Татьянин дом

Наталья Радулова познакомилась с самой многодетной матерью России и ее семьей Семья самой многодетной матери России станет еще больше. Текст: Наталья Радулова, Ростовская область Фото: Василий Дерюгин Четыре ведра картошки, 200 пирожков, 40 килограммов шашлыков -- так в семье Сорокиных из поселка Рассвет, что в Ростовской области, празднуют общую встречу. Столы накрыты прямо во дворе, под цветущими деревьями. Мама, Татьяна Сорокина, улыбается: "Посмотрите, какая я богатая: у меня 76 детей, 46 внуков и 5 правнуков!" Кузькина мать -- Имена всех детей я помню,-- сразу предупреждает эта 65-летняя супермама.-- У меня три Светы, две Иры, четыре Михаила, три Сережи. Иногда домой звонят: "Мы ищем Сорокина Сергея Михайловича", а я уточняю: "Это мой ребенок, но вам какого года рождения нужен?" А в больнице недавно не могли разобраться с карточками Сорокиной Светланы Михайловны -- год рождения у моих дочек один, месяц тоже один, только даты разные, одна Светочка родилась 7 июля, а вторая 9-го. Сорокины живут в большом доме -- сейчас в этой семье 12 несовершеннолетних. Несколько лет назад, когда Татьяну награждали в Кремле орденом как главу самой многодетной семьи России, президент тихо спросил: "Как же вы там все умещаетесь?", и она так же тихо ему объяснила: "Так у нас ведь не все одновременно жили, моим старшим детям уже за 40!" Многодетными Сорокины стали случайно. Еще в 1975 году соседка в общежитии попросила Татьяну и ее мужа Михаила приглядеть за своей двухлетней дочкой: "А я замуж пошла!" и исчезла. Эту девочку супруги воспитали вместе со своими двумя детьми, а в 1987-м, когда ребята выросли, решили усыновить еще двоих мальчиков -- Михаил сам детдомовский, Татьяна выросла в многодетной семье, оба привыкли к шуму и гаму, иначе жизнь им скучной казалась. "Пацанята наши инвалидами были,-- вспоминает Татьяна,-- волчья пасть, от них все отказывались. А мы пожалели -- у нас всегда все с жалости начинается. Сделали им, пока росли, в общей сложности 20 челюстно-лицевых операций, муж ради этого машину продал. Потом захотелось девочек -- бантики чтоб завязывать,-- и у нас еще три родные сестренки появились. А потом пошло-поехало". Троих детей мама Таня привезла из Цимлянска, где гостила у родственников. Увидела, как какие-то ребятишки роются в мусоре и старший протягивает двухлетней девочке кость: "На, Ленка, поешь", узнала, что живут они при городской больнице, и забрала всех троих, не раздумывая. Следом за ними в семье Сорокиных появились Валя и ее брат Женя, которые жили на хуторе, в заброшенном колхозном свинарнике. Когда Валю первый раз собирались купать, Татьяна сказала ей: "Валечка, снимай гольфики", а девочка уточнила басом: "Какие, на*уй, гольфики?" -- у нее просто были такие грязные ноги. После ванны маленькая Валя посмотрела на себя в зеркало и набросилась на приемную мать с кулачками: "Сука, куда ты мои волосы дела?" -- она привыкла к дредам на голове и не представляла, что волосы могут быть чистыми и пушистыми. "А сейчас Валентина моя в регистратуре в поликлинике работает,-- с гордостью говорит Татьяна.-- Замужем, собирается поступать в медучилище, будет медсестрой". Усыновляя первых детей, Сорокины очень боялись, что когда-нибудь объявятся их родные, поэтому меняли малышам имена. А потом поняли, что эти дети не нужны никому. "Сейчас никогда не препятствую, если ребенок хочет увидеть своих биологических родных,-- говорит Татьяна.