила восемнадцать их солдат, командиров? Пускай люди думают. — Помимо всего прочего ты — тренер. Спорт — не все в твоей жизни?— Да, большую часть времени я занимался сферой строительства ЖКХ. Это была более высокооплачиваемая работа. Был бизнес, потом вообще работа в Подмосковье в коттеджных поселках. Неплохо зарабатывал. А потом понял, что тяжело: работа встала вообще, большая конкуренция, хороших работников не хватает. Появилось много причин, да и просто не хотел. Хотелось заниматься в зале, с приятными, хорошими людьми. — Но, как быть, если ты привык жить широко, а потом приходится жить чуть уже?— Не знаю, я такой человек: крыша над головой есть, машина есть, в холодильнике еда, телефон, бензин — в принципе на все самое основное зарабатываю. А излишества… Знаешь, я уже переболел шопоголизмом, рвением к апгрейдам. Просто возраст уже такой. — В 42 года ты ведешь здоровый образ жизни?— Ну, скажу так: пиво было на 23 февраля и 9 мая. — Не все знают, что ты был одним из администраторов на «Гостевой книге бухого народа». Как раз из нее вышло много спортивных проектов, несмотря на название «Бухой».— Да, кстати, я никогда об этом не думал. Мы всегда любили помимо спорта и бухнуть и покуражиться и помракобесить, и это все приветствовалось, и на гостевой обсуждалось. Просто до слез рыдал, когда читал в свое время. Очень скучаю по этим временам, конечно. Но народ, по сути, все равно был более-менее спортивный: там и хоккейная команда образовалась, и куча бегунов вышла. — В твоем инстаграме рассказывается о замечательных прогулках. Расскажи, чем вы занимаетесь?— Просто у моего друга есть яхта, личная. Коллектив есть такой, Red-White Party «Спартака»: возрастные люди, коллективу десять лет недавно было. Всех люблю, уважаю, ценю. Во время чемпионата мира мы шли на ней девять дней до Казани с посещением Нижнего: Хорватия с Аргентиной играла а затем Колумбия — Польша. — Ты неоднократно говорил, что очень сильно разочаровался в фанатизме, и твое боление идет уже по инерции. Почему так?— Я не могу говорить за всех, только личное мнение. В первую очередь, непорядочность и нечистоплотность людей. Это и с деньгами связано, и с поступками. Много двойных стандартов между террасой и клубом. Много вранья, лжи. — Что хорошего ты находил в фанатизме в таком случае?— Хорошего? Ха-ха. Я не знаю: хорошее, наверное, — именно то, что людей сплачивало. Знаешь, чем меня движуха впечатлила в свое время? Дружбой внутри, отношениями. Не тем, что в каких-то ситуациях по звонку может приехать двадцать человек, а тем, что люди поддерживают друг друга и в других сферах жизни. — Первым коллективом, в который ты попал, были «Апельсины», правильно?— Да. «Мясо» всегда тусило на Чистых прудах, а это было место «Апельсинов», прежде всего. Туда к ним приезжали остальные: и друзья, и недруги. В те времена я познакомился с покойным Илюхой Тумбой: потихоньку с коллективом стал посещать сборы. — «Апельсины» того времени — что это за люди?— Почему-то они всегда были ближе по ПТУшному воспитанию.Чистые пруды… Здесь всегда можно бухнуть и подраться — так я и рос у себя в местности. У нас был очень сильный рулевой — Юра Швед. Человек-кремень: строгий, справедливый, умный. И сейчас с удовольствием пожал бы ему руку. И состав он подбирал себе подобный: был многочисленный коллектив, но очень духовитый. Набивали гвоздями апельсины — и в сходке или драке тебе влетал в голову апельсин с гвоздями: не очень приятно. — Глаз ни у кого не вылетел?— Не знаю, были последствия или нет. Раньше не было такой жести: трупов, калек вроде тоже. Раньше на «Русском стайле» был такой рейтинг: называли достижения в разных номинациях — в том числе «Малину года». CWO (Clockwork orange/«Заводной апельсин» — прим. Sport24) там часто мелькал — В «Малине»?— Практически всегда в положительных номинациях, не в «Малине года». Самое интересный случай был, когда мы провожали коней в Казань на «Вековке»: это 200 км от Москвы. По тем временам далековато было ехать. Но мы собрали нормальное количество машин, людей. Хорошо было, неожиданно. Сам понимаешь: ты едешь в поезде, пьешь, ничего не подозреваешь, и тут выходит из леса толпа: кто, чего? Все пьяные. Неожиданность — это же круче всего. — Почему тебе пришлось уйти из «Апельсинов»?— По недопониманию с определенными личностями: я не могу принять некоторые вещи со своими жизненными принципами. Я не могу точно передать сказанное, но поступки людей я не понял. Мы тогда очень плотно общались с Васей Киллером. — В чем главное отличие «Апельсинов» от Gladiators Firm?— Наверное, самое главное — дисциплина. Коллектив численностью выше и более спортивен. — Из GF ты тоже уходил, получается?— У нас произошел конфликт с одним человеком — и пошло-поехало. Не хочу поднимать тему этой «кухни». Возможно, я такой человек — не могу ужиться с кем-то. По накатанной пошло, и мне потом объявили об отчислении. Я так ездил одно время потом с «Кабанами» (Wild Boars — прим. Sport24). Ну так, чисто звонили: есть время — я приеду, нет времени — не еду. — Раз наступало такое разочарование в коллективах, не было мысли свести тату с изображениями фирм?— Это мое хобби, мне это нравится. А какие-то контурные татуировки — это регалии в твоей жизни, твоя история. Смысл сводить или перебивать? Пускай остаются. Если найду тему более интересную — со временем, наверное, перебью. Татуировки — это моя Сербия, целая жизнь, целая история. — Что у тебя написано на ноге?— Если ты про правую, здесь написано: «Идешь на Канаду». Раньше был город, а сейчас район Белграда — Земун. Он считался криминальной столицей всех Балкан. И у их криминалитета был позывной. Если по телефону говорят «Идешь на Канаду», значит надо человека валить. — Ну поскольку целая нога у тебя отдана Сербии, значит, связано с ней многое. Когда ты в первый раз там оказался?— В 2008-м. С тех пор был там раз шестьдесят. Я за восемь лет не пропустил ни одного дерби «Партизана». Плюс еще кубковые матчи чемпионатов, еврокубков. Скажем, за восемь лет я топил за «Црвену Звезду» больше, чем за «Спартак». — Почему русских фанатов так тянет в Сербию?— Отношение к русским там очень хорошее: дружественное, душевное. Сербы нам показывают, кто мы есть — русские. Мы и сами этого не знаем порой, нашу историю и многое другое. Некоторые даже знают больше нас. У них хорошая вкусная кухня, душистая ракия.Там надо побывать. Кто не был — не понимает. Кто хотя бы раз попал туда, всегда говорит: теперь я понял, о чем разговор. — При этом плотная дружба завязалась с одним конкретным коллективом.— Ultra Boys. Назову их своими близкими братьями. У меня даже есть татуировка Ultra Boys. У человек пяти-семи в России такая тоже есть. Сделали это с их позволения. — В чем главное отличие околофутбола в России и Сербии?— Там люди футболом живут. Конечно, они очень стараются найти работу получше, жениться, семью завести, но трибуна — в первую очередь. У них на первом месте в жизни семья — терраса. Есть такое слово — «мангуп». Его даже не все сербы знают: человек-шпана, хулиган, без царя в голове. Он может стихи писать, может бабушку перевести через перекресток или картошки ей купить домой. Благородный. — Там полно таких, мне кажется. И у нас тоже много таких людей.— Не отморозок, а такой — творческий. — На белградское дерби приезжает очень много болельщиков из России. Как относятся к «Спартаку» и ЦСКА сербские фанаты? Вы не выясняете там отношения между собой?— Нет. В дни, когда мы находимся в Белграде, у нас табу на конфликты. Как и все клубы в Белграде: если говоришь, что ты русский — не важно, кто ты — если видят, что я за «Спартак», никто пальцем не тронет. Зона перемирия, скажем так. Вместе отдыхаем, пьем, гуляем. Сто раз ездил с конями, жили в одном номере, масса случаев была. — Понятное дело, что есть негласное правило. Но на вас же нет касок с надписью «Русский — меня не трогать».— А тут как повезет. Всякие случаи были. Если ты приехал на общий сбор, видишь русского в толпе и встал в стойку — будь готов. — Ты сказал, что в России фанатизм часто срастается с деньгами. Неужели в Сербии этого нет?— Есть, конечно. Далеко ходить не надо: тот же «Партизан», который разделился на несколько частей из-за тех же денег, билетов, продаж. Я не хочу лезть в это — это не мое, не наше. — Мы с тобой вспоминали о «Гостевой книге бухого народа». Вспомним этот замечательный ресурс еще раз.— Часто вспоминаю: мы поехали за цветами на Киевский вокзал. Нам визитку дал какой-то Мамед. Ну, я не знаю: Мамед и Мамед. Мы цветы купили и уехали, подарили — все. Я сидел дома, думаю: дай-ка сфотографирую визитку, выложу на «Бухой». Ну, и пошел глум: начали звонить, писать Мамеду sms-ки, песни «Коррозии металла» петь ему. Тогда это по молодости было интересно, хотя я бы и сейчас позвонил с большим удовольствием. — Мамед никак не догадывался, что можно номер сменить?— Упертый оказался. Прям упертый. Дело принципа у него было нас пересилить, но не смог. Сроднились, сдружились. Потом я звоню ему, говорю: «Мамед, брат, прости, давай забудем все старое». Говорю, цветов нужно большое количество, возьмем оптом. Он говорит: «Брат, да не вопрос, приезжай». Я говорю: «Только давай знаешь, как сделаем: ты перевернешь их вверх ногами, шипы зачистишь. А лучше шипы не зачищай, а забей себе в задницу». Он отвечает: «Ах ты, тварь такая!» Подпишитесь на канал Sport24 в Яндекс.Дзене