«Нам стыдно и больно за то, что мы делали»

Феминизм становится популярной идеологией не только среди женщин, но и среди мужчин: только во «ВКонтакте» они составляют около 10 процентов подписчиков фемпабликов. Часть из них приверженцами течения не являются, однако немало тех, кто действительно разделяет взгляды феминисток. Обычно их называют профеминистами — людьми, которые могут поддерживать борьбу против дискриминации женщин, не сталкиваясь с этой дискриминацией лично. Одни феминистки считают, что такие мужчины помогают привлекать новых последовательниц, развенчивая миф о том, что феминистки выступают за тотальную сепарацию, другие — что мужчинам нет места в движении, созданном женщинами для женщин, третьи — что ни один мужчина не свободен от последствий «мужского» воспитания, и потому их присутствие может быть опасным. По просьбе «Ленты.ру» Екатерина Попова поговорила с профеминистами и выяснила, почему они решили поддержать движение и что это дает им на самом деле.

«Хочу видеть сестру и племянницу живущими в менее токсичном мире»

Олег, 31 год, тест-инженер, Санкт-Петербург — Эспоо (Финляндия):

Не могу точно сказать, когда узнал про феминизм, но давно, лет 10 назад, еще в университете. Сначала показалось, что меня это не касается: что-то там далеко кому-то не нравится. То есть я знал про суфражисток, что они были крутые, но что надо современным феминисткам, не понимал.

Позже начал вращаться в активистской среде про-ЛГБТ и там впервые увидел статистику: каков реальный уровень домашнего насилия, разница зарплат и так далее.

Сейчас я живу в Финляндии — уехал три с половиной года назад. Разговаривать про феминизм тут проще — это не вызывает шторма. Недавно в стране все партии возглавили женщины, и негодование по этому поводу выражал из моих знакомых только один грек. Финны реагировали нормальной политической дискуссией: обсуждали их политику, а не гендер.

При этом проблемы есть: например, со мной училось ошеломительно мало девушек на технических специальностях — все еще стоит в полный рост проблема отсеивания, когда девушки не поступают, потому что считают себя неспособными. Но финны с этим стараются бороться.

Для меня достаточно оскорбительна несправедливость. Я считаю, что поддержка феминизма помогает привести мир ближе к идеальной картине. Кроме того, у меня есть замечательные подруги, сестра и племянница, которых я хочу видеть живущими в менее токсичном мире.

«Есть специфические женские проблемы, и логично, что формируется движение»

Генрих, 33 года, журналист, Ростов-на-Дону:

Про феминизм я узнал много лет назад, хотя долгое время не вникал в это направление — иногда попадались книги или статьи про суфражисток или феминизм второй волны. А уже относительно недавно я стал с интересом следить за современным фемдвижением в России — пожалуй, с того момента, как оно смогло всерьез о себе заявить. На мой взгляд, это произошло во время выступлений в поддержку сестер Хачатурян, когда феминистки смогли вывести на митинг в Петербурге количество людей, вполне сравнимое с каким-нибудь серьезным оппозиционным движем.

© Ольга Мальцева / «Коммерсантъ»

Феминизм всегда казался мне очень актуальным — хотя бы из-за «кухонного рабства», которое действительно является весьма серьезной нагрузкой, ложащейся преимущественно на женские плечи. Ну, не говоря уже о таких очевидных вещах, как право на аборт или то же домашнее насилие, жертвами которого каждый год становятся тысячи женщин. Объективно у нас в стране есть специфические женские проблемы, и абсолютно логично и правильно, что формируется движение, ставящее своей целью их решение.

На мой взгляд, в феминизме есть польза абсолютно для всех: если женщины с помощью этой идеологии борются за свои права, то мужчины могут как минимум расширить свой кругозор и заметить те проблемы нашего общества, которые без феминизма как бы проходят мимо, остаются незамеченными.

