«У меня есть жалование в театре определенное. Оно бюджетное, но администрация находит средства. У меня есть пенсия московская, спасибо Собянину. Есть пенсия государственная в 20 тысяч рублей. Это, конечно, маленький минимум, но все равно роптать мы не имеем права».
«Свой гонорар мы добываем трудом — это надо сесть в самолет, надо проехать на машинах, надо где-то померзнуть, где-то выйти больным на сцену. Сейчас все это потеряли. У кого ипотека, то им действительно тяжело. У меня нет ипотеки. Есть какой-то минимум: кое-какие съемки, рекламные симпатичные проекты. Но не то, что было, конечно. И нет покровителя, который бы меня содержал. Времена сложные, но жаловаться на всю страну не буду».
«Развелась не от хорошей жизни. Произошло что-то такое, что нас обоих не устроило. Это было болезненно, неприятно. Было много нехороших поступков и после развода, но это уже перевернутая страница. После расставания такое облегчение было, что не надо ради кого-то что-то терпеть. Просто хотели быстрее разбежаться и не отравлять жизнь друг другу»,