Тысяча мелочей: любите сплетню - источник знаний

По просьбе читателей продолжаем публиковать серию занимательных историй и фактов из записных книжек журналиста. Слишком тонкий комплимент Знакомый драматург пригласил на свою премьеру группу товарищей, в том числе меня. Через полчаса стало ясно, что и пьеса, и спектакль — полная мура, но не смоешься же в антракте, неудобно перед автором. Досидели до конца, вышли в фойе, а он уже идет к нам с выжидающим лицом, и надо, пересилив себя, сказать ему что-то приятное. Но, как писал классик, «слова нейдут», нервно переглядываемся, и тогда самый находчивый из нас кидается драматургу на грудь: «Старик, это потрясающе! Я бы даже так никогда не написал». Мечты сбываются Когда-то я ухаживал за милой барышней, которая вечно повторяла: «У меня обязательно будут дом, бассейн, а возле него — большая черная собака. Вижу!» В ту пору я мог предложить только собаку, а потому шансов не имел. Спустя годы мы случайно встретились, она пригласила меня в гости, и оказалось, что дама получила все, чего желала: панельно-щитовой домик на шести сотках, надувной бассейн и черную таксу. Мечты сбываются. Пусть и в уменьшенном формате. Вид с моря Мой товарищ построил в Крыму дом у моря. Самолично спроектировал все до деталей. «Представь себе, — рассказывал он с гордостью, — в туалете установлена сложная система зеркал, так что если я сижу на толчке, то вижу море!» «А если, — спрашиваю его, — в это время я плыву по морю, могу увидеть тебя на толчке?» Пауза. Похоже, я его уел. Зашел с козырей Знаменитый карикатурист Борис Ефимов, доживший до 107 годов, любил разные торжественные мероприятия. Я не раз был очевидцем того, как он срывал успех. Выходил на сцену (иногда его выводили) и говорил: «Здравствуйте, я художник Борис Ефимов, мне 105 лет». В зале аплодисменты. «В этом нет моей заслуги». Смех, долгие аплодисменты. «Но в этом нет и моей вины». Хохот, бурные аплодисменты, переходящие в овацию. Правда, после этого он обычно забывал, где находится и что хотел сказать. Каждому по вере его Спорили однажды с коллегой из Варшавы о боге. «Знаешь, — сказал он, — мы, поляки, народ очень религиозный, но неверующий». До сих пор гадаю, как это у них совмещается. А в ответ тишина... За что людям стыдно? Известна, к примеру, японская культура стыда, ее суть выражена формулой: «Как жить, если потерял лицо?» Существует так называемый испанский стыд: некто ведет себя недостойно, а стыдно тебе. В общем, если вникнуть в тему, можно найти разные виды стыда. Мне, к примеру, стыдно перед теми, кого уже нет. Когда-то ты обидел человека, не извинился, а он скончался, и вроде бы это должно обнулить твою вину. А тебе совестно перед ним даже больше, чем если бы он был жив. У вас такого не бывает? Фокстрот с артритом Однажды по наводке знающих людей я оказался на итальянском острове Искья, чтобы прогреть кости и суставы в тамошних термальных источниках. Заселился в отель. Из первых трех встречных постояльцев первый ковылял к целительному бассейну на костылях, другой ехал в инвалидном кресле, а третьего несли на руках. Все ясно, веселой компании не предвидится, подумал я и ошибся. Вечером в пиано-баре великовозрастная, мучимая недугами публика с глазами, полными страсти и огня, изумительно танцевала танго, вальс, фокстрот, рок-н-ролл и выглядела явно не по болезням. А ведь ночами они наверняка плачут от своих артритов и артрозов, думал я, любуясь этими людьми и завидуя им. Потому что не умею и никогда не научусь так же, как они, ловить и смаковать мгновенья радости. Видимо, в нас вставлены разные батарейки. Соблазнительная клюшка В не столь уж давние времена мужчины, желавшие произвести впечатление, укладывали на