Я и до знакомства с феминизмом выступал за равенство полов, но сейчас начал больше читать об этом направлении (или, скорее, направлениях). Дело в том, что в сети попадаются и не очень адекватные люди, называющие себя феминистками, чьи одиозные высказывания обожают скринить разнообразные правые активисты и женоненавистники, делая вид, что «вот это и есть феминизм». На самом же деле существует масса различных ответвлений идеологии, и подавляющее их большинство — за равноправие, а не за какую-либо дискриминацию.

Я стараюсь по мере возможностей поддерживать наиболее близкую мне идеологию — так называемый «марксистский феминизм». Пишу статьи на эту тему, поддерживаю сторонниц феминизма в спорах, если становлюсь свидетелем таковых. К сожалению, очень у многих россиян, даже идентифицирующих себя с людьми левых взглядов, существует масса странных (и местами диких) предубеждений по поводу феминизма. Мне кажется, что одна из важных задач фемдвижения в целом — это разрушение таких вот консервативных стереотипов. И я, как могу, вношу свою лепту в это дело.

«Движение, которое уничтожает патриархальное говно с токсичными установками»

Иван, 29 лет, стратег в рекламном агентстве, Санкт-Петербург:

Первый раз прочитал про феминизм в книге: мол, мужчины и женщины на биологическом уровне разные, а феминистки этого не понимают, и вообще они какие-то сумасшедшие. Случилось это лет 13 назад, и я долго придерживался именно этой точки зрения: ну, что такого-то, все зашито в биологию. А потом случилась статья националистического (внезапно!) издания «Спутник и погром», где рассказывали о мифах про феминизм, его течениях и основах. У них же через год вышел текст, что не так с тем, что СМИ назвало женщин телочками.

Ну, и окончательная конвертация в профеминиста стала возможной благодаря Залине Маршенкуловой, которая показала, что мужчинам патриархат вредит в первую очередь. В общем, тексты «Спутника» заставили меня понять феминисток, а Залина сделала сторонником.

© Иван Водопьянов / «Коммерсантъ»

Сейчас ежемесячно перевожу деньги фонду «Насилию.нет», активно воюю с любителями пнуть жертву. Также я — сторонник споров со всякими чувачками, которые шельмуют таких как я, куколдами. Работаю так, чтоб сексистская реклама из-под пера нашего агентства не выходила. Проблем из-за профем-взглядов никаких, наоборот, помогал Залине и прочим девочкам защищаться от всяких уродов, когда их травили на «Дваче».

С тех пор как вот это все давление патриархата на меня ушло, жить стало сильно проще. Мне невероятно комфортно в равных отношениях, хотя, например, сложно было, когда девушка зарабатывала больше. Но определенно вздохнул спокойно. И мачо не надо изображать.

«Спорю с противниками феминизма любого пола везде»

Алексей, 26 лет, лаборант-исследователь, Москва:

Слово «феминизм» я впервые услышал лет десять назад, в 10 классе, от своей учительницы биологии. Она хотела повесить над доской плакат «Я против феминизма» после того, как побывала где-то в горах и почувствовала, что не проживет там без мужской силы. Я невзлюбил учительницу, потому что та отдавала предпочтение мальчикам — а девочки мне, естественно, нравились, но ее слова сомнению тогда не подвергал.

Симпатию к феминизму я впервые испытал, когда набрел в интернете на саркастический текст: «Феминистка написала статью на компьютере, сделанном мужчинами, в интернете, разработанном мужчинами» — и так далее в духе «как смеют феминистки кусать кормящую их руку».

Лично мне, пожалуй, феминизм прямой пользы не принесет. Но как патриот своей страны я болею за просвещение ее граждан, и частью просвещения является феминизм — наука о том, как уважать друг друга независимо от пола. Кроме того, если вообразить, что где-то существует девушка, которая считала бы меня существом иного, высшего сорта просто по праву рождения... Это было бы печально.

