Попов, Скабеева, Рябцева и Собчак в эфире «России1» обсудили абьюзивные отношения. Это было странно

Реплики участников шоу пересказаны. Точные цитаты даны в кавычках. Ведущий Евгений Попов: «Модное, скажем так, движение #MeToo докатилось до России». Сбербанк отстранил от работы сотрудников, которые участвуют в конфликте. Ведущая Ольга Скабеева задается вопросом: почему девушки молчали раньше? На экране кадры с продюсером Харви Вайнштейном, который, по словам Скабеевой, «пострадал и пострадал серьезно». Скабеева делает акцент на том, что продюсер получил 23 года и судья не проявил к нему «ни капли милосердия». Скабеева: «Женщины спустя десятилетия вдруг вспомнили, что творил с ними этот отвратительный проказник». Ведущая продолжает: если женщина в свое время пошла на сделку с совестью и промолчала, ей нужно молчать и дальше. Депутат Госдумы Алексей Журавлев: «Политические проститутки обвиняют друг друга в изнасилованиях». Именно они обвиняли моего коллегу (Леонида Слуцкого) в том, что «он назвал корреспондента зайкой и даже коснулся ее коленочки». «А сами, так сказать, вот, понимаете, друг друга там, черт-те что творят». Попов: Со Слуцким не было доказательств. Здесь же доказательства есть. В студии вспоминают о том, что Сбербанк отстранил сотрудников от работы на время разбирательства. Журавлев: «Сбербанк — отдельный случай. Он насилует всю страну процентами своими грабительскими. Он не открыл своих филиалов в Крыму». Все смеются, Журавлев переходит на крик. Скабеевой удается заставить его замолчать. Она предлагает объяснить зрителям контекст. На экране твит о групповом изнасиловании в квартире Простакова. Попов: Насильник должен сидеть в тюрьме. А здесь же поржали и продолжают в «„Жан-Жаке“ попивать винцо». Профессор НИУ ВШЭ Мария Штейнман: мы находимся на перепутье, когда одна моральная система — кодекс поведения — сменяется другой. Мы увидели это на примере Вайнштейна. У нового поколения абсолютно другой порог терпимости к нарушению личных границ. Скабеева перебивает профессора словами «я допускаю, что вы правы». Ведущая повторяет свой вопрос: почему женщины вспоминают об изнасиловании и домогательствах только спустя годы? Штейнман отвечает словами про отсроченное осознание травмы. Депутат Журавлев смеется. Леся Рябцева грустно кивает. Попов: Стала бы Джоли великой актрисой, если бы Вайнштейн с ней не пофлиртовал? Штейнман призывает проявлять уважение к новому поколению. Все начинают ее перебивать. Переходят к Лобкову. На экране твит о том, что журналист «Дождя» — «****** харасер». Дают слово Рябцевой, предварительно показав ее твит с обвинениями политика Ильи Яшина в насилии и абьюзе. Попов: Почему бы не посадить человека в тюрьму? Рябцева рассказывает о том, что часто полиция и даже родственники не воспринимают слова жертв всерьез. Скабеева: я с большим уважением отношусь к вашим переживаниям, чем вы. По видеосвязи подключается Ксения Собчак, которую представляют как журналиста. Скабеева: нам страшно понравилась ваша точка зрения. Собчак: нормы новой этики используются для того, чтобы растоптать любую репутацию. Функции полиции отданы обществу. Попов повторяет вопрос: «должен ли Яшин сесть в тюрьму?» Собчак рассказывает об отношениях с Яшиным. «Такого опыта у меня, слава богу, в жизни не было». Собчак: Вайнштейн встретился с серьезными обвинениями, реальными фактами. «Не просто женщины встали и сказали, что он хлопнул кого-то по заднице». Это институционализировано. И я за то, чтоб это решалось таким образом. Собчак: я против законов об оскорблении чувств — будь то верующих или каких-то женщин, каких-то мужчин. Разговоры о чувствах — зыбкая почва, потому что под это может попасть что угодно. Любой человек может сказать скабрезность. Его за это не должны лишать работы. От него нужно отойти, поморщиться, как вы проходите мимо того, кто плохо пахнет. Или громко, простите, пукнул. Попов: «Спасибо! Спасибо, Ксения!» Журавлев: «Молодец, Ксения!» Скабеева: «Согласны с вами!» Ведущие прощаются со зрителями, идут титры.