-- Конечно, в основном это пьяницы или женщины, которые себе-то на жизнь заработать не в состоянии, не то что на ребенка. Вот и бросают. А мы с ними возимся, лечим, учим, помогаем деньгами и когда они взрослыми становятся". Было дело, Татьяна даже выхаживала больную мать одного из своих мальчишек -- идти той было некуда, поэтому ее тоже пришлось "удочерить". А на день рождения Татьяне недавно рыжего котенка подарили: "Назвала Кузей -- на счастье, так что теперь я еще и Кузькина мать". Мужа Татьяна потеряла несколько лет назад: "Но на каждый его день рождения мы все собираемся, и я тогда Мишу мысленно благодарю за большую семью, которую он мне дал". Михаил только однажды воспротивился жене, когда она решила забрать троих младенцев-отказников сразу. Очень он переживал, что со всеми сразу не удастся справиться: "Ну куда? Мы ведь уже и сами не молоденькие". Зато потом влюбился в этих детей, сам качал, кормил: "Надышаться он на них не мог, последняя его отрада". Сейчас главная помощница Татьяны Сорокиной -- ее одноклассница Неля Индрисова. Она каждый день здесь: "Я для всех тетя Неля, родственница". В поселке поначалу к такой большой семье относились настороженно, поговаривали, что Сорокины то ли бывшие пьяницы, то ли преступники и так замаливают грехи. А сейчас привыкли уже. "Семья как семья,-- говорит соседка Светлана Афанасьева.-- Поначалу были опасения, что детдомовские начнут хулиганить. Но за все годы ни одного замечания. Воспитанные оказались". "Пусть платит" Официально статус семейного детского дома Сорокины получили в 1989 году, уже имея 10 приемных детей. Родная их дочь Аня, вспоминая то время, смеется: "Ребятишки так органично влились в нашу семью, будто всегда с нами жили. Родители между нами не делали никакой разницы, и я даже сказала им как-то: "Признайтесь, вы нас с Васей тоже из детдома взяли? Ну говорите, мы не обидимся"". О необыкновенной семье Сорокиных тогда написали в газете, и в поселок Рассвет стали со всего Советского Союза приезжать 15-летние выпускники детдомов. "Им от государства давали тогда большой чемодан, семейные трусы и рубашку -- живи как хочешь,-- рассказывает Татьяна.-- Вот с этим добром они к нам и являлись. Однажды на разведку прибыл один такой мальчик: "А вы правда чужих детей берете?", пожил несколько месяцев -- нам тогда как раз дали дом этот,-- а летом всю группу свою привез, 17 пацанов". Несколько мальчишек остались в семье навсегда, и когда пришло время получать паспорта, то они решили взять фамилию своего приемного отца. "У нас в семье сейчас семеро армян, двое поляков, молдаваночка, украинцев много,-- перечисляет мама.-- Ой, да я как-то не обращаю внимания на национальность, все Сорокины, что нас сортировать". В самые трудные годы, в начале 1990-х, семья была наиболее многочисленной -- за стол садилось 23 человека. "Тогда государство ни копейки на детей не давало,-- рассказывает Татьяна.-- И мы с мужем подрабатывали по ночам -- упаковывали прищепки. Днем он еще частным извозом занимался, а я с детьми была, на огороде работала, все своими руками шила, вязала. Старшие мальчики учились в ПТУ и там их якобы, по документам, кормили как детдомовских. Но они той еды и не видели, жили ведь у нас! Я ходила к начальству, просила: "Дайте хоть талоны на мальчиков" -- тогда же все по талонам было. Не дали! Вот сейчас некоторые говорят, что мы из-за денег с ними возимся. Знали бы они этот "заработок"! Это только недавно на детей стали деньги выделять и опекунам зарплату платить, а раньше ведь ничего подобного не было. Больше половины детей мы вырастили без материального содержания. Дом дало государство, и на том спасибо". Сейчас на каждого опекаемого ребенка государство выделяет по 9 тысяч. На питание надо потратить 7,5 тысячи и отчитаться за это чеками, а на остальные полторы тысячи выкручивайся как можешь. "Этих денег не хватает на жизнь,-- объясняет тетя Неля.-- Ведь надо купить одежду, учебники, медикаменты, оплатить проезд, коммунальные. Поэтому вся Татьянина пенсия и опекунская зарплата -- итого 44 тысячи -- уходят на детей. Кругом нужны деньги, кругом. Завистники о Тане говорят: "Она за детей деньги получает, богатеет, вот пусть и платит". А тут не то что не разбогатеешь -- все свое снимешь и отдашь". Татьяна каждую неделю ездит на оптовый рынок: "Альбомы заканчиваются у детей -- покупаю упаковку, пластилин закончился -- беру ящик". Ящиками она возит с рынка и продукты, а одежду старается покупать в конце сезона -- так дешевле. Несколько лет назад купила большой бассейн. Долго думала, подсчитывала, копила, но все же решилась, отдала 60 тысяч. "Зато мои дети