Я спорю с противниками феминизма любого пола везде, где только могу. Но, по правде говоря, совсем закоренелых дикарей надо еще постараться найти. Разве только мой начальник на 8 марта начинает говорить дурацкими и обидными штампами. Он уже слишком стар, его не перевоспитать, и все-таки, когда я прерываю его речь, кажется, будто все в комнате вздыхают свободнее.

Жизнь моя благодаря просвещению никак не изменилась: с людьми я общаюсь также и по-прежнему иногда случайно обижаю их. Просто теперь я знаю, как правильно. Все люди разные. Кому-то нравятся шутки в духе «почему бы не сходить, если тебя за волосы куда-то ведут». Есть и те, которые будут чувствовать дискомфорт, если на улице я им улыбнусь. Но, кроме личных предпочтений, есть объективная истина, как нужно себя вести, и этой истине пока не учат в школе, но ей учит феминизм.

«Я бы тоже возмущался или доказывал свою правоту, как они это делают»

Исаак, 50 лет, соцработник, Волгоград — Реховот (Израиль):

Когда рухнул железный занавес, я впервые узнал о западном мире в целом и американских феминистках в частности. Бывшему советскому человеку все это было одинаково странно, но феминистки удивляли не больше, чем, скажем, экологи или ЛГБТ-активисты. «Их нравы»: ишь, какие смелые, и никто их не сажает! Тот мир вообще воспринимался, как другая планета, ко мне и моей среде не имеющая никакого отношения.

К поддержке феминизма я пришел благодаря гласности, телевидению, рассказам людей, публикациям, в том числе российским. Чем больше говорили, тем больше задумывался над услышанным. Произошел переход количества в качество. Когда другие не боятся быть открытыми, то понимаешь — и тебе можно.

Я — типичный «ботаник», кроме того, лет в 25 обнаружил, что бисексуален, хотя и немного, по шкале Кинси на два-три балла из десяти. Полжизни ломал себя, скрывал от себя правду. От этого страшно устаешь, ведь все равно голову в песок не спрячешь. Жесткие гендерные роли навязываются обществом, запугивающим, высмеивающим и шельмующим тех, кто выделяется. И феминизм позволяет от них избавиться.

Я стараюсь поддерживать движение: пишу в интернете, спорю с противниками — если, конечно, собеседник не явный тролль. Слежу за собой, общаясь с женщинами — приходится постоянно напоминать себе, что они такие же, как и я. Социально, морально, сексуально. Если бы на меня так давили, я бы тоже возмущался или доказывал свою правоту, как они это делают, и это не агрессия или занудство.

«Перестал считать смешными анекдоты, унижающие женщин»

Дмитрий, 41 год, графический дизайнер, Могилев (Белоруссия):

Термин «феминизм» я услышал первый раз примерно в 1995 году. Одна девушка в общей тусовке стала называть себя феминисткой, а остальные парни начали ее «остроумно» троллить: раз так, носи тяжести вместе с нами. Я ее расспрашивал, но особо не вникал: просто интересовался без погружения в тему.

Более близкое знакомство случилось после встречи с будущей женой, спустя 10 лет. Переход был скорее теоретическим: начал больше разбираться в идеологии. В семье у нас никогда не делили домашнюю работу на женскую и мужскую, всем доставалось поровну, отец при этом не «растил мужчин» и не выступал с заявлениями: «Я — глава семейства!»

© «Петросян-шоу»

В поведении моем ничего не изменилось. Я никогда не был мачистом, всегда был настроен на равноправные семейные отношения. Образно могу сравнить с ситуацией, когда близорукий человек надевает очки: и так видел, но сейчас все стало более четким. Разве что избавился от гомофобной, антисемитской и мизогинной риторики, перестал считать смешными и рассказывать анекдоты, унижающие женщин, не смотрю больше КВН и Comedy Club.

Пресекаю или комментирую все случаи мизогинии и гомофобии в моем присутствии, даже в достаточно токсичной и опасной ситуации.

