Хочется уйти в лес и кричать. Истории трёх саратовских семей, которые проводили своих отцов в зону боевых действий

Отом, что частичная мобилизация завершена, министр обороны РФСергей Шойгу объявил еще вконце октября иеще раз буквально вчера. Поего словам, армия России получила недостающие 300 тысяч резервистов для участия вспецоперации. Саратовские военкоматы отмечали среди них большое количество добровольцев. Однако точное количество нипервых, нивторых сегодня вофициальных источниках неназывают. А, значит, неизвестно, изскольких саратовских семей призвали отцов, мужей идетей.

Мыпоговорили стремя саратовскими женщинами, чьи мужья были мобилизованы или ушли наСВО добровольно.

Добровольцем запристройку

Внебольшом деревянном доме наМалой Соляной сейчас живут пятеро: Гульаем Дербесова, еёсын-инвалид Данила, еёдесятилетняя дочь Дарина, свекровь Айгерем исестра свекрови Галя. Галя— беженка сДонбасса. Еёсын досих пор живёт вСеверодонецке.

Муж Гульаем— Виктор Потапов— всентябре ушел добровольцем наСВО. Вфеврале удомовой пристройки, где располагался туалет, упала стена. Хозяйка уверена, что пристройка изначально была построена снарушениями. Кирпичная кладка отсырела иоднажды просто невыдержала перепада температур. Восстанавливать пристройку пришлось снуля. Чтобы это сделать, семье потребовалось больше трёхсот тысяч рублей.

НиуДербесовой, ниуПотапова нет профессионального образования. Гульаем больше 13 лет работает уборщицей вобластном правительстве. Каждый будний день она встаёт втри утра, чтобы квосьми навести порядок вкоридорах власти. Заработу ейплатят 25 тысяч рублей вмесяц. Примерно такуюже сумму семья получает настаршего сына— 17 тысяч рублей пенсии поинвалидности, и10 тысяч рублей пособия поуходу заребенком-инвалидом, которое донедавнего времени было оформлено наотца. Впритык хватает только нажизнь. Чтобы поставить пристройку, Гуле пришлось влезть вкредиты.

Всентябре сорокалетний Потапов ушёл добровольцем наСВО. Гуля считает, что онтак хотел помочь семье поправить материальное положение. Его, проходившего срочную службу воВторую Чеченскую, еще пару лет назад отказались брать наработу вРосгвардию, потому что возраст вышел, ивполицию— медкомиссия нашла проблемы ссердцем. Когда Потапов решил пойти добровольцем, медкомиссия ненашла унего никаких отклонений. ВРосгвардию, куда онпришел своенным билетом пообъявлению, его наэтот раз приняли.

Жене онпозвонил уже изучебки вНижнем Новгороде, велел ейсамой узнать, какие выплаты положены саратовскому добровольцу.

Примерно замесяц доэтого, 12августа, врио губернатора Саратовской области Роман Бусаргин подписал постановление, вкотором пообещал всем добровольцам единовременную выплату в250 тысяч рублей. Нопредупредил, что выплачивать еёбудут вдвух частях: первые 125 тысяч втечение 10 дней после заключения контракта, вторые 125— через три месяца. Вслучае тяжелого ранения, которое непозволит вернуться взону боевых действий, ихвыплатят сразу повозвращении. Отом, что будет свыплатами, если доброволец погибнет, впостановлении несказано.

Ихоть контракт Виктор Потапов подписал 14сентября, первые 125 тысяч рублей Гульаем увидела только всередине ноября. Оказалось, что отдел Росгвардии поЭнгельсскому иРовенскому районам, куда Потапов пришел сдокументами, его документы вминистерство социального развития неотправил. Потому что они потеряли копию его паспорта.

—Хорошо, что дома уменя была копия его паспорта,— говорит Гуля. —Аеслибы нет? Онеще вначале октября мне сказал, что будет там без связи. Апаспорт сним, военник сним!

Чтобы выяснить, почему неприходят выплаты, Дербесова потратила неделю— ейпришлось кататься поприсутственным местам Саратова иЭнгельса, чтобы еёмужа, ушедшего добровольцем, внесли-таки всписки нагубернаторскую выплату.