заднее сиденье автомобиля сумку с клюшками для гольфа. Просят, к примеру, девушки их подвезти — ты галантно распахиваешь дверь и со словами: «Секундочку, только кое-что уберу», — перекладываешь сумку в багажник, где для полноты картины стоит коробка с вензелем «Вдова Клико». И наблюдательные попутчицы, конечно же, делают соответствующие выводы. А то, что ты не знаешь правил игры в гольф, а пустую коробку выпросил в гастрономе, им знать необязательно. Симфония под наркозом Хирург, который кое-что перешил мне под общим наркозом, очень любит симфоническую музыку. Включает ее через динамики даже в операционной, а почему бы нет — ассистенты привыкли, а пациенту вообще без разницы, он же в отключке. «А вы помните, — спросил его однажды, — что именно слушали, когда резали меня?» — «Конечно. У меня каждый сложный больной ассоциируется с конкретным произведением. Вас, точно помню, оперировали под Малера. Шестая симфония ля-минор». Прежде я Малера не слушал, а теперь под настроение включаю. И верите ли, изнутри пробирает. Любите сплетню — источник знаний Никогда не соглашусь, что сплетничать плохо. Сплетня — штука чрезвычайно полезная, провокативно-развивающая, с ее помощью мы проникаем в глубь явлений, лучше понимаем жизнь. Многие искусства, и прежде всего литература, — по сути, обработанные сплетни. Моцарт и Сальери — это по-вашему что? А датский принц? Так что Александр Сергеевич с Вильямом нашим Шекспиром, извиняюсь, были сплетниками. Причем великими. Любовь в складчину Влюбленные парень и девушка решили жить вместе. (Написал и подумал: раньше достаточно было бы одного слова: «влюбленные», но в новые времена желательно уточнять.) Денег у них было немного, сняли небольшую двушку в новостройке, аренду оплачивали поровну. А через полтора года девушка случайно обнаружила документ, из которого следовало, что квартира находится в ипотеке, а принадлежит — радость-то какая! — ее бойфренду. Другими словами, подруга, сама того не ведая, помогала ему гасить кредит. Как бы вы поступили на ее месте? А вот она оставила все как есть. Только родителям поплакалась, а они рассказали мне. Так что сюжет абсолютно документальный. Шестое чувство Каждому человеку даны зрение, слух, вкус, обоняние, осязание. Пять чувств. Но есть еще одно чувство, шестое, которым обладают избранные. Это чувство благодарности. Дело в пробке Будучи старшеклассниками, мы с пацанами имели обыкновение пустить по кругу бутылочку. Естественно, портвейна, 0,75 литра, по цене не дороже 92 копеек. Одной емкости чаще всего не хватало, скидывались, у кого сколько было, и отправляли гонцов в гастроном. Однажды отправили меня вместе с хитрым малым по кличке Шпан. Он и предложил: давай портвешок сами оприходуем, пузырь разобьем, а осколки предъявим как доказательство несчастного случая. И я, честный в целом чувак, дал слабину. Приносим осколки, Шпан завывает, кается: споткнулся, бутылку выронил, а Мишка не подстраховал. Кореша, ясное дело, в печали, но с кем не бывает, придется простить. И тут один умник показывает на горлышко от бутылки: «Але, а пробка-то где?» Быстрые ноги спасли нас от физического возмездия, но позор был велик. Лишь через неделю мы со Шпаном смыли его, принеся дань в виде трех бутылок элитного «Агдама». С тех пор много вина утекло. И вот недавно в книге известного музыканта, моего ровесника, вычитал запоздалое откровение. Оказалось, опытные гонцы поступали иначе. У них в тайнике были припрятаны стеклянная банка и марля. Бутылочное дно отбивали и через марлю сливали портвейн в банку. А на осколке горлышка оставалась нетронутая пробка! Хотел рассказать об этом открытии Шпану, да только где ж его найдешь... Читайте также: Суперхан. Новая история