Полезным в феминизме лично для себя вижу приобретение устойчивой «фемоптики» — она помогает формировать приятный круг общения и разбираться в социальной жизни общества. Например, в политической жизни отказываться от моральной поддержки партий и активистов, которые под лозунгом борьбы с режимом продвигают мизогинию и патриархальные установки.

«У меня открылись глаза на очень многие вещи»

Олжас, 35 лет, копирайтер, Нур-Султан (Казахстан):

Никогда женщины не казались мне глупее и бесталаннее мужчин. В седьмом классе начал замечать, что во время школьных конкурсов победу почти всегда присуждают пацанской команде, руководствуясь не объективными оценками, а «чтобы мальчишки не обижались». В детстве читал все подряд, в том числе женские журналы — из них почерпнул идеи безусловного права на аборт, выбор сексуальной идентичности и пола.

Впервые о феминизме я узнал в подростковые годы. Мама называла себя стихийной феминисткой и по взглядам была ею, так что темы защиты женских прав и гендерного равенства были мне знакомы. Они во мне много лет уживались с патриархальными стереотипами: например, я выступал против домашнего насилия, но пару раз дрался с одноклассницами.

© страница Kaz.Fem на Facebook

Акция «Освобождение Фемиды», Алматы. 4 сентября 2016 года

К профеминистским взглядам я пришел во многом благодаря своим левым марксистским убеждениям. Причину того, что патриархальные взгляды разделяют многие женщины, — аргумент, которым всерьез козыряли многие мои «товарищи по борьбе», — я довольно просто и точно смог объяснить задолго до того, как узнал о термине «интернализованная мизогиния» и прочел первый феминистский текст. Азов марксизма и учения о классовой гегемонии, согласно которым идеи правящего класса всегда являются «здравым смыслом» большинства, оказалось для этого вполне достаточно.

Поворотным моментом стало знакомство с новыми товарищами, для которых это было крайне важным и чьи знания в вопросе были на высоком теоретическом уровне. Дискуссии с ними помогли задуматься о многих вещах, побудили читать сабжевые статьи, книги и паблики, на удивление спокойно и быстро (с моими-то книжно-червивыми заскоками!) принять феминитивы. Занятно, что когда я использую их в речи и письме, то окружающие мужчины этого, кажется, и не замечают.

Считаю, что невозможно никакое полноценное социально-экономическое освобождение, демонтаж капитализма и спасение человечества, если в этом деле участвует лишь половина угнетенных классов, но остальная часть остается пассивной.

У меня открылись глаза на очень многие вещи — как в повседневном быту, так и в культуре и истории. Стал яснее видеть устройство мира, лучше понимать поведение окружающих, массовую психологию. Открыл для себя целый пласт новых знаний. Перестал беспокоиться и нервничать о многих вещах в отношениях с женщинами (будь то романтические партнерши, соратницы по движу, родственницы или коллеги по работе). Безусловно, какие-то рудименты прежних взглядов и бытовых привычек есть и останутся навсегда — тут тоже важно не иметь иллюзий и осознавать, что нельзя быть полностью свободным от устоев, в которых тебя воспитывали с пеленок и которыми пронизано почти все остальное общество.

Несколько лет назад я участвовал в профеминистском активизме, организовывал ряд ивентов, писал публицистические тексты. К этой деятельности я вернусь, как будет возможность, а в настоящий момент продолжаю свое самообразование в этом вопросе, часто принимаю участие в сетевых дискуссиях, веду иногда споры с родными и знакомыми. Проблем из-за этого, пожалуй, не имел, за исключением того, что поссорился со многими участниками левого движа, но это тоже можно рассматривать скорее как бонус. Вначале надо размежеваться, как сказал профеминист-классик.

