«Сроки страшные близятся»: какие «стихи-предсказания» Анны Ахматовой сбылись

Несмотря на то, что одно свое четверостишие Анна Ахматова начинает словами «И вовсе я не пророчица…», многие из ее современников (а впоследствии также литературоведы и биографы) были уверены, что поэтесса обладает даром предвидения. Да и сама Анна Андреевна считала своей небесной покровительницей праведную Анну Пророчицу и неоднократно упоминала в стихах, что знает свою судьбу: Себе самой я с самого начала То чьим-то сном казалась или бредом, Иль отраженьем в зеркале чужом, Без имени, без плоти, без причины. Уже я знала список преступлений, Которые должна я совершить… («Северные элегии») Все началось с детства В семье Ахматовой туберкулез был наследственным заболеванием по женской линии: от этой болезни умерли ее три сестры. Когда заболела младшая, Ирина, ее перевезли жить к тете. Она умерла в возрасте 4 лет, что тщательно скрывали от детей, при этом семилетняя Анна почувствовала ее смерть даже на расстоянии. Интересен и случай, произошедший спустя 10 лет. Ахматова стала свидетельницей беседы своих родственниц о соседской дочери. Они обсуждали ее ум, красоту и таланты и предполагали, что барышню ждет прекрасное будущее, на что Анна внезапно ответила: «Если не умрет в 16 лет в Ницце от чахотки!» Об этой фразе вспомнили, когда соседская барышня в самом деле умерла от туберкулеза в Ницце, куда поехала лечиться. Мистическим многие исследователи считают также само обращение Ахматовой к поэзии. Ей было 10 лет, когда она тяжело заболела, предположительно оспой. Целую неделю девочка провела в беспамятстве, доктора не давали ей никаких шансов. Несмотря на это, Анне повезло и она смогла выжить, однако временно потеряла слух. А когда девочка стала поправляться, то вдруг начала писать стихи. Страшно подумать, что стало пророческим и ее известное стихотворение «Молитва», где есть строки: Дай мне горькие годы недуга, Задыханья, бессонницу, жар, Отыми и ребенка, и друга, И таинственный песенный дар… Это ее пророчество, написанное в возрасте 25 лет, сбылось постепенно: оба супруга Ахматовой, а также ее сын были репрессированы, ну а «песенный дар» подавлялся долгими годами за несоответствие канонам советской поэзии. Чувствуя любимых Подруга Ахматовой Валерия Срезневская нередко называла ее мистиком и также отмечала у нее особый дар предчувствия. Подобные пророчества нередко отпугивали не только приятелей, но и без памяти влюбленных в поэтессу мужчин. Ее часто называли ведьмой (и не всегда в шутку). Поражен был и легендарный Амедео Модильяни (которому, кстати, приписывают роман с Ахматовой), когда она пересказала ему его же сон о том, как художник рисовал изуродованных людей, которые потом оживали. Даже у первого мужа Анны Андреевны, поэта Гумилева, есть стихотворение, в котором присутствует строка: «Я взял не жену, а колдунью…» Именно эта «колдунья», уже перестав быть его супругой, почувствует его скорую гибель впоследствии. Ахматова вспоминала, как в 1921 году Гумилев зашел к ней в гости с Георгием Ивановым. Провожая гостей через черный ход, она сказала про мрачную лестницу: «По такой лестнице только на казнь ходить». А за неделю до расстрела Гумилева поэтесса напишет строки «Не бывать тебе в живых, Со снегу не встать…». При этом Ахматова ничего не подозревала о гибели бывшего мужа. Но когда она ехала в поезде, внезапно почувствовала, как в уме сами сложились печальные строки: Я гибель накликала милым, И гибли один за другим. О, горе мне! Эти могилы Предсказаны словом моим… Предсказание войн Литературоведы при упоминании пророческого дара Ахматовой в первую очередь, пожалуй, вспоминают ее стихотворение «Июль 1914», написанное в том же году. Многие из них считают его настоящим предсказанием Первой мировой войны. Стихотворение в первой редакции датировано 11 июля, тогда как о начале войны Ахматова с семьей узнали только вечером 20-го числа. Действительно, слова прохожего в нем поражают своей точностью: «Сроки страшные близятся. Скоро Станет тесно от свежих могил. Ждите глада, и труса, и мора, И затменья небесных светил…» В 1940 году поэтесса начала свою знаменитую «Поэму без героя», над которой она работала 22 года. И здесь отчетливо можно увидеть предсказание Великой Отечественной войны. 1940 год автор сравнивает с атмосферой зловещего карнавала, после которого за всеобщее веселье придется платить. Поэтому писатель и литературный критик Дмитрий Быков полагает, что Ахматова считала 41-ый год заслуженной расплатой – «всемирная расплата за частные грехи». В своей поэме «Реквием» Анна Ахматова просила воздвигнуть себе памятник в Санкт-Петербурге, вблизи печально известной тюрьмы «Кресты», куда приходила к сыну. В 2006 году наконец сбылось и это предсказание-завещание великой поэтессы.