«Что я, псих, что ли?»: как победить депрессию без «заеданий»

Уже больше года человечество борется с пандемией, а «света в конце тоннеля» все еще не видно. И, конечно же, в такой ситуации даже люди с устойчивой психикой находятся в подавленном состоянии, а что уж говорить о тех, у кого она не так сильна…

И поэтому не удивительно, что число людей, у которых плохое настроение длится достаточно продолжительными периодами и которые уже не способны самостоятельно выбраться из этого черного омута — растет и растет. И в этой ситуации советы окружающих «перестать хандрить», «настроиться на позитив», «взять себя в руки» не только не работают, но еще более усугубляют положение. Что же делать, как помочь человеку, находящемуся в депрессии? Об том рассказывает психотерапевт, кандидат медицинских наук, ведущим научный сотрудник Национального медицинского исследовательского центра психиатрии и неврологии имени В. М. Бехтерева Александр Еричев.

— Александр Николаевич, скажите: депрессия — это болезнь?

— Депрессия может быть и отдельным заболеванием, а может быть и синдромом другого заболевания.

— В последнее время люди все чаще жалуются на плохое эмоциональное самочувствие и депрессию. Как отличить одно от другого?

— Это непростой вопрос. Но я хочу сказать вот о чем: большая часть заявлений о том, что у человека депрессия, поскольку он поругался с супругой или супругом, и у него целых три часа плохое настроение — не соответствует реальности.

Как правило, о депрессии говорят тогда, когда у человека сниженное настроение больше двух недель подряд, и оно сочетается с существенным снижением интереса к жизни — когда вещи, вызывающие удовольствие, больше его не вызывают, когда у человека негативное восприятие себя, снижается концентрация внимания, появляются боли и давление в груди, нарушается сон (чаще всего это ранние пробуждения, но бывают сложности и с засыпанием), выраженная потеря аппетита, суицидальные мысли и целый ряд других признаков.

— А, наоборот, повышенный аппетит может быть таким признаком?

— Варианты депрессии очень разнообразны. Например, у женщин аппетит нередко повышается — порой депрессию «заедают», но чаще это случается при более легких ее вариантах. Существуют и еще более выраженные клинические состояния — при тяжелых депрессиях, когда человек лежит в кровати неподвижно, и подняться ему очень трудно.

— Есть мнение, что депрессиям больше подвержены жители мегаполисов. Это так?

— В целом это верное утверждение, но здесь имеют место несколько моментов. Во-первых, у жителей мегаполисов есть больше возможностей обратиться за помощью, поэтому и депрессию у них выявляют чаще. А во-вторых, есть гипотеза, что рост депрессий связан с тем, что у горожан меньше эмоционально насыщенных коммуникаций с близкими людьми. Причем речь идет не только о родных, но и о других значимых людях. Цифровизация — это хорошо и здорово, но зачастую нормальное общение начинает подменяться суррогатным…

— Может ли стресс быть причиной депрессии?

— Может. Есть объем стресса, который можно выдержать, но дальше человек просто перестает справляться. И для каждого этот объем разный. Для одного увольнение с работы не будет большим стрессом: он осмотрелся — и пошел работать в другое место. А для другого это будет огромным стрессом.

— Может ли детский опыт влиять на развитие депрессий во взрослой жизни?

— Конечно! Существует целый ряд исследований, говорящих о том, что если человек не может удовлетворять свои базовые эмоциональные потребности, особенно в детстве, то это приводит к развитию целого ряда проблемных состояний.

— Что это за потребности?

— Например, эмоциональное или физическое насилие, эмоциональное отвержение, отсутствие заботы, когда по тем или иным причинам мамы нет рядом. И целый ряд других факторов.

— А если, наоборот, слишком баловать ребенка и во всем ему угождать?

— В последние годы все чаще и чаще говорят о том, что одно из важных правил воспитания — формирование границ. Если все желания ребенка удовлетворяются мигом, или родители жертвуют собой ради него постоянно — то, скорее всего, такой ребенок потом столкнется с проблемами: он может почувствовать себя отверженным и никому не нужным, и что у него ничего не получается. Но я бы не стал выделять это как основной фактор, влияющий на развитие депрессии.

— Какие еще факторы, влияющие на развитие депрессии, вы бы отметили?

— Патологический перфекционизм (убежденность, что только идеальный результат имеет право на существование. — Прим. авт.) — бич нашего времени. Когда ожидания и цели от себя настолько высоки, что человек с огромным трудом до них допрыгивает. С одной стороны, хорошо, что человек получает удовольствие от работы и ее результатов. А с другой — наше общество программирует нас на то, чтобы мы были вечно молодыми, счастливыми и успешными.

Кстати, как говорят мои клиенты, чем хуже их состояние, тем лучше они выглядят на фотографиях в соцсетях. Так вот, планка успеха растет постоянно. Человек получает от ее достижения кратковременное удовольствие, но в остальное время постоянно находится в подавленном состоянии: то у него машина недостаточно хороша, то здоровье недостаточно крепкое. На сегодняшний день этот феномен является одним из главных предрасполагающих факторов для депрессии.

— Как выбраться из этого состояния?

— Одна история — если человек чуть более подавлен и тревожен, чем обычно. И другая — когда он находится в депрессии. И тогда призывы поверить себя, вернуть себя в нормальное состояние просто не работают. Наоборот — они будут еще больше приводить к усилению самокритики, самоедству и многим другим неблагоприятным вещам. И в этом случае необходима помощь специалиста.