«Стоит пройтись пешком, уступив лифт»

Вадим, 26 лет, маркетолог, Харьков (Украина):

Про феминизм я узнал шесть лет назад в группе, посвященной рекламе. Выложили пост, где писали, что «страшным и жирным» феминисткам не понравилась реклама тренажерного зала с посылом, что нужно успеть похудеть к лету. Тогда стал искать в интернете, что такое феминизм и с чем его едят. Первый раз наткнулся на паблик радикальных феминисток, где прочел пару постов, и решил, что они все сумасшедшие с их идеями, особенно насчет сепарации. Черт, я и слова такого не знал!

Второй раз столкнулся с феминизмом, когда услышал про Диану Шурыгину. Начал глобально разбираться, чего хотят феминистки, каких прав им не хватает, — мы же равны, XXI век, все дела. На какие-то вопросы я находил убедительные аргументы со статистикой, а какие-то показались «так себе». Мне еще повезло, что старшая сестра оказалась феминисткой, и она сочла своим долгом все мне объяснить, who is who («кто есть кто» — прим. «Ленты.ру»), причем для наглядности еще включив фильм «Суфражистки». С тех пор я подписан на многих феминисток и сверяю свои наблюдения с тем, что они пишут.

Поменялась ли моя жизнь «после феминизма»? Немного. Так получилось, что я воспитывался мамой и сестрой, поэтому изначально по-другому относился к женщинам, к домашнему труду и так далее.

Могу, например, разместить плакат к 8 Марта в местном доме культуры, чтобы больше девушек узнали о движении, со студенчества переводил деньги в центры поддержки жертвам домашнего насилия. В интернете в полемику вступаю редко — только когда вижу перед собой реального человека, который действительно хочет понять, «почему она не уходит» или не «сама виновата».

Феминизм дает мне свободу и возможность быть кем-то большим, чем просто мужчиной. Я знаю, что моих близких поддержат, как и других женщин, и это придает мне уверенности. И, пожалуй, самое важное — феминизм добивается справедливости. Наконец-то девушки могут играть в футбол, могут посадить Харви за насилие, построить большую компанию, быть учеными и сделать фото черной дыры. Мне важно, чтобы все было по-честному — настолько, насколько это возможно.

«Мне приятнее быть чувствительным и заботливым»

Михаэль, 34 года, ученый-химик, Вена (Австрия):

Живу в Австрии, про феминизм узнал около двадцати лет назад, лет в 14. Как — уже не помню, но это точно была тема для размышлений в подростковом возрасте. Никакой особой реакции не было — идея феминизма органично вписалась в мое мировоззрение и ни протеста, ни ощущения прозрения не вызвала. Все казалось логичным. Можно сказать, что я вообще не существовал как взрослый человек вне феминистической картины мира.

Для меня как мужчины феминизм открывает возможности и паттерны поведения, которые без феминизма были бы невозможны и/или социально неприемлемы. Классическая маскулинность предписывает роли, которые для меня некомфортны и неинтересны.

Кроме того, как ученый, работающий в STEM (сферы, связанные с наукой, технологиями, инжинирингом, математикой, — прим. «Ленты.ру»), я лично очень рад, что в этой сфере появляется больше женщин. Это разнообразит команды и улучшает результаты. Мне как работодателю проще находить квалифицированных сотрудников с разным бэкграундом и мышлением. К тому же я могу общаться на интересные мне темы с разными людьми — мужчинами и женщинами. Феминизм в целом делает общество успешнее и здоровее, и я как часть этого общества напрямую от этого выигрываю.

«Я не понимаю, как мужчины могут быть счастливы, осознавая несправедливость»

Адриан, 33 года, физик, Мадрид (Испания):

Не могу сказать, когда впервые услышал о феминизме: у меня такое ощущение, что я знал о нем всегда. Возможно, это потому, что его сила в обществе постепенно растет, поэтому трудно указать на конкретный момент.