по чужим дворам не бегают, наоборот, все к нам идут, у нас тут вон сколько развлечений. Бассейн, лягушатник для малышей, качели. Я еще два стола теннисных по акции купила -- сначала они были по 12 тысяч, а я по шесть взяла. У меня ж все дети хорошо играют в теннис, на соревнованиях выступают, им тренироваться нужно" Спонсоров у семьи нет, но несколько лет назад один из благотворительных фондов вручил Татьяне премию -- 2 млн. Половину она распределила между взрослыми детьми, а за миллион купила Денису, одному из старших, часть небольшого домика: "Он у нас из усыновленных, им жилье от государства ведь не положено, но мы каждому помогаем сами, каждому! Тому на машину накопила, этому свадьбу сыграла. Всем девочкам приданое покупаю, мебель. У меня дети не хуже других". "Все равно заберу" "Таких и я бы взяла",-- сказала однажды Татьяне какая-то женщина, увидев на школьном празднике ее красивых детей. Многодетная мама только усмехнулась. Большинство детей, попадавших в семью Сорокиных, имели группу инвалидности -- у одного ослабленное зрение, у другого заячья губа, умственная отсталость, ДЦП. "Многие думают, что мне дают ребят как с картинки. А ведь дают очень непростых, с диагнозами. Привозим их с лишаями, вшами -- вон Сашу из приюта привезли, вши у него как кони скакали! Все они поначалу врут и воруют, в кровать писаются. Этой зимой Колю я взяла, так он до сих пор какается пять раз в день, как утка: поел -- и в штаны. Пять раз в день мою его. Его поэтому и предыдущая приемная семья вернула -- не выдержали. Из опеки мне позвонили: "Возьмете?", а я никогда не отказываю. И сама ни от одного ребенка за всю свою жизнь не отказалась". Дети действительно сложные. "Меня мама лет пять укачивала на руках, каждый вечер,-- вспоминает старшая дочь Надежда.-- Я уже большая была, а как сумерки, так у меня истерика начиналась. Только сейчас, когда у меня самой трое детей, я понимаю, как это было сложно. А мама все бросала, меня обхватывала и приговаривала: "Я тебя люблю, ты моя, не бойся все будет хорошо"". Миша, которому сейчас 19 лет, учится в университете в Ростове, будет инженером. "Он по коррекции шел,-- говорит мама.-- А потом лучше всех одноклассников стал разбираться в алгебре, геометрии, на ЕГЭ хорошие баллы набрал. Я ему сейчас говорю: "Миша, зубами грызи, пищи, но учись хорошо". И учится, модник, очень пиндитный, то есть разборчивый, аккуратный парень. Или вон Руслан -- в роддоме говорили, что он никогда ходить не будет, а он у меня сейчас шофером работает. Все мои дети людьми вырастают, ни алкоголиков, ни наркоманов! У меня стен не хватит, чтобы все их грамоты развесить". О Татьяне знают чуть ли не во всех региональных органах опеки. Поэтому и обращаются к ней, когда надо пристроить совсем уж безнадежных отказников. Вот и сейчас она ведет переговоры с Иркутском: "Там братья, никто их не берет, потому что трое. Мне из детдома воспитательница написала, и я согласилась их принять. Они приезжали к нам на каникулах, сейчас шлют мне письма, просят забрать, как я от них теперь окажусь? Конечно, у меня и возраст, и детей уже много. Но все равно мальчикам будет лучше в своей семье, чем где-то там. Чиновники считают, что больше восьми приемных детей не должно быть в семьях, я у них со своими двенадцатью сейчас и так как исключение считаюсь, поэтому могут мальчишек и не дать. Но я говорю, не отдадите мне их на опеку -- усыновлю, но все равно заберу". "Когда она уже остановится? -- обсуждают Татьяну на многих интернет-форумах.-- Как можно посвятить жизнь этой маргинальной ораве?" Мама Таня за всю жизнь таких комментариев наслушалась, привыкла. "Дети продлевают мне жизнь, делают счастливой,-- объясняет.-- Вот смотрите: мы сейчас фотографировались, и они все хотели сесть возле меня, видели? Я домой возвращаюсь -- они бегут, на шею бросаются, целуют: "Мама! Мама!" Вот ради этого и живу. Сегодня стали -- как лес. А я смотрю и думаю: "Господи, неужели это все мое?" Люди удивляются: "Как они тебя любят!" А они меня любят, потому что я их люблю".