Ейибез того много времени приходится тратить наразъезды погороду. Дело втом, что инвалидность Данилы формально обнулится 23января, когда юноше исполнится 18лет. Тоесть, онкак пациент перейдёт введение взрослой поликлиники. Подтвердить инвалидность ему должно будет бюро медико-социальной экспертизы, которое работает совзрослыми. Для этого Дане надо пройти обследование умножества специалистов сначала вдетской, потом вовзрослой поликлинике. Естественно, что неходящий инеговорящий Даня делает это несам. Его везде возит мама.

Кстати, асфальт надороге рядом сдомом, где живут Потаповы, вужасающем состоянии. Пословам Дербесовой, она много лет воевала поэтому поводу сбывшим главой города Михаилом Исаевым. Тот даже обещал приехать ипроверить участок дороги лично. Нонеприехал, только пообещал, что доконца 22-го года дорогу приведут впорядок. Номэра сменили, год почти закончился, адорогу впорядок так инепривели.

—Буду дальше воевать,— говорит Гульаем. —Теперь уже сМокроусовой. Только сначала закончу все дела сДаней.

Кроме подтверждения инвалидности, Гульаем будет юридически лишать сына дееспособности, азатем оформлять над ним опеку, чтобы была возможность получать его пенсию иухаживать заним. Проблема втом, что опеку просто так матери недают. Ейнадо подтвердить документально, что последние десять лет они ссыном жили под одной крышей.

—Занашу совместную сВиктором жизнь мычасто переезжали,— рассказывает Дербесова. —Сначала жили уего родителей наКомсомольской. Вкрохотной квартирке— 32 квадратных метра. Снами там жила ещё сестра мужа сосвоей семьей. Имывсем миром собирали сначала имнаотдельное жильё, потомнам. Когда родилась Даринка, мыполучили материнский капитал, взяли кредит икупили маленький домик наБольшой Горной. Неделя прошла, как заселились, инам принесли известие— наш дом под снос.

Потаповым взамен домика выделили квартиру наокраине Комсомольского посёлка. Ножить там было неудобно. Гуля уже работала вобластном правительстве уборщицей. Вставать надо было рано, адобираться неблизко. Даибыть запертой вчетырёх стенах сдвумя детьми женщина нехотела. Витоге Потаповы продали квартиру икупили свой нынешний домик, которому больше ста лет.

Чтобы восстановить данные орегистрации семьи повсем адресам, Гульаем проехалась повсем этим адресам. Ивезде ейвыдали справки. Везде, кроме первого адреса. Из-за частой смены управляющей компании вдоме, домовая книга срегистрацией жильцов была утеряна. Данные запервые три года изпоследних десяти лет невосстановить.

—Теперь меня, скорее всего, ждёт суд,— разводит руками Дербесова. —Всуде мне придётся доказывать, что Даня всё это время жил сомной. Апотом исамой проходить психиатрическую экспертизу, чтобы доказать, что яимею право ухаживать засобственным ребёнком.

Больше всего Гулю возмущает то, что всё это время домальчишки никакого дела небыло никому. Никого неинтересовало, где онживёт, скем икак.

Навопрос— недумалали она отдать сына винтернат для инвалидов хотябы напятидневку, Гуля делает большие глаза.

—Высума чтоли сошли? Онмой сын! «Как ямогу его отдать?»— говорит она свозмущением.

Даня должен был родиться здоровым мальчиком. Беременность уГули проходила хорошо, ребенок развивался как поучебникам. Ноотприроды миниатюрную Гулю пустили всамостоятельные роды, несмотря напротивопоказание— экстремально узкийтаз. Мальчишка, который при рождении весил 3800 граммов, просто застрял вродовых путях.

—Три часа изменя торчала его голова,— вспоминает Гуля. —Врачи прыгали уменя наживоте, тянули его зашею, вконце концов, собрали вокруг нас консилиум ирешили ломать Дане ключицу. Только тогда я, наконец, смогла его родить.

Изроддома мать смальчиком уехали вдетскую больницу № 4 для новорождённых (сейчас еёнесуществует). Там выяснилось, что уребёнка порваны мышцы шеи, перелом второго ичетвертого позвонков. Стало понятно, что неврологические нарушения будут сним всегда.

—Еслибы меня тогда прокесарили, уменябы богатырь вырос,— говорит Гуля ислюбовью смотрит наДаню.

Юноша сидит напокрывале рядом сдиваном. Онсмотрит потелевизору очередное юмористическое шоу ихохочет. Когда мать пытается убавить громкость, онобижается— отворачивается, упирается лбом вдиван ивсей спиной выражает грусть инегодование. Приходится громкость возвращать.

Побудням онучится— кнему ходят педагоги изанимаются сним поспециальной программе. Первые десять лет наобследование смальчиком Гульаем ложилась дважды вгод. Потом реже.

Даня очень любит свою сестру— ждёт Дарину изшколы, когда она возвращается, «готов сдивана спрыгнуть отрадости», комментирует мама. Иочень привязан котцу.

—Первый месяц мысним оба спать немогли,— рассказывает Гульаем. —Мне недавала спать тревога замужа. АДаня привык, что папа всегда дома.

Виктор никогда неоставался ночевать вдругих местах, даже когда подрабатывал извозом ивозил клиентов вдальние районы области. Напредложения остаться всегда отвечал: без меня сынок дома спать небудет. Иехал домой. Уже три месяца Даня привыкает засыпать без отца.

Вновой пристройке дома Потаповых— прихожая, тёплый туалет, душ— всё это снизкими порогами, чтобы могла проехать коляска. Полгода беготни засарайчик, вдеревянный нужник сдыркой вполу, забыты как страшный сон.

Гуля надеется, что еёмуж вернётся домой вянваре. Живым.

Хочется уйти влес икричать (имена изменены попросьбе героев)

Каждый раз, когда очередной отряд саратовских мобилизованных отправляется наСВО, Светлана плачет. Ноделает это поночам, тихо, вподушку, чтобы трое детей невидели слёз матери. Впоследний раз она плакала 15декабря, когда вэшелоны грузился 98-й полк. Еёмуж Сергей пока неотправился взону боевых действий. Почти два месяца онмаринуется вучебных центрах, наскоро сооруженных вдетских лагерях Саратова. Света плачет, новозит ему салаты ичебуреки. Формального повода вернуть мужчину домой нет.

—Онуменя служил вармии, повоенно-учетной специальности артиллерист,— рассказывает Светлана. —Яочень боялась, что его заберут впервых рядах.

Военкомат, действительно, разыскивал Сергея с21сентября, ссамого начала частичной мобилизации. Нашёл несразу. Обычная история: мужчина рос вселе, тамже встал научёт, оттуда ушёл вармию. Нопотом переехал вСаратов, встретил Светлану. Поженились, купили випотеку квартиру. Апоместу регистрации онтак ичислился вродном селе.

—Онпошёл ввоенкомат, чтобы уточнить данные,— рассказывает Светлана. —Мырастим троих детей. Средний синвалидностью. Онпринёс все справки исвидетельства орождении. Это никого неостановило. Втотже момент мужу вручили повестку.

Дело втом, что для Светланы этот брак— второй. Иобщий сСергеем ребёнок уних один— самый младший. Двое старших— отпредыдущего брака. Нородной отец детьми давно неинтересуется— незвонит, необщается. Алименты изнего пришлось выбивать черезсуд. Светлана ирадабы отказаться оталиментов, если бывший муж откажется ототцовства. Нотот почему-то неотказывается.

—Настоящим отцом моим детям давно стал Сергей,— объясняет она. —Гуляет сними, делает уроки. Когда средний сын заболел диабетом, онвместе сомной изучал его заболевание, мысним поочереди вставали ксыну поночам мерить сахар. Когда его забрали, сдочерью случилась истерика, аведь ей14лет! Средний был расстроен, амладший только целовал отца ивсё нехотел его отпускать.

Большая финансовая нагрузка всемье лежала намуже— онзарабатывал порядка 80 тысяч вмесяц. Светлана уволилась сработы, когда заболелсын. Она получает пособие поуходу заребенком-инвалидом ипенсию сына. Выходит где-то 27 тысяч рублей вмесяц. Плюс 15 тысяч алиментов наобоих детей. Допоследнего времени ейвыплачивали пособие натретьего ребёнка вразмере чуть более 10 тысяч рублей. Новдекабре малышу исполнилось три года, иэти деньги теперь неприходят.

—Накакой работе ждут такого сотрудника как я? —разводит руками Светлана. —Мелкий исейчас любую болячку цепляет, ачто будет, когда всад пойдёт?

Расходы при этом остаются напрежнем уровне: ипотека забирает 17 тысяч рублей, коммуналка зимой обходится семье вдевять тысяч, плюс ежемесячно надо выплачивать кредит, который Светлана брала наремонт. Это еще десять тысяч рублей вмесяц.

Недавно детям ссахарным диабетом стали бесплатно выдавать сенсоры для непрерывного мониторинга глюкозы крови— они значительно облегчают жизнь родителям икомпенсацию диабета ребёнку. Доэтого семья покупала ихсамостоятельно— еще порядка 10 тысяч рублей вмесяц. Если сенсоры перестанут выдавать, это серьезной нагрузкой ляжет наплечи матери.

При этом никто изсемьи послучаю мобилизации отца неперестал есть, дети продолжают расти, азначит, импо-прежнему требуется одежда, обувь, аеще оплата кружков исекций.

—Честно говоря, япока недумаю отом, как буду справляться совсеми тратами,— говорит Света. —Янемогу поверить, что лучшего мужа иотца насвете просто взяли ивырвали изсемьи. Мне хочется уйти влес итам кричать. Отболи инесправедливости.

Светлана объясняет: когда она пытается оформить пособие надетей, снеё всобесе требуют справку озарплате мужа— «выже унего наиждивении». Из-за того, что зарплата уСергея неплохая, оформить пособия Свете неудается.

—Тут ондля государства, выходит, моим детям вроде как отец! —разводит Света руками. —Акак надо его изсемьи намобилизацию выдернуть, так онмоим детям никто!

Сейчас мобилизованным регулярно выплачивают обещанные президентом деньги. ИСергей тоже завсё время пребывания вучебке уже получил порядка 250 тысяч рублей.

—Только мне эти деньги на*** ненужны,— злится жена. —Мне надо, чтобы онрядомбыл! Живой издоровый!

Наднях муж прислал Свете смс— ихотправляют взону СВО вконце декабря. Онпопал впехоту.

«Онневерил, что уменя получится его вытащить»

Виктория Кулиева лишилась работы, добиваясь возвращения домой своего мобилизованного мужа. Месяц она потратила назвонки, письма, обращения ипоездки поразного рода инстанциям, чтобы вытащить Рустама иззоныСВО. Ейповезло. Еёмуж иотец троих еёдетей вернулся.

Вика иРустам поженились почти 20 лет назад. Вика была совсем юной, даиРустам совсем молодым. Онзакончил военную кафедру ввузе, выпустился младшим лейтенантом. УВики иРустама как раз родилась дочка. Первое время Кулиев работал всистеме УФСИН. Нотам несмог, неприжился. Брат Вики, кадровый военный, посоветовал зятю попробовать себя ввоенном деле. ИРустам заключил контракт сминобороны.

Молодая семья уехала вТоцкое. Оттуда Вика регулярно ездила вСаратов сдавать сессию— она как раз училась ввузе. Рожать вторую дочь тоже уехала вродной город.

—Мысмладшей выписались изроддома ипрактически сразу сели напоезд,— вспоминает Вика. —Гарнизонный врач очень удивлялся, как это ярешилась ехать снедельным ребёнком наруках. Амыпросто обе хотели увидеть папу истаршую сестрёнку.

Однажды Рустам просто невыдержал жизни жены надва города— Вика продолжала приезжать вСаратов насессии— иразорвал контракт ещё доего истечения.

—После этого всиловые органы мужа наработу небрали,— говорит Виктория. —Везде разворачивали сословами: «тытеперь предатель».

Поэтому, когда Рустам позвонил ейвечером исказал— жди, сейчас мне принесут повестку, она неповерила. Думала, шутит.

Нооннешутил. 27сентября сотрудники военкомата ждали Кулиева сповесткой прямо водворе почти ввосемь вечера. Назавтра квосьми утра Рустам должен был явиться ввоенкомат.

—Утром мыприехали ивыпросили сутки отсрочки,— вспоминает Вика. —Ведь унего даже военника ссобой небыло.

Военный билет оставался вотделе кадров ООО«Концессии водоснабжения Саратов», где Кулиев работал мастером участка. Наработе совсех военнообязанных собрали военные билеты, чтобы сделать сотрудникам бронь. Всё-таки предприятие стратегически для города важное. Ноброни для Рустама небыло.

Уже 29сентября, практически полностью экипированный роднёй, Рустам Кулиев прибыл врайонный военкомат. Учебка уего отряда была вКрасном Текстильщике. Первые пару дней они спали наполу местного дома культуры. Покормили ихзаэти двое суток только один раз— пустыми макаронами. Нопотом питание наладили, привезли железные кровати. Пословам Виктории, пострелять наполигон мужиков возили всего раза три.

Рустам покинул родину 10октября, вместе спервыми мобилизованными.

—Мой муж ниразу небыл вближнем бою,— выдыхает Виктория. —Никого неубивал. Никто неубил его.

Виктория смирилась стем, что муж уехал взонуСВО. Ведь, как она считала, законного способа остаться инеслужить, унего небыло. Дочетвертого октября отсрочку отмобилизации получали многодетные отцы четверых детей до16лет. Четвертого октября Генштаб выпустил новые правила, куда включил имногодетных отцов троих детей до16лет. Широко известно оновых правилах стало 11октября. Сначала обэтом написала Нина Останина всвоем телеграм-канале. Через пару недель спикер Госдумы Вячеслав Володин уже усебя втелеграм-канале подтвердил, что иззоны СВО домой вернулись девять споловиной тысяч многодетных отцов.

Только Рустама среди этих девяти споловиной тысяч почему-то неоказалось. Несмотря нато, что спервого дня, как только она обэтом узнала, Виктория билась заего возвращение.

Нато, чтобы вытащить своего мужа, Вика потратила месяц. Телефонные звонки вминистерство обороны, нагорячую линию попроблемам мобилизованных, военную прокуратуру итак далее, итак далее. Она нераз обошла пешком районный иобластной военкоматы, районную иобластную прокуратуры. Написала письма депутатам, уполномоченным поправам человека иребенка вСаратовской области, уполномоченной поправам человека вРоссии, разным телеведущим, «даже, неповерите, Соловьёву»— смущается женщина. Она писала Нине Останиной, которая курировала новые отсрочки, нонедождалась отнее ответа. Дважды оставляла комментарии втелеграм-канале Вячеслава Володина. Сначала еёвопрос проигнорировали, потом посоветовали направить обращение наэлектронный адрес депутата.

Вобластной прокуратуре Виктории объясняли: невозможно, опираясь нановые правила Генштаба, вернуть Рустама домой. Они неимеют необходимого правового статуса. Вот еслибы это были поправки взакон омобилизации или специальный указ президента, упрокуратуры былибы основания оспорить мобилизацию Кулиева. Начто опирался Вячеслав Володин, публикуя свой пост втелеграме, впрокуратуре объяснить немогут, хотя регулярно читают канал спикера Госдумы. Впрочем, Виктории пообещали, что сделают отееимени запрос вминистерство обороны РФ, иесли там дадут добро, тоеёмужа, скорее всего, отзовут домой.

26октября Вика узнала, что Рустам вернётся.

—Занесколько дней доего возвращения мне снеизвестного номера позвонила какая-то женщина истала спрашивать, вноситьли Рустама всписок? —вспоминает Кулиева. —Ясначала вообще непоняла, кто это ичто засписок. Потом догадалась, что это, скорее всего, кто-то изминобороны. Асписок— мобилизованных навозвращение. Янезнала ничего онастроениях Рустама, ноеёуверила, что онточно поедет. Женщина сказала, что иногда солдаты, накого пришла разнарядка овозвращении, отказываются уезжать.

Навсякий случай, когда муж снова позвонил домой, Вика взялась убеждать его, что надо возвращаться. Что сын скучает, донимает еёрасспросами, каждое утро выглядывает вокно— нестоитли водворе папина машина. Что она подняла кучу серьезных людей, чтобы вернуть его домой. ИРустам, который втянулся впоходно-боевую жизнь, переживавший за«своих пацанов», принял решение— онсказал, что точно вернётся домой.

—Онневерил, что уменя получится его вытащить, велел мне бросить этим заниматься,— вспоминает Виктория.

Из-за того, что весь месяц Кулиева провела вбесконечных хождениях поприсутственным местам, она вынуждена была уволиться. Доначала мобилизации она работала всфере ITнакомпанию изБарнаула. Работа была удалённой. Первый конфликт сначальством случился еще втедва дня, которые Кулиева потратила нато, чтобы собрать мужа вдорогу. Вкомпании незахотели пойти навстречу женщине, провожавшей мужа служить. Позже, когда стало понятно, что работать вполную силу она несможет, она уволилась. НоВиктория ниочем нежалеет.

—Работу янайду новую, зато муж теперь рядом,— говорит она.