Сталкиваясь с феминистскими инициативами, я чувствовал, что большинство из них — это правильно. О некоторых требованиях я никогда не задумывался, но когда видел их сформулированными, то понимал — это справедливые претензии и действительно лучший способ жизни для всех, независимо от пола. И даже когда что-то казалось неоднозначным и чрезмерным, то общение с друзьями и моей партнершей в конечном итоге приводило к пониманию обоснованности этих требований и их потенциала для восстановления равенства.

Я вижу много полезного в феминизме. Преимущества очевидны для женщин, но как мужчина я считаю, что эта идеология может сделать мир намного лучшим местом для жизни.

Я не понимаю, как мужчины могут быть в конечном итоге счастливы, осознавая несправедливость и повсеместную небезопасность, в которой живет половина общества. Многие парни думают, что сексизм выгоден просто потому, что они на вершине, но на самом деле наша жизнь — не игра с нулевой суммой. Равенство может дать что-то большее — как на социальном, так и на личном уровне.

«Друзья, которые считают женщину предметом, мне не нужны»

Игнат, 36 лет, управление проектами, Петах-Тиква (Израиль) — Воскресенск:

Не помню, когда первый раз услышал про феминизм, но давно. Ощущение несправедливости происходящего и мерзкого отношения к женщинам преследовало с детства, но четкого понимания, что именно и где пошло не так, не было. С подросткового возраста помню, что бесило потребительское отношение к девушкам, бравада на тему «сколько трахнул» и «как надо воспитывать».

Все изменилось, когда в 2016 году нашел в Facebook после длительного перерыва в общении свою подругу детства. Читая ее посты, сначала был неприятно удивлен и даже шокирован уровнем агрессии [в постах про феминизм]. Хотя при этом понимал правоту и соглашался с большей частью того, что она писала. Через некоторое время понял, откуда идет агрессия, почему она справедлива.

Для меня лично в феминизме полезно несколько вещей. Во-первых, я понял, что мое ощущение несправедливости имеет под собой реальные основания, а не со мной что-то не так, как раньше я постоянно слышал из каждого утюга. Во-вторых, я считаю, что без потребительского отношения к женщинам и деления людей по биологическому полу, весу, цвету кожи и возрасту понимания в обществе станет больше.

Я перестал смеяться над многими «шутками», которые так или иначе оправдывают насилие над женщинами или их овеществление. Я перестал шутить так сам. Каждый раз, общаясь с женщинами, я проверяю себя: чем продиктованы мои слова, чем продиктованы мои поступки, мои мысли? Внутренняя цензура стала работать совсем иначе, и мне кажется, что у меня получается все лучше и лучше.

Я спорю со своими патриархальными друзьями, пытаясь донести до них, что не все, что они считают нормой, правильно и неоспоримо. Там, где я раньше молчал, так как не был уверен в своей правоте, сейчас я готов говорить и убеждать. Я замечаю, что некоторые люди, которые для меня важны (или были важны), относятся ко мне иначе, я бы сказал — хуже. Но меня это мало беспокоит, так как друзья, которые считают женщину предметом, мне не нужны, какими бы они замечательными в остальных отношениях не были.

Для меня феминизм — это большой и важный шаг в первую очередь к осознанности. «Надев» однажды «фемоптику», начинаешь смотреть иначе буквально на все, что происходит и происходило в прошлом вокруг тебя и внутри тебя. Я стараюсь оценивать любые свои поступки и даже мысли сквозь эту оптику, и не все, что я нахожу в себе, мне нравится. Поэтому требования к себе именно в контексте феминизма у меня изменились очень сильно.

«У женщин есть право ненавидеть»

Петр, 40 лет, программист, Санкт-Петербург — Стокгольм (Швеция):

Сам термин я услышал, вероятнее всего, лет двадцать назад, учась в университете. С одной стороны, тогда жизнь у всех — и у парней, и у девушек — была одинаковая. Кому-то помогали родители, но больше зарабатывали сами, стипендии не хватало. Феминизм? Выживай, независимо от пола, — такая была установка. Про справедливость среды мы не думали.

Но в то же время в университете — а вы можете подставить на это место любой вуз России, как мне кажется — вовсю процветали домогательства и дискриминация. Оставить на отработку практики после лекций и облапать студентку для профессора было нормой. И реакцией студентов обоих полов на это был в лучшем случае смех над старым дураком: ишь, бес в ребро! Не было протеста ни со стороны тех, кого лапали, ни со стороны однокурсников. Что в голове у первых было, знать не могу, а у нас, однокурсников, было пустовато. Вспоминать об этом стыдно.

Осознание равноправия, безусловно, изменило мою жизнь. Именно осознание, то есть не просто лозунги и плакаты, а вдумчивый анализ каждой ситуации с этой точки зрения. Этот навык дается не сразу, но благодаря ему у меня появились очень крепкие отношения, как семейные, так и дружеские.

Сейчас я живу в Швеции, которая считается страной, где феминизм если не победил, то побеждает, так что тут я в несколько тепличных условиях. Со скандинавскими друзьями и знакомыми у нас общий базовый словарь и понимание здравого смысла. Когда мне представляется случай, я стараюсь показывать примеры, чтобы мои читатели из России в сети видели больше женщин в необычных для российского общества ролях, чтобы видели, как на практике работает защита прав женщин. Или — как не работает. Такого тоже полно.

Наверное, я мог бы делать больше для русской аудитории, но я не специалист в этом — не социолог, не занимаюсь гендерными исследованиями, не правовед. И я не женщина. Кроме здравого смысла мне в дискуссии предъявить нечего. С российскими моими знакомыми мужчинами часто случаются споры на тему феминизма, и довольно редко мы приходим к согласию. Но что ж, общественное мнение меняется очень медленно, было бы наивно ожидать изменений за один день.

«Нам стыдно и больно за то, что мы делали»

Артур, 40 лет, литератор, Екатеринбург:

О феминизме я услышал несколько лет назад: в среде, где я вращался, это понятие было так или иначе на слуху. Отнесся скептически, это было что-то далекое, не имеющее ко мне отношения: ну, есть и есть, так что в подробности особо не вникал. Позже на волне увлечения ультраправой идеологией отношение стало отрицательным: сумасшедшие какие-то, чего им не хватает?

Потом были отход от «коричневости», дрейф в сторону либерализма, а потрясения 2014-го окончательно расставили все точки над «i». Очень помог интернет: информации становилось все больше.

Маскулизм всегда доставлял мне проблемы. Я никогда не вписывался в эту систему и после того, как я отбросил МГС (мужская гендерная социализация — прим. «Ленты.ру») окончательно, жить стало проще и спокойнее. Кто-то скажет, что невозможно отказаться от МГС полностью, и раз я мужчина, то все равно буду частью патриархата. Да, наверное. Но я говорю о том, что чувствую.

Сейчас я занимаюсь виртуальным активизмом — если его можно так назвать. Веду блог в паблике во «ВКонтакте», пишу о феминизме на своей странице. Считаю, что распространение информации куда действеннее, чем уличные акции. В сети больше возможностей, больше аудитория, готовая слушать. С законченными мракобесами и фанатиками в споры не вступаю — куда более опытные в интернет-баталиях феминистки лучше меня разносят подобных типов в пух и прах, я так не умею.

Сейчас для меня феминизм — одна из вещей, которая не дает скатиться, позволяет остаться человеком. Многие не верят в существование профеминистов, но вот я, и я не один такой. Мы — не Сухорутченко (блогер Никита Сухорутченко был обвинен в насилии и писал о том, что «изнасилование должно перестать быть трагедией» — прим. «Ленты.ру»). И нам стыдно и больно за то, что мы делали. Мы знаем, в чем виноваты, и у каждого найдется в загашнике пара дюжин нелицеприятных моментов в прошлом. Но мы сделали выводы.