Как одна выставка вернула 80-е в Москву?

Мне очень хотелось куртку-косуху и вареные джинсы. Я был модным парнем, ходил на концерты «Браво» и «Наутилуса», балдел от Цоя и Мамонова. Модным, но бедным. Студентом середины 80-х. Помогли друзья. Один отдал старую кожаную куртку, другой — варенки, которые прислали ему из Индии, сам не влез в них. У куртки была сломана молния, а джинсы сделали мои ноги бирюзового цвета: краска впиталась. Но что за беда? Я был молодой и счастливый. Я подпевал Кинчеву «Я меломан, ага…», а вокруг была сплошная весна. Игорь Мухин бегал по той же весне, только в руках у него был фотоаппарат. Снимки Мухина — уже черно-белая классика. Вот они, тощие и смешные — Гребенщиков, Бутусов, Шевчук, Цой, тот же Кинчев. Они сидят и кривляются на грязных кухнях, рядом бутылка портвейна и девчонки с дико взбитыми волосами. Они едят, пьют и курят черт знает что, потому что тоже бедны, зарабатывают квартирниками… Их буквально только что «разрешили», потому что Перестройка и Гласность, но вообще им начхать на политику и деньги, они же музыканты, у них «время луны», они сажают алюминиевые огурцы на брезентовом поле, что еще надо? Хотя вроде бы альбом «Аквариума» собирается издавать фирма «Мелодия», слышали? Ну дык, елы-палы, наливай! А это что за сексуальная бестия? Это Дуня Смирнова, оторва, тусовщица, участница панк-группы «Тупые». «Эй! — кричу я в ту кухню. — Дуня, ты слышала что-нибудь о Чубайсе и сумках Prada?» Дуня смотрит на меня как на дурака, пускает табачный дым мне в лицо. Ну и вонь, что ты куришь, Дуня? Не дает ответа. Игорь Мухин — немного алхимик и маг. Не знаю, как он это делает, но его фотографии пахнут. Разбавленным пивом с Литейного, дешевым дезодорантом, синтетической курткой из магазина «Люкс». Они звучат. Доносится голос Горбачева из кухонного радио, стук пишущей машинки от соседки, скрипение кассеты… Черт, зажевало пленку! Это запахи и звуки свободы. Бурной, грязноватой, в табачных крошках и помаде фабрики «Красная заря». Светлой, наивной, шумной свободы. Игорь Мухин просто записал их на черно-белую пленку. Эти тощие ребята навсегда остались в своих кухнях, потому что не хотят отсюда уходить. Как там у Кинчева? «Мы вместе!» Эй, откройте дверь, кто-то еще пришел! Кто это? Цой? Проходи, Витька. Пиво будешь?