Вообще главной задачей психотерапии является возвращение пациента к его личным целям и ценностям. Но когда человек находится в депрессии, очень непросто прокачивать позитив, так как чаще всего у него работают установки такого плана: «Я думаю, что у меня ничего не получится». И на этом этапе важно делать хотя бы маленькие шаги, и без ожидания, что они обязательно получатся. Это называется «поведенческая активация».

И еще очень важно избавиться от «мыслительной жвачки» — когда человек гоняет в голове одну и ту же мысль: «Почему так случилось, почему это произошло именно со мной?» Причем это полезно не только тем, кто находится в депрессии, но и здоровым людям. Существует очень простой способ это состояние определить.

Если из создавшейся ситуации вы можете сделать выводы и в будущем изменить поведение, то на этом имеет смысл сконцентрироваться. Если же вы себя просто ругаете и дополнительно снижаете настроение, то с этим нужно очень активно бороться. Это могут быть специальные техники, физическая активность или даже просто попытки это останавливать. Нужно научиться делать шажок, который адекватен вашему текущему состоянию. Человек, находящийся в депрессии, с трудом может заставить себя дойти до туалета, и идет уже тогда, когда физические побуждения настолько сильные, что невозможно терпеть.

Иногда ему кажется, что завтра он пойдет на фитнесс и два часа будет бегать, а потом еще прочитает уйму книг — и еще больше разочаровывается, потому что не способен этого сделать. Маленький шажок — это сделать в следующий раз чуть больше, чем вы делаете сейчас. Кстати, такой способ подойдет и для формирования других полезных привычек.

— Кроме психотерапии, в лечении депрессии используют антидепрессанты и транквилизаторы. В чем состоит их основное различие?

— Антидепрессанты — это препараты, которые срабатывают ко второй, третьей или четвертой неделе приема. А транквилизаторы дают немедленный эффект. Исходя из этого есть достаточно существенная разница в рисках возникновения зависимости. Это по-своему очень хорошая группа препаратов, она очень важна, когда человеку нужно, например, снять очень высокий уровень тревоги. Но проблема в том, что за транквилизаторы человеку проще прятаться. Стало плохо — принял. Поэтому они должны использоваться только под очень четким надзором врачей. Как, кстати, и антидепрессанты.

— Нужно ли препараты подбирать?

— Конечно! Дело в том, что антидепрессантов большое количество разных групп, и у каждого из них есть свое воздействие и свои побочные эффекты. Задача специалиста — и психиатра, и врача-психотерапевта — как раз в том и состоит, чтобы провести диагностику и назначить правильное лечение.

У человека могут быть проблемы со щитовидной железой, а внешне это будет выглядеть как проявление депрессии. И тогда человека можно лечить очень долго и безрезультатно. И для того чтобы разобраться и докопаться до сути, нужны опыт и квалификация. Недаром специалисты учатся восемь-девять лет.

В вопросе подбора препаратов ситуации возникают порой крайне парадоксальные. Приходят люди с подавленным настроением, которым отлично бы помогла психотерапия, но они требуют назначить им препараты. Или, наоборот, человек с тяжелой депрессией рассчитывает на то, что сработает психотерапия.

— Насколько велика вероятность получить зависимость от антидепрессантов?

— От большей части антидепрессантов физическая зависимость не формируется. Чаще всего это происходит тогда, когда человек начинает использовать препараты не по назначению. Но сейчас, как правило, такие лекарства нельзя купить без рецепта врача. И это очень хорошо — иначе человек сам себе будет назначать антидепрессанты, как сейчас при малейшем чихе сами себе назначают антибиотики.

— Есть мнение, что сейчас через СМИ, через фильмы идет некое навязывание лечения антидепрессантами — чтобы люди их покупали и таким образом «кормили» фармацевтические компании. Как вы к этому относитесь?

— Я считаю, что такие конспирологические теории мало чем обоснованы. А вот депрессивно-тревожные состояния очень распространены в обществе. Если мы возьмем стандартную пятиэтажку, то на нее будет несколько человек, которые в текущий момент страдают депрессией. Но в нашей стране среднестатистический человек до специалиста добирается очень кривым маршрутом, зачастую теряя несколько лет продуктивной жизни, что зачастую способствует тому, что депрессия становится хронической. И антидепрессанты могут стать хорошим помощником в нормализации состояния. Другое дело, что медицина в целом развивается в том числе и благодаря крупным гигантам — фармацевтическим компаниям. Поэтому отрицать саму эту силу тоже бессмысленно. Мне кажется, что правда находится где-то посередине.

— Как вы считаете: почему люди так неохотно обращаются за помощью по поводу своей депрессии?

— Человеку морально сложно это сделать. Он начинает думать: ну что я, псих, что ли? И близкие начинают внушать: «Возьми себя в руки: вот когда у меня была депрессия из-за увольнения с работы, я взял себя в руки — и все наладилось!» И человек, который находится в выраженном депрессивном состоянии, может испытывать еще большую беспомощность и даже, возможно, желание уйти из жизни...

— Всем ли подходят антидепрессанты?

— Они назначаются по показаниям. А дальше препарат может не помочь — и тогда потребуется смена терапии. И даже принимая антидепрессанты, не стоит забывать про психотерапию — она очень важна, особенно в тяжелых случаях. Важно понимать, что депрессия может пройти и сама, но тут существуют риски: это потеря времени, разрушение отношений, суицидальные мысли. Поэтому так важна профессиональная помощь, при которой, скорее всего, депрессия пройдет намного раньше.

Елена Соколова, фото Вадима Тараканова

(ИА «Столица»)