Квир-литература для детей и юношества?

Первая в России книжка от лица ребёнка, который рос с папой номер один и номер два. Не хочется про это писать особо, но стоит, поскольку избегать столь важных тем, которые даже входят в «поправки к конституции», тоже странно. Наконец-то, стало быть, стали выходить почти антиконституционные книги. Может быть, талантливые поэтому? О чём речь? Трёхтысячным тиражом выходит книжка, которая должна по замыслу стать скандалом. Про автора не очень много понятно. Это выглядит как проект. Я нашёл «вк» и «инстаграмм» автора, где фигурирует несколько вполне маркетингово условных фотографий, которые пересекаются с ключевыми словами книжки. «Канада», куда писатель якобы эмигрировал. Группа «Queen» (хотя «Любэ» была бы интересней драматургически), музыка, которой герой якобы занимается. Мне сложно сказать, является ли этот автор «реальным» (с разной степенью литературной редактуры) или (что скорее всего) это просто литературный проект. В любом случае в первом абзаце моей рецензии стоит попросить прощения у реальных людей, если они есть, и да, действительно, если перед нами крупный юный художник, то пожелать ему новых романов под псевдонимами и без. Если за этим стоит реальный человек, который просто не умеет писать, то это рано или поздно во что-то талантливое просочится… Теперь о книге. Бывает ли перебор в игре в очко, так сказать? Можно ли проиграть, перебрав? В изображении политкорректности и человеколюбия к меньшинствам. Думаю, что вполне. И это тот случай. В каком-то смысле это книжка, которая оказалось слишком старательно сделанной. Понятно, что главная интрига автобиографической «гейской прозы», как и любой другой, — это степень искренности. Реальное повествование о жизни с её трагедиями и драмами всегда сбивчиво, неправильно, шероховато. Человек запутывается, стесняется, прячется… В этом романе всё это ловко имитируется. То есть это такой очень талантливый «фейк». Как это можно доказать? Практически никак. Это вкусовые вещи. Допускаю, что для многих это образец подлинности. Обращу внимание только на то, что текст, где огромное количество выстроенных репризных диалогов, нарочито построенных сюжетных ходов (на уровне сценаристов «высших курсов»), практически теряет смысл. Читать книгу интересно только с точки зрения того, «как она делалась». Реальная жизнь не может быть структурирована как «золотое сочинение», а эта книжка вполне. Мастерство заметно. Даже в том, что многие главы заканчиваются короткими предложениями, чтобы сохранить ритм. И постоянная нестерпимая мировоззренческая банальность и штампованность. Ощущение, что книга написана немолодой опытной редакторкой (как принято говорить) провинциальной газеты. От Славы я узнал, что у искусства тысяча проявлений. И что можно не только дрожать от музыки. От картин можно замирать, от фильмов — плакать, от мюзиклов — смеяться. Мы ходили в музеи, театры, на оперу и балет. На нас там всегда косились. Франко Микита. «Дни нашей жизни» Благодаря тому, что Слава работал в основном из дома, я не посещал никаких государственных учреждений для содержания детей дошкольного возраста. Лишь изредка, когда меня совсем некуда было деть, я проводил время в частном детском садике, куда можно было закинуть ребенка на пару часов. Франко Микита. «Дни нашей жизни» Спросонья и в темноте я не сразу удивился тому, что они со Львом спят в одной кровати. Благодаря какой-то внутренней, видимо, природной тактичности я молча прикрыл дверь и вернулся в свою кровать. Даже страх прошел, уступив место новым размышлениям: разве мужчины спят в одной кровати? Франко Микита. «Дни нашей жизни» Книжка написана с пафосом худшей советской литературы о воспитании «пионеров», только теперь это «учебник политкорректности» и «лгбт-пионерии».Реальная травма никогда не укладывается в красоты. Это слишком сделано, чтобы быть «правдой». Достаточно почитать дневники Витгенштейна, чтобы заметить разницу. Не говоря уже о том, что, если говорить о культуре и остроумии, то можно почитать Уайльда, который, вообще-то говоря, прекрасно выражал свои мысли о борьбе с пошлостью мещан без всяких ссылок на «тему». Хотя и в тюрьме отсидел. Однако. Чу! Вновь нас чуть-чуть поучают. Наблюдая за этим, я чувствовал, как в моей голове что-то трещит. Сейчас я думаю, что это был шаблон. Раньше, вживую, я ничего такого не видел. Я только видел, как ужасно неприятно и слюняво целуются в фильмах, и думал, что никогда в жизни не буду ничем таким заниматься. Франко Микита. «Дни нашей жизни» Ну опять-таки как-то чуть-чуть too much про трещащие шаблоны… Ничуть они не трещат. Книга из них сделана. Как из железобетона. Ради любопытства я посмотрел куски прозы того же автора в других книгах. Мои нелучшие опасения оправдались. Но вернёмся к этой. Там были чернокожие актеры. Еще совсем недавно люди с таким цветом кожи и шанса не имели стать актерами. В Америке они были рабами. Франко Микита. «Дни нашей жизни» Ну понятно про что. Про то, что всё одного ряда. Что геи, что негры. Уж не пародия ли он? С такой пропагандой и запрета не нужно. Вообще, честно говоря, люди любых ориентаций заслуживают более талантливой литературы. Любопытно, что по сюжету книжки её создатель «вундеркинд», что тоже даётся в лоб. То есть аж прямо прямым текстом: Научившись читать, я сразу же начал писать, и не что-то, а книги. Уже к пяти годам у меня была стопка из десяти сорокавосьмилистовых тетрадей, исписанных моими мемуарами. Читать свои шедевры я заставлял Славу и Льва, они вежливо кивали и говорили, что я молодец. Но мои чутье и эмпатия подсказывали, что пишу я посредственно и до гениальности мне далеко. Франко Микита. «Дни нашей жизни» Как это воспринимать, собственно говоря? Это эмпатическое чутьё пятилетнего? Возможно, вся эта книжка такой «тончайший троллинг»? Тем тоньше, что не осознаваем до конца автором. В классе мы сели за вторую парту третьего ряда — вдвоем. Я размышлял, можно ли как-то отделаться от Леночки или наш союз уже навсегда?.. Во-вторых, во вселенной Гарри Поттера она бы выбрала Слизерин, как и я. Франко Микита. «Дни нашей жизни» Леночка оказалась позже лесбиянкой. И отвергла ухаживания. Кто бы мог подумать. Вот до чего Гарри Поттер доводит. Короче говоря, книжка правда смешная. Ощущение плохого телевизионного сериала, когда всё «очень интересно и важно», а люди говорят именно то, что думают, прямым текстом (как в этом примечательном фрагменте). После недолгого молчания Слава произнес фразу, которую я запомнил на всю жизнь: — Я устал от этого проклятого русского выбора: между насилием и насилием. Здесь даже дети только и могут, что выбирать себе палачей. Франко Микита. «Дни нашей жизни» Там все прямо так и разговаривают! А рассказчик помнит всё до слова из того, что происходило десятилетия назад. Рассказчик талантлив, и родители у него и один, и два, ну очень хорошие. Один спасает почти женщину в катастрофе (врач), а второй художник, тонкая душа. Отправляют игрушки в детские дома (буквально). Ну как им можно не сочувствовать? Интересно, что для того, чтобы они стали «ещё лучше», их показывают на фоне плохих «развратных гомосексуалистов-медведей» (прим. сленговое название субкультуры, «мужественных» гомосексуалистов) или бессмысленности и беспощадности «гей-парада». Короче говоря, просто сплошная милота. Интересным аспектом книги является её своего рода «эмо» ориентация. Герой там часто плачет, готов броситься с молотком на оскорбителя (хотя всю жизнь был «интровертом») ну и так далее… Уход из дома. Пьянки. Удар в лицо. Короче говоря, густопсовая «подростковая проза». Которая, вероятно, должна стать новой «Над пропастью во ржи». Но это как раз тот случай, когда на фоне книг автора понимаешь, насколько талантлив Сэлинджер. Даже сложно критиковать. Про критику в книге тоже есть. Я жаловался родителям, но Слава сказал, чтобы я привыкал. Он сказал: — Таков путь талантливого человека. Бездари всегда будут пытаться обесценить твою работу. Франко Микита. «Дни нашей жизни» Придётся остаться бездарем. Интересно, что главный герой постоянно подглядывает, смотрит из другой комнаты, имитирует сон и так далее. Не потому, что он вуайерист, а потому, что только так автор смог оправдать повествование от первого лица. Нужно же как-то объяснять, что происходит не только с главным героем, но и с другими. Остаётся быть свидетелем происходящего с другим. Не может же в «автобиографической книжке» рассказчик быть всевидящим и знать о происходящем повсюду. И со всеми. Разумеется, это может быть и в реальном повествовании, но когда это проходит красной нитью через всю книгу, то возникает ощущение недорогой китайской поделки. Как и вообще от логики разговоров. Я долго думал, что это напоминает? Напоминает книжки в мягких обложках или выпускные работы талантливых студентов. Вот, скажем, как описывается «приступ астмы». Зачем он вообще был нужен для сюжета? Сами потом прочитаете. Потом она спросила: — Вы отец? — Нет, я врач и… друг семьи. Но отец уже едет. — Мальчик вроде вас папой называл… — Перепутал. Сами понимаете, в таком состоянии… На секунду стало тихо. Потом женщина иронично заметила: — Я в одном психологическом журнале прочитала, что астма — это психосоматика. Слово такое модное сейчас придумали. Мол, родители не ладят, а ребенок раз — и выдает астму, чтобы сплотить их своей болезнью… Но это не тот случай, раз вы говорите, что матери нет. — Угу. — Да и не верю я в эту ерунду. — Я тоже. Еще с минуту я лежал тихо, делая вид, что продолжаю спать. Потом пришел Слава, и я решил «очнуться». Франко Микита. «Дни нашей жизни» Ну и так далее. Ощущение средней по качеству современной переводной прозы. Думаю, что и обратное верно. Если книжку перевести на английский, то ей обеспечен некоторый успех. Бывает ли другая проза? Бывает. Посмотрите, например, «Записки бывшего мальчика» Юрия Николевича Клепикова. Прощу прошения, что приходится приводить его прозу в этом контексте. Он тоже умудрялся как-то писать про подростков. Хотя и более традиционно. Изначально моя рецензия была в несколько раз больше с очень большим количеством цитирования, но я решил не выглядеть уж слишком борцом с литературным пороком. Это не моя роль. Посредственная, насквозь фальшивая книга, которая талантливо написана. Причём к середине книге и далее она становится совсем уж плохой, когда герой открывает и свою нетрадиционную ориентацию. Право слово, даже такие герои заслуживают